Погоди, я пойму - [14]

- Попомни мои слова, тебя обязательно так и обзовут, если ты срочно не выйдешь за меня.- У Саманты затекла рука, сжатая им, а он тем временем продолжал: - У тебя слишком мало времени, чтобы долго paздумывать.

Саманта пыталась собраться с мыслями. Она люто ненавидела Юджина Фрейзерса, и все с ним связанное- не только его политические взгляды, но и высокомерие, богатство, легкомысленный образ жизни, неуважение к женщинам.

Но все же она должна была признать, что ее неодолимо влекло к нему.

- Ничего из этого не выйдет, - тихо сказала она, - мы слишком противны друг другу. Мой идеал брака - такой, как у моих родителей,- это брак, основанный на взаимном доверии и любви. - Саманта тщательно подбирала слова, стараясь четко сформулировать свои мысли. - Наш брак стал бы катастрофой. Мы оба будем несчастны.

- Я же не сказал, что мы останемся мужем и женой до скончания века,нетерпеливо произнес он, явно раздраженный ее тугодумием.

Саманта попыталась в слабых отблесках пламени разглядеть выражение его лица.

- Временный союз? Месяцев на шесть, вы хотите сказать?

- Что-нибудь вроде этого, пока инцидент не будет исчерпан.

- И что вы будете с этого иметь? - с подозрением спросила она. - Не думаю, что вы настолько великодушны, чтобы пойти под венец с той, кого в Финиксе считают жалкой журналисточкой!

Рука Юджина провела по ее волосам. Она напряглась от его прикосновения, выжидая. Через мгновение он спокойно произнес:

- В настоящий момент у нас нет выбора. Если бы не надежда на переизбрание в следующем году, то мне было бы наплевать, что напишет про меня какой-то там бумагомаратель. А ты, в свою очередь, защитишь свое доброе имя. Это будет браком по взаимному расчету.

- Ох,- вздохнула Саманта. В памяти всплыли все фантазии юности... Красивая свадебная церемония, улыбающиеся гости, белое подвенечное платье, очаровательный жених... Словом, нескончаемая волшебная сказка...- Хорошо,сухо согласилась она. Но искра гордости вспыхнула в ней, и она вскинула голову. - Но есть одно условие.

- Какое же?

- Что я останусь... нетронутой физически, так же, как и не пострадает мое доброе имя, которое вы беретесь защитить.

От тихого смеха Юджина по спине у Саманты побежали мурашки.

- А что удержит меня от моих привилегий, полагающихся мне в браке по закону?

Саманта мило улыбнулась:

- То же самое, что удержит меня от желания разорвать вас в мелкие клочья в прессе после нашего развода! Это будет наш уговор чести.

- Ни за что бы не подумал, что ты такая кровожадная!

- Думаю, мы стоим друг друга,- парировала она.

Юджин снова протянул руку и принялся перебирать шелковистые пряди ее волос, явно любуясь ими.

- Ты мне не можешь отказать в своих нежных губах... В конце концов, если не будет традиционного супружеского поцелуя перед нашими гостями, все начнут подозревать, что МЬ1 поженились без любви. А ведь мы же не хотим, чтобы это случилось раньше, чем через несколько месяцев, верно?

Саманта вспыхнула:

- Только один поцелуй для публики, как вы настаиваете, и все!

Юджин резко отпустил ее волосы. Его губы скривились в усмешке.

- Тебе все равно не избежать моих прикосновений- во всяком случае, до тех пор, пока твоя ключица не срастется и ты не сможешь одеваться самостоятельно. Вот как сейчас.

Саманта напряглась, чтобы снова не взорваться, когда он принялся неторопливо застегивать на ней рубашку. Его шершавые пальцы, касающиеся ее обнаженного тела, возбуждали ее сильнее, чем все поцелуи, полученные ею ранее от кого бы то ни было, включая главного редактора, Бромлея Офенстейна.

Словно угадав ее мысли, Юджин вкрадчиво спросил:

- А этот, ну, другой- тот, что владеет твоим сердцем, - как быть с ним?

Девушка внимательно посмотрела в его глаза, словно пытаясь понять, всерьез ли может его интересовать вопрос о других мужчинах в ее жизни. Но разве можно было что-то прочесть в этих глазах: пронизывая насквозь, они сами в то же время оставались насмешливо-бесстрастными.

- Никаких проблем. Он не предлагал мне выйти замуж, а вы предложили,спокойно ответила она.

- Понятно,- протянул Юджин и, отвернувшись от нее, направился в спальню.

Нет, подумала Саманта, ничего тебе не понятно. Но не сочла нужным что-либо прояснить.

- Сейчас я соберусь,- бросил он через плечо, - и мы едем.

На секунду он задержался в дверях и поглядел на ее длинные ноги.

- Тебе помочь надеть джинсы?

- Нет! Я могу одеваться сама, спасибо, - поспешно ответила Саманта. И это было наполовину правдой, она действительно могла почти все делать самостоятельно, если не считать того, что любое движение доставляло ей боль и неудобство.

Мужчина усмехнулся:

- Скромность - это не то, с чего нужно начинать семейную жизнь. - Но все же бросил ей джинсы и скрылся в ванной.

Саманта пару раз чуть не упала, пытаясь натянуть узкие джинсы на бедра. Ее плечо снова давало о себе знать, и она поняла, что пора принять еще одну обезболивающую таблетку. Но ей не хотелось быть одурманенной во время своей собственной свадьбы.

Закончив шнуровать кроссовки, она осмотрела свой жалкий наряд потертые джинсы и рубашка, которая ей была велика, - и вспомнила свадебное платье своей матери из белоснежного шелка, с кружевами ручной работы, хранившееся для свадьбы дочери. Ей захотелось разрыдаться. Но на это она не имела права - нельзя позволить Фрейзерсу увидеть ее плачущей.