Погоня через миры - [18]

Шрифт
Интервал

Видимо, я ворвалась в комнату в самый кульминационный момент. Герои на экране готовились к сражению. Мельком отметив, что я сама так и не удосужилась посмотреть полностью этот фильм на Земле, я закрыла дверь и удалилась, оставив семейство наслаждаться экранными приключениями. Вряд ли они могли и захотели бы мне помочь.

Я опасливо покосилась на спасительную палку, держащую дверь, и двинувшись дальше по коридору. Но мне тут же пришлось остановиться и обернуться, потому что сзади что-то происходило.

Сгорбленная худая старушка, ворча и ругаясь, выдергивала из дверной ручки засунутую мною туда метлу. Вот наконец это ей удалось, и она, продолжая ворчать, скрылась в одной из дверей этой сказочной коммуналки.

Я ринулась за ней и, не тратя времени на стук, поскольку дверь с лестницы уже скрипела, открываясь, ворвалась вслед за бабушкой в ее аппартаменты и захлопнула дверь, которую держал довольно хлипкий замок.

Я успела только разглядеть, как старушка, продолжая ворчать под нос, устроилась поудобнее на своем средстве передвижения и взяла старт с подоконника.

Помело с его пассажиркой исчезло в облаках. Старушка управлялась с ним весьма виртуозно.

А вот я попала в ловушку. Летать на подобных аппаратах я не умела. Это не входило, да и не должно было входить в наш практический курс обучения.


* * *


Я огляделась. Пока меня, очевидно, спасало то, что мой преследователь не знал, за какой дверью я прячусь. Но такое положение не могло продлиться долго, поскольку, судя по доносящейся из коридора ругани, он прилагал все необходимые усилия к тому, чтобы сократить расстояние и убрать преграды между нами.

Я бросилась к окну. Уйти через него я не смогла бы все равно, разве что мне кто-то кинул бы веревочную лестницу с пролетающего мимо ковра-самолета.

Интересно, зачем я ему сдалась, подумала я. И кто он такой вообще? С какой целью он преследует меня от самой развилки около перекрестка Бейт-Даган, ведущей в центр мироздания?

Тряхнув головой, я попыталась мысленно вернуться в ту реальность, в которой я существовала на планете Земля, в государстве Израиль.

Судя по тому, что я успела разглядеть, по всем приметам он являлся жителем одной из арабских деревень, расположенных за пределами «зеленой черты» – табличка с номером его автомобиля имела голубой цвет – отличительный признак машин, принадлежащих жителям «территорий».

При этом, судя по тому, что его на этом автомобиле не остановили на пропускных пунктах на въезде в пределы «зеленой черты», он достаточно лояльный гражданин. Значит, все не так страшно.

Или же… или же дела обстоят совсем плохо, и его пропустили через пограничные заставы по ошибке. И он является террористом. Таким простым израильским террористом, опоясанным поясом смертника.

Тут мне стало совсем плохо. Если это так, то просто счастье, что он сейчас гоняется за мной, а не готовится к осуществлению своего черного замысла в гостинице, где ждут свою непутевую маму-авантюристку Йони и Ицик. И вообще, ему же, наверное, ничего не стоило взорваться еще прошлой ночью!

А самое удивительное, что Учитель, кажется, в курсе того, что эта живая бомба находится в пределах Шаанана и ночевала в одном доме с моими детьми.

Ну и дела!

В таком случае объяснение может быть только одно: Эрвину известно, что враг в джинсовой рубашке по какой-то причине не опасен. А раз это так, то я могу его не бояться. Вот сейчас распахну дверь…

Но я этого не сделала. Мне было слишком страшно.

Надо было искать выход из этой комнаты и двигаться дальше. Мой преследователь гнал меня вперед…


* * *


Внезапно я поняла, как отсюда выйти. Это знание пришло, как только я слегка приоткрыла ему вход, изгнав на несколько мгновений панику, чтобы дать место воспоминаниям.

Я выйду отсюда тем же способом, каким и попала в настоящий мир Башни.

Я села на пол и попыталась войти в медитацию.

Это совсем-совсем не просто – прорваться сквозь собственный страх к покою и, соответственно, к спасению.

Сейчас, когда я ощущала за спиной дыхание преследователя, это оказалось гораздо труднее, чем в первый раз. Это была настоящая задача, и когда я с ней справилась, когда я открыла глаза и обнаружила, что нахожусь не в комнате старушки с помелом, а совсем в другом месте, я готова была задрать голову и гордо показать язык всему миру.

Я поднялась и оглядела пространство сферы Ход.

Я стояла в чистом поле. Земля вокруг была в буквально смысле выжжена, и вдали грохотало.

Я добралась до небольшой рощицы, состоящей из деревьев, похожих на оливки – а может, это они и были. Пройдя негустое скопление низких деревьев насквозь, я с опаской спряталась за стволом и попыталась оценить то, что видели мои глаза.

Передо мной шла битва. Ее участники с обеих сторон были высокого роста. Ну и ничего удивительного, подумала я. Наверняка сражаются эльфы с троллями, или два эльфийских клана между собой, или еще что-нибудь в этом роде. Ничего оригинальнее мое сознание не могло создать для того, чтобы заселить данный уровень, истинную природу которого я сама не очень хорошо понимала.

Битва была великолепна. Мое зрение здесь обладало какой-то иной природой, оно было как бы медитационное, поэтому, спрятавшись за стволом дерева, я могла охватить взором и ясно разглядеть практически любой кусок лежащей передо мной картины.


Еще от автора Мири Яникова
Форпост для всех

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Четыре грустные пьесы и три рассказа о любви

Пьесы о любви, о последствиях войны, о невозможности чувств в обычной жизни, у которой несправедливые правила и нормы. В пьесах есть элементы мистики, в рассказах — фантастики. Противопоказано всем, кто любит смотреть телевизор. Только для любителей театра и слова.


На пределе

Впервые в свободном доступе для скачивания настоящая книга правды о Комсомольске от советского писателя-пропагандиста Геннадия Хлебникова. «На пределе»! Документально-художественная повесть о Комсомольске в годы войны.


Неконтролируемая мысль

«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.


Полёт фантазии, фантазии в полёте

Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».


Он увидел

Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.


«Годзилла»

Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.