Пограничные стрелки - [24]

Уэлдон принялся было за ужин, но тут внезапно понял, что его легко можно увидеть через окно библиотеки. Он встал из-за стола, подошел к окну. Стена под окнами с виду казалась крутой и неприступной, но она была увита виноградом, пустившим корни и побеги в каменную кладку. К тому же была неровной, и по ней мог бы подняться любой мужчина, цепляясь за лозы, используя выступы и щели стены в качестве опоры.

Уэлдон постоял немного у окна. Солнце почти село, быстро сгущались сумерки, и только горизонт был окрашен в мягкие розовые тона. На небе высыпали звезды. Их свет был еще бледен и слаб. Лишь Венеру окружал яркий золотистый ореол. От виноградных лоз доносился сладкий аромат. Размечтавшись, молодой человек мысленно улетел на юг, к ярким, манящим огням Сан-Тринидада. Даже на таком расстоянии он мог себе представить, как отражаются его огни на поверхности реки. Он не мог не думать и о Франческе Лагарди. Где, в каких краях летает эта умная, быстрая и прекрасная птица? Сердце Уэлдона слегка заныло. К обеим девушкам, одна из которых смертельно больна, а вторая — преступница, он питал одинаковые чувства. И им обеим, как выяснилось, нужна его помощь. Но, похоже, одна из них потеряна для него навсегда.

Поразмыслив таким образом, парень решил, что, в принципе, ему не так уж и хочется помогать Франческе и спасать ее от самой себя!

Он неторопливо вернулся к столу, готовый продолжить трапезу, как вдруг звякнул колокольчик. Встревожившись, телохранитель поспешил к двери в комнату Элен О'Маллок.

Что ж, очень возможно, что именно сейчас кто-то попытается вломиться к ней, рассудил он. Момент выбран удачно, новичок охранник еще не вполне освоился!

Он повернул ключ в замке, но дверь не открывалась. Колокольчик больше не звонил. В отчаянии налег на дверь плечом. Металлический засов на двери со стороны спальни Элен со скрипом выскочил из гнезда, и Уэлдон ввалился в комнату с револьвером в руке.

Он увидел мерцание ночника, бледное личико Элен О'Маллок на подушке, и больше ничего!

— В чем дело? — спросил резко. — Что случилось? Что вас напугало?

Он уже стоял возле девушки, но не смотрел на нее, прикрыв сверху одной рукой, как бы инстинктивно оберегая от удара. В другой руке держал револьвер и быстрым взглядом обшаривал углы комнаты, складки портьеры, глубокие ниши у окон.

— Что я наделала! Что я наделала! — бормотала Элен. — Ничего не случилось, вот только, только…

Уэлдон выпрямился и повернулся к ней.

— Простите меня! — сказал мягко. — Вы просто хотели, чтобы я что-то сделал для вас? Это вполне естественно, но сначала я подумал… подумал…

Она смело и уверенно закончила его мысль:

— Вы подумали, что здесь кто-то есть. Ну конечно, вы так и подумали! И ворвались сюда, как лев! Наверняка перепугали бы бандита, если бы он сюда вломился. И, думаю, вы бы не стали задавать ему вопросы?

Новичок телохранитель с облегчением перевел дух.

— Обычно я так себя не веду, — объяснил серьезно. — Но пока ведь не привык к таким вещам. Испугался, что какие-то люди хотят причинить вам вред. Но сейчас должен извиниться перед вами — вел себя как дурак. Однако почему эта дверь оказалась не только заперта, но и закрыта на засов?

— Наверное, тетушка Мэгги заперла по старой привычке…

— А сейчас вам ничего не нужно?

— Нет.

Уэлдон повернулся, чтобы уйти, но тут услышал слабый голосок:

— Я еще не объяснила вам, почему позвонила. В другой раз буду вести себя сдержаннее. Но тут поддалась панике. Вдруг подумала — это было какое-то дикое, глупое и внезапное чувство страха, — подумала, что вас нет, что вы ушли, покинули этот дом, а я опять осталась только с тетушкой Мэгги и старым Доггетом.

Вернувшись к остывшему ужину, Уэлдон никак не мог успокоиться. Он хмурился, сердце все еще сжималось от пережитого волнения. Но морщинка на его лбу возникла не по этой причине. Элен почувствовала, что он покинул ее. Это случилось как раз в тот момент, когда мыслями он унесся в Сан-Тринидад к Франческе Лагарди!

Что ж, на свете существуют и такие вещи, как передача мыслей на расстоянии, убеждал он себя. Только это было очень странное доказательство подобного явления. Уэлдон испытывал какое-то печальное удовлетворение оттого, что между ним и этой девушкой так быстро возникла обоюдная, глубокая и нежная симпатия.

Появилась запыхавшаяся тетушка Мэгги. Она вошла в библиотеку как раз тогда, когда Уэлдон закончил передвигать стол, поставив его в такое место, где через окно нельзя было бы увидеть сидевшего за ним человека.

— Боже мой, что здесь случилось? Что? Кто-то кричал? — тарахтела негритянка в страшном волнении.

Задыхаясь от спешки, одной рукой она придерживала юбку, и Уэлдон уловил в ней блеск тесака, достаточно увесистого, чтобы свалить с ног бычка.

Ему доставило удовольствие, что он застал старушку врасплох, поскольку ему уже надоело видеть ее угрюмую физиономию. Тем не менее, подняв указательный палец, погрозил:

— Это ты заперла дверь мисс О'Маллок, которая открывается в мою комнату, на засов?

— Какая это дверь запирается на засов? — свирепо огрызнулась кухарка. — Ничего я не запирала! Как можно? Как я могла уйти из той комнаты, заперев ее на засов? Как бы я прошла через эту дверь и задвинула засов? Что вы такое говорите?