Погребенный кинжал - [8]

— Я магистр Грейтрекс Налтузиан Сорок Пятый, — продолжал вещать громовой глас. — Я владею этой системой по приказу самого Императора Человечества…

— Ты всего лишь несколько килограммов несвежего мяса в банке, — прервал его Мортарион с отчетливо уловимой ноткой отвращения в голосе. — И твоё существование…каким бы оно ни было… подошло к концу, — он покачнулся и шагнул вперёд. Его раздражение от этой бесполезной и пустой траты времени на это задание наконец–то вырвалось на поверхность, и Жнец протянул руку. Он раздавит эту штуковину, миссия будет завершена, но…

— Что это там?

Внезапно ураган невиданной силы обрушился на него из темноты. Мортариона сбили с ног вместе с его советником и Саваном Смерти, после чего швырнули в хрустальные панели тронного зала. Жнец отреагировал молниеносно, используя лезвие Безмолвия, чтобы зацепиться за опорную колонну. Морарга и воинов Савана Смерти разбросало по комнате. Двое из безмолвных преторианцев приняли на себя основной удар фантома, их пронесло по хрустальному изгибу и откинуло прямо в магматическое озеро внизу.

Жнец вскочил на ноги и почувствовал в воздухе жирный кислый привкус. Колдовство. Мортарион слишком хорошо знал этот ненавистный запах. Часть теней позади трона отделилась, клубок тьмы исчез. Теперь перед ними стоял юноша с глубоко посаженными глазами, чье лицо скрывали длинные белые, спутанные волосы. Он ухмыльнулся под биомаской, очевидно, не боясь ни легионеров, ни самого примарха.

Каким–то образом псайкер скрыл себя от всех, но теперь, когда они его видели, Мортарион почувствовал грубую силу, потрескивающую вокруг его тела. Давление в голове, ощущение грозы, которая скоро разразится. Жнец уже много раз сталкивался с подобными кинетическими атаками в войнах Владык Барбаруса, да и позже во время Великого Крестового похода. Он знал достаточно, чтобы быть настороже. Физически псайкер был слабым тощим доходягой, Мортарион мог сломать его пополам, не прикладывая никаких усилий. Но псионические способности юноши были так же опасны, как мельта–бомба — едва сдерживаемая сила, простая и грубая.

Псайкер взывал к этой жизненной силе, концентрируя её поток, собирая в него осколки металла и кристаллов и бросая их в Гвардию Смерти подобно шрапнели. Мортарион поморщился и медленно двинулся вперёд, шаг за шагом, уворачиваясь от оборонительного огня, хлынувшего из вытянутых рук юноши. Всё вокруг псайкера покрылось инеем, когда он отчаянно собирал силы для противостояния примарху. Он всё больше распалялся по мере приближения Жнеца: ветер, огонь и лёд разрушали броню Мортариона.

«Я убил сто тысяч таких, как ты». Мортарион позволил этой мысли сиять на переднем плане. И если юноша мог читать мысли, он бы точно её услышал. «Ты погибнешь от рук Гвардии Смерти». Жнец наклонился вперёд, продвигаясь шаг за шагом, теперь он был достаточно близко, чтобы ударить. «Ненависть, которую я испытываю к таким, как ты, особенна, она нечто большее, чем какая–либо другая».

— Это не так.

Призрачный ответ почти затерялся в шуме ветра, и Мортарион на мгновение заколебался, не зная, действительно ли мысли были услышаны или же его разум сыграл с ним злую шутку. Наступил момент, когда изумрудная вспышка света пронзила тронный зал, осветив даже самые мрачные его уголки. Когда свет померк, фигуры в тяжёлых боевых доспехах «Катафракт» внезапно появились и мгновенно атаковали. Псайкер отвлёкся. Эфирный ветер дрогнул, и этого было достаточно для того, чтобы ближайший воин ворвался и отобрал добычу, которая по праву принадлежала примарху.

Лезвие Жнеца Людей — оружия, родственного клинкам Савана Смерти, — рассекло псайкера пополам диагональным ударом вниз. Окровавленные ошмётки упали на пол, а мистическая буря прекратилась сразу же после того, как погиб её создатель.

Мортарион сердито посмотрел на новоприбывших, чувствуя затухающий треск телепортационного эффекта в спёртом, плотном воздухе комнаты. Он инстинктивно знал, чьё лицо увидит прежде, чем силуэт обретёт очертания и выйдет на свет:

Калас Тифон — Первый капитан Гвардии Смерти — отсалютовал окровавленной косой и поклонился, насколько это ему позволяли сделать тяжёлые доспехи.

— Лорд Мортарион. Рад встрече.

Мортарион отказался отвечать на ритуальное приветствие:

— Это твои корабли там наверху? — он подошел к репродукционному трону, не дожидаясь ответа. Плавучий резервуар губернатора планеты находился внутри, он бормотал поток бессвязных панических слов, когда Морарг и Саван Смерти принялись казнить всех слуг в зале, которые ещё были живы. Не обращая внимания на слова Грейтрекса, примарх пробил резервуар и раздавил орган внутри, прежде чем сердито отбросить останки.

— Ты выбрал этот момент, чтобы снова появиться.

— Это было очень кстати, — ответил Тифон, кивая в сторону мёртвого псайкера.

— Псайкер не заметил, как ты подошёл.

— Нет, — Первый капитан легко улыбнулся, и Мортарион увидел его пожелтевшие зубы и натянутую кожу, будто бы он недавно пережил достаточно сильный недуг. — Ты же знаешь, что у меня есть много даров, и скрытность является одним из них.

Примарх нахмурился, услышав скорее то, что стоит за этими словами, нежели сами слова. Колдовство, которое он так ненавидел, текло по жилам Тифона, наследие, от которого Первый капитан отказался воздержаться, вызывало недовольство Мортариона: