Пограничник 2 - [2]
Та же известь — у неё крайне высокая норма прибыли, выгодная штука. Вот только продавать её некому. Нужно самому поддерживать мегапроекты, чтобы эта отрасль существовала после окончания строительства виа. А там смежники, те же бондари, лесорубы, лодочники, что везут дрова сюда, в степь, где они дороги… В общем, геморрой один. А эпические проекты можно реализовать только совместно с соседями. Или моя Югосталь. Пока будем клепать нагрудники для собственного войска — такие печи, как в Дорофеевке, нам нужны. А как закончим и затопим рынок королевства — нас проклянут. Ибо мы сможем перекрыть производство железа во всех землях к востоку от Рио-Гранде, обанкротив разом десятки гильдий, пустив по миру тысячи хороших людей, и получим в качестве лютого врага четыре пятых королевства. Осторожнее надо с железом в этом мире. Придётся придумывать рынок сбыта внутри графства и у ближайших соседей, например, будем усовершенствовать плуги, бороны, лопаты, серпы и косы всякие. Массово. Ну и на развитие водного пути и осушение болот железо понадобится. Тогда окупится.
А это и есть в-четвёртых. Ремесло. Надо заинтриговать ремесленников, наладить связи даже с отдалёнными гильдиями, начать обмен опытом… В общем, сделать так, чтобы я был им нужен, а не конкурировал с ними. И тогда святоши утрутся и оставят в покое — ибо не вариант воевать со всеми сословиями разом.
…Пока же я никто и звать никак. А потому — мальчик для битья в глазах тех, кто считает, что владеет этим миром. А раз они такие крутые, что им детский лепет про желание сотрудничать со стороны пусть и губера, но зачуханного задрипанного пограничного графства? Лунтик? Лунтик. Упал под их иву? Упал, и сам не отрицает. Это ИХ ива? Их. Вот и прислали за мной карету с кучером. С решётками на окнах. И сорок рыл полубратьев в усиление к кучеру. А главное, с грамотой от епископа, согласно которой меня мои собственные бароны, если они правоверные католики, должны наперегонки, кто быстрее, скрутить и передать им.
Открылась дверь. Я не оборачивался — смотрел на Светлую, исковерканную и перекопанную. Скоро тут будет красиво — вид в стиле «миддлтайм индастриал» с водяными мельницами и пыхтящими мастерскими, но сейчас зона стройки, ямы, котлованы и траншеи, камни и раны в земле удручали. Шаги женские. Не гадал — было всё равно, кто. Я подвёл их. Всех, кто обитает в замке. И не только — всё графство подвёл. Самонадеянностью. Посчитал, что можно договориться с теми, кого надо было как огня опасаться. Батя мой, вон, сопел в тряпочку, его не тронули. Не поняли (хотя наверняка подозревали). А я на всю планету проорал, что вернулся из-за грани, прожив иную жизнь.
«Получил, Рома?» — усмехнулся внутренний я.
«Ага. Так мне и надо, идиоту!»
«Будешь умней».
«Если выживу — буду».
«А ты выживи! — взъярился он. — Выживи, Рома! Не ради себя. Теперь — ради них. Ты не хотел бороться с церковью, хотел все реформы, кроме духовных, в которых ни бельмеса не понимаешь, а теперь всё, родной! Кино кончилось. Реформы сами пришли к тебе.
Ляжешь под них, прогнёшься — тебя убьют. Предварительно изолировав. А потом тихо сожгут, как еретика. А не прогнёшься — тебя объявят государственным преступником, и весь мир будет на тебя охотиться. А победить систему можно только системно, и главное, чего боится эта система… Это альтернатива самой себе. Жан Кальвин и Мартин Лютер такую создали. Не хотели, Лютер — точно не хотел, он просто правдорубом был по жизни. Но тема пиплу так хорошо зашла, что почти мгновенно по историческим меркам появилось не что-нибудь, а полноценная замена католической религии альтернативным конструктом. И тебе предстоит подобное, Рома. Раскол церкви. Если будешь отрицать это — ты покойник».
«Да, согласен. Не отрицаю. Но что я могу?»
«Для начала признай себе, что тебе ПРИДЁТСЯ рушить местную церковь. А после начинай думать, как это сделать. Ибо ты можешь превратить графство в крепость, и какое-то время тебя тут не достанут… Но всё меняется, а войны не выигрываются в обороне. Только запустив параллельный проект, запустив силы церкви на купирование новой угрозы, ты вздохнёшь спокойно».
«А потом что, Тридцатилетняя война?»
«А ты думаешь Тридцатилетняя война произошла по злой воле людей? Или Мартин Лютер возник сам по себе? Ты сам доказывал местному барону перед казнью, что за сто лет до этого Мартин Лютер просто не написал бы свои 95 тезисов. Общество было не готово к ним. А значит, не было бы и самого Лютера как того, кого мы знаем. Если обществу сегодня суждено пройти через раскол, это случится. Не будет Мартина Лютера — будет Хуан Карлос Вильярреаль. Или Хосе Игнасио Лопес. Да хоть Сигурд Грубельдович Валленштейн — тут дичь с именами аж жуть. Это БУДЕТ. И если ты всего лишь подтолкнёшь процесс… Ты просто подтолкнёшь то, что вскоре взорвётся и без тебя. Давай, Рома, признавай, что пора. Что ты должен будешь начать эти грёбанные реформы. Тогда и только тогда ты сможешь сесть и придумать, как выпутаться из ситуёвины.
Ах да, идея с возвращением язычества — дохлая. История ТОГО мира показала, что нельзя вернуться к тому, что умерло, а язычество умерло по объективным причинам. На Руси этому помогли греки и монголы, но в мирной Дании, Норвегии или Швеции всё пришло к тому же, только чуть позже и без крови. Результат налицо. А мы ведь не хотим идти против исторического прогресса, правда же?»
Рома — типичный раздолбай из категории «ребёнок до старости». Несмотря на свои почти тридцать лет, живёт один, ни на какой работе надолго не задерживается и ничего в жизни не хочет. Пьянки-гулянки, порнушка на ноуте и любимое фэнтези в ридере. Но всё меняется, когда, умирая за монитором, он оказывается в теле юного графа в магическом средневековом мире. Магический мир это, конечно, здорово, а быть в нём графом — вообще нечто… Но теперь на Роме лежит такая непривычная штука, как ответственность за жизни тысяч зависящих от тебя людей.
Старый граф умер и раздолбай Рома по прозвищу Лунтик, попаданец в тело его сына, должен занять место его сиятельства. Но в средневековье чтобы стать графом недостаточно родиться сыном графа; вначале ты должен доказать, что достоин этого. Работа феодала не только пить вино на пирах и мять крестьянок. Работа феодала это постоянная непрерывная война. С врагами. С друзьями. С разбойниками. С мятежными городами. С едящими человечину орками-степняками. С соседями. С баронами-дезертирами. С ударившими в спину предателями, и иногда даже с собственным королём.
XXV век. Венера. Клан Веласкес сто лет стоит во главе страны. Вассальный монарху корпус телохранителей – часть этого клана. Пройдя обучение, выдержав испытания и получив статус «ангела», элитного бойца королевы, ты станешь не просто частью корпуса, а частью семьи, правящей планетой, и со временем примешь участие в судьбах государства, как доверенное лицо монарха и его надежная опора. Вот только какова цена подобного «участия»? Что кроется за испытаниями и обучением в таинственной цитадели королевских амазонок? Сможет ли вчерашний школьник, боровшийся за место под солнцем, избежать иной, куда большей угрозы, и остаться самим собой? И что делать, если перед ним лишь иллюзия выбора?
День. Я — восходящая звезда. Вокалист, гитарист и идейный вдохновитель группы, создавшей на планете новый для неё жанр. Которой пророчат большое будущее, уже на взлёте карьеры собирающей тысячи людей и полные клубы, пригласить на вечеринку которую в высшем обществе считается шиком. Ночь. Я — кабальеро плаща и кинжала. Лидер ОПГ, совершающей дерзкие преступления, от которых лихорадит общество, теряющее сдерживающие его последние полвека скрепы. В латинском секторе меня зовут Хуан, и я — проект сеньорин офицеров корпуса во главе с нашей любимой королевой.
Дано: наследная принцесса - 1 штука. Информационная и техническая поддержка старших офицеров корпуса и руководства клана Веласкес - 1 штука. Теоретические познания технологии манипулирования - 1 комплект. И, наконец, мое природное обаяние.Задача: охмурить её высочество инфанту, сделав возможным влияние на её поступки и решения в долгосрочной перспективе.Осложняющие факторы... ...Практически всё. Проще перечислить, что НЕ осложняющий фактор.И не важно, что по условиям задания я - парень из "трущоб". Не важно, что она считает меня ультралевым радикалом, антимонархистом.
Приключения продолжаются. Отряд Брелова распался, власть в Фаур-Касте сменилась. Гиртрон жаждет сотворить новое воплощение, а Вавилон готовится к большой войне. Силий ищет новых воинов для противостояния вооружённым до зубов армиям Свиртенгралля, в то время как жители королевства и не подозревают о надвигающейся опасности. Как и прежде судьбы целого мира зависят лишь от горстки одухотворённых героев, чья вера в себя стала мерилом победы… Вторая часть, называющаяся «Просветление», тем не менее получилась довольно кровожадной.
Все попаданки попадают в другие миры через смерть, или по приглашению, а Лилию Светличную угораздило попасть по наследству. И что прикажете делать? Да ничего нового. Пройти квест, спасти мир и вернуться домой к своим прерваным жизненным планам. Так думала молодая и наивная девушка не подозревающая, что планы жизни имеют тенденцию кардиально меняться.
Какие тайны хранит старинный готический особняк? С чем столкнулись его прежние обитатели и что ждет нового владельца? И сможет ли человек, который стремился всего лишь к спокойной жизни наедине с природой, посмотреть в глаза порождению Тьмы и выдержать его взгляд?Эти вопросы занимают читателя с первой страницы романа и держат в напряжении до самого его конца. В книге, которую вы сейчас откроете, много тайн, и разгадать их вы сможете не сразу, но тем увлекательнее чтение. История о путешествии в иные миры, о магии и вере в свои силы, без которой даже самая сильная магия не имеет смысла, всегда завораживает.
Можно ли совершить невозможное? Готфрид считает, что да. Он человек, во всем дошедший до края, рыцарь, намеревающийся победить Богов. Готфрид путешествует по миру вечного затмения в компании соратников. Затмение — мир тьмы, страшных, завораживающих чудес и ужасающих тварей. Волей случая путешественники оказываются втянуты в войну гигантских механических машин, и гибель в этой чужой войне кажется неминуемой. Когда их путешествие прерывается вспышкой ядерного взрыва, Готфрид, глядя на нее, невольно вспоминает, как дошел до такой жизни.
В этом мире земля, истерзанная катаклизмами, порождает магов, чтобы они исцелили ее раны. Но у магов на этот счет другие планы. Обретя силу, они не спешат использовать ее на благо своего края. Ведь для этого им сначала нужно научиться выживать.Две верные подруги-колдуньи беззаботно шагают по жизни, совершенствуя свои магические умения и вмешиваясь в схватки между лордами-феодалами за деньги. Они и не подозревают, что являются частью жестокого плана. Умелая рука самого грозного мага на протяжении долгих лет ведет их к смертельной ловушке.Выстоят ли любовь и дружба против холодного расчета?..
Она не помнит, как попала в этот мир — мир, в котором небеса покоряют драконы, а земля изрезана железными дорогами, в котором телепортам присвоены серийные номера, а таблетки избавляют от магических воздействий. И этот мир не позволил остаться в стороне и спокойно за всем наблюдать, ведь он балансирует над пропастью и нуждается в самом элементарном спасении. Проблема лишь в том, что если женщина, называющая себя Кармой, вспомнит забытое, то может произойти что-то непоправимое. Но она начала вспоминать…
Ты — феодал. Это звучит гордо и даёт колоссальные привилегии. Тебя слушаются тысячи воинов, женщины строятся в очередь чтобы прыгнуть в твою постель. Можешь позволить всё, что способен предложить этот мир. Но у всего есть своя цена, и есть она у работы феодалом. Ты — защитник. Надежда людей, что живут в твоём графстве, проснуться завтра живыми. Но прежде чем начинать войну с питающейся человечиной нелюдью, нужно обезопасить тылы и уничтожить банды из «вторых сыновей», терроризировавших дороги твоей провинции.
Война. Твоя феодальная обязанность, как защитника населения огромного пограничного графства. Бесконечное кровопролитие, в котором враги не заканчиваются — победив одних, ты вынужден без перерыва и отдыха выступать против следующих, ибо все в мире пытаются проверить тебя, юного графа, на прочность. И когда ты вконец отупеешь от монотонной многодневной скачки, когда звук трубы не вызывает даже раздражения, а вид крови, кишок и мяса перестает рождать хоть какие-то эмоции, когда наваливается апатия и хочется лишь лечь и умереть — только истории о древнем выдуманном сказочном ордене, безмерно чуждом местным реалиям, но таким родным им по духу, поддерживают в тебе желание держаться и сражаться дальше.