Поговорим о демографии - [13]

Начнем с того, что разговор шел о рекордах, о феноменальных достижениях выдающихся одиночек. Разве можно судить по ним об основной массе населения? Нет, здесь нужны именно средние величины — те самые, которыми оперирует демография. Не яркие индивидуальности, а безликие «статистические единицы», к которым так не благоволит наша память. Еще бы, сугубые «посредственности». То ли дело новоявленный Геркулес, Ахиллес, Мафусаил! Личности. Любые уникумы — и мифические, и реальные — всегда интересней «заурядного люда». Но в том-то и заключается коварство нашей памяти, что именно их она подсказывает нам перво-наперво в качестве эталонов для сравнения. Так, бывает, зарождаются и укореняются неправомерные обобщения.

И лишь демографическая «цифирь», всеохватывающая и строгая, позволяет точно оценить долговечность каждого пола. Возьмем снова материалы всесоюзной переписи 1959 года. Они несколько устарели, ну да не беда: и по ним виден разрыв в жизнестойкости между мужчинами и женщинами.

Чтобы картина была более наглядной, взяты 20-летние интервалы, а не годичные, как в исходных таблицах.

И так далее.

«А как далее? — может спросить иной любознательный читатель. — Зачем же обрывать таблицу на самом интересном месте?»

А вот демографы в такой таблице без сожаления отбрасывают это «и так далее». Оно здесь необязательно: картина ясна. Мало того, в «книге числ», как и в «книге бытия», «коварство и любовь» тоже могут соседствовать. Цифра — незаурядная, интересная, увлекающая — на страсть к ней может ответить неверностью. Такая любовь, пусть самая платоническая, если она безрассудна, заканчивается порой «грехопадением» — статистическим, разумеется. Ибо драматическая в своей изнурительности погоня за «сверхточностью» ведет зачастую к «комедии ошибок», если человек пренебрегает округлением, которое не только желательно, но и необходимо.

«Самое-самое» — то, что всегда вызывает любопытство у публики, здесь не просто бесполезно для обобщений, оно, пожалуй, вредно своим искажающим влиянием. Чем меньше сопоставляемые числа, тем опаснее их сравнивать из-за случайных отклонений от закономерности. Исключения не опровергают правило — ими можно, а то и нужно пренебрегать. Но раз уж вопрос задан… Вот как распределялись долгожители по возрастам по переписи 1959 года:

Впрочем, и без этой дополнительной таблички мы уже видели, среди кого (и насколько) меньше потенциальных претендентов на феноменальное долголетие. Но это, понятно, отнюдь не означает, что в таком «марафоне» чемпионки среди женщин всегда и всюду «результативнее» чемпионов среди мужчин.

Поставим мысленный эксперимент. Вообразим грандиозное состязание, затмевающее своими неслыханными масштабами любую олимпиаду, универсиаду, спартакиаду и т. д. и т. п.

Представьте: организованы две сверхкоманды — женская и мужская. Не сборные, с бору по сосенке (иначе и впрямь за деревьями не увидишь леса), а тотально-глобальные, включающие всех представителей каждого пола, от мала до велика. И еще: среди тех и других выявляются не только «самые сильные», «самые быстрые» и т. д. Учитываются всевозможные показатели жизнестойкости.

Итак, соперничество всех против всех. Каковы же итоги?

В командном зачете победят… Совершенно верно, женщины. А в личном первенстве? Мужчины. По всем видам, по всем программам. В том числе и в «чемпионате долголетних»? А почему бы и нет? Очень даже может быть!

Но самое интересное, пожалуй, не это; нечто подобное выявилось бы, вероятно, и на матчах-турнирах сборных команд, которые включали бы не всех, а лишь отборных игроков. Здесь же мояшо подвести итоги «первенства наизнанку», так сказать, с конца. Кто же лидировал бы в умозрительном конкурсе самых слабых, самых медлительных и т. п.?

Мужчины.

— А не может ли изменить положение акселерация? За последнее столетие мужчины стали выше сантиметров на 10, женщины же — всего на 6–7. При такой разнице в темпах первые рано или поздно станут выше вторых на целый метр, если не больше. Появятся великаны, а рядом с ними — «великарлицы»…

— Это как раз та «комедия ошибок», к которой ведет неумение обращаться со статистикой. Но дело даже не в том. Допустим, что такая гигантизация человечества не фикция, а факт. Приведет ли она к увеличению жизнестойкости? Ответить на вопрос нам поможет не только медицина, но и антропология. Обратите внимание: идя столбовой дорогой демографии, мы снова и снова выходим на перекрестки наук. Конечно, каждая следует своим курсом, но эти пересекающиеся направления образуют единый ансамбль магистралей.

«Человек-гора»… От головы до пят — «верста коломенская». Да еще «косая сажень в плечах». За такими аттестациями сразу видится «здоровый малый», наделенный «силушкой могутной», так ведь, не правда ли?

«Рост выше 185–190 сантиметров следует считать патологическим, — черным по белому значится в Большой медицинской энциклопедии. — Представление о том, что великаны обладают огромной физической силой, в большинстве случаев не соответствует действительности. Наоборот, они отличаются слабым здоровьем и редко доживают до старости… Жалуются на слабость, быструю утомляемость».