Погоня - [33]

— В этом пространстве заключено все, что нужно человеку в жизни. Это целая вселенная, наполненная блеском золота и поэзией самой высокой пробы. Человек вашего положения, вашего статуса, ценитель искусства может позволить себе это: справить физиологические потребности в комфорте. Я бы сказал, в роскоши. Вы долго шли к этому, много и напряженно работали. И теперь изысканное удовольствие, созданное для избранных, для сильных мира сего, может стать вашим. Вы достигли в жизни той черты, той цели, за которой наступает физическое и нравственное благоденствие человека. Теперь, отрешившись от мирских забот, вы направляетесь в глубины галактики, туда, где лежат высоты мироздания…

Мустафа то ли не улавливал высокого смысла этого поэтического повествования, то ли ожидал подвоха. А, может, знал английский не так хорошо, чтобы понимать смысл метафор. Радченко сделал передышку и решил, что надо переводить разговор из поэтической плоскости в практическую. И объясняться простыми словами, так Мустафа лучше поймет. И, возможно, уйдет отсюда, оставив пару тысяч в качестве оплаты первого взноса.

— Сегодня вам повезло, — продолжил Радченко. — У нас началась неделя скидок. Двадцать процентов дисконт на оплату музыкального и светового оборудования. И пятнадцать процентов на унитаз, раковину и биде, если вы покупаете эти уникальные вещи в комплекте. Плюс бесплатная доставка и установка. Предложение просто потрясающее. Облицовка стен и полка панелями под золото — минус двадцать пять процентов. При облицовке золотыми панелями стен и пололка — скидка тридцать процентов. При оплате наличными «Золотой мечты» в комплекте, в полном объеме, — сорок процентов.

Кажется, Мустафа молчал, что-то подсчитывая в уме. Морщины на лбу разладились, губы растянулись в улыбке.

— Как вы себя чувствуете?

— Ну, вроде как в космос меня запустили, — отвечал Мустафа почему-то шепотом. — И я лечу куда-то. Да, лечу между звездами. Хорошо. Только голова немного кружится. И музыка какая-то… Слишком жалостливая. Как на похоронах моей тещи. Надо бы повеселее.

Демонстрационная программа подошла к концу, под потолком вспыхнули светильники, спрятанные за декоративными панелями. Мустафа поднялся с унитаза и, бережно опустив крышку, вышел в коридор. Он о чем-то напряженно думал, отводил взгляд и прикусывал губу. Радченко понял, что Мустафа готовится объявить о чем-то важном.

— Да… Сильное впечатление, — сказал он.

— Может быть, вы хотите посоветоваться с женой?

— Чего с ней советоваться? — вопросом ответил Мустафа. — Пожалуй… Пожалуй, я куплю. Но мне не нужно биде. И ванная не нужна. Только унитаз и раковина. И еще золотые панели на стенах. И чтобы музыка играла.

В торговом зале было прохладно. Радченко, еще не веря в удачу, с чувством тряхнул сухую и узкую ладонь клиента. Затем залез в компьютер, распечатал и заполнил квитанцию.

— Вы приняли единственно правильное, мудрое решение, — сказал он, снова завладев рукой Мустафы. — Решение важное и ответственное. Я вас поздравляю. От души, от сердца. Рад за вас. Очень рад.

— Да, не каждый день такие скидки, — ответил Мустафа.

Дик говорил, что Мустафа относится к той категории людей, которые долго щупают товар, спрашивают о цене, о чем-то думают, просчитывают варианты, но никогда ничего не покупают. Дик был уверен, что Мустафа еще год будет приходить в демонстрационную комнату, сидеть там и слушать музыку. Но так и не решится выложить деньги.

Мустафа посмотрел на цену, стоявшую внизу квитанции, и поставил неразборчивую подпись. Сам собой из кармана выполз огромный бумажник из бардовой кожи с золотыми уголками, Мустафа запустил в него руку и выудил толстую пачку наличных. Он клал двадцатки на стойку и, считая купюры, беззвучно шевелил губами.

Глава двенадцатая

Две машины, которые были нужны боссу, «Кадиллак» и «Мустанг» Тухлый через своих людей нашел на отрытом аукционе, который проводили в одном из пригородов Сент-Луиса. Мероприятие открывали в пятницу в девять утра и заканчивали в воскресенье вечером. Торги начинались сегодня в час.

Тухлый со своим ближайшим помощником Сэмом Кротким, обосновавшимся в Америке десять лет назад, накануне приехал на машине из Нью-Йорка. Они переночевали в гостинице, утром плотно позавтракали в итальянском ресторане и отправились по делам.

Пригород, где проводили аукцион, был застроен приземистыми зданиями складов и ангаров, жилых домов тут не было. Сэм остановил машину на стоянке возле одного из таких ангаров. Они заплатили по пять долларов с носа и стали осматривать машины, выставленные внутри помещения.

Затем они вышли на асфальтовую площадку на задах ангара, огромную, как взлетное поле аэродрома. Еще не было десяти, но солнце уже палило нещадно. Здесь были беспорядочно расставлены сотни полторы раритетных автомобилей, самых разных. Начиная от бронемашины, на которой перевозили деньги из магазинов в банки еще до начала Второй Мировой войны, до огромных «Кадиллаков» начала семидесятых. Хозяева оставляли открытыми машины и уходили, таков порядок. Особняком стояли европейские машины, «Ролс-Ройс» в приличном состоянии, парочка «Феррари» и «Порше». Цены низкие, но покупателей не видно.