Поэзия просветления. Поэмы древних чаньских мастеров - [21]

С лет юных знания копил я,

Читая сутры, шастры, толкованья.

Без перерыва различая имена и формы,

Я только утруждал себя подсчетом всех песчинок в море.

Меня сурово Татхагата упрекнул:

Зачем считать сокровища чужие?

Я понял, что бесплодны все метанья;

Так много лет растратил я напрасно.

Когда способности не обладают силой, а пониманье – истины бежит,

Внезапным просветленьем и всецелым никто и никогда не овладеет.

Монахи Хинаяны, хоть усердны, давно забыли о сознанье Дао.

Последователь внешнего пути умен, быть может, но о мудрости не слышал.

Невежды и глупцы все полагают:

Сам по себе кулак, сам по себе и палец, что указует нам на это и другое.

Не отличая палец от луны, они в бесплодной практике погрязли;

Лишь предаются созерцанию иллюзий из сферы ощущений и объектов.

Без восприятия единой дхармы Татхагата.

Лишь он Верховным Наблюдателем зовется.

Когда достигнут этот результат, иссякнет сила всех кармических препятствий.

Но если нет подобных достижений, с долгами кармы нужно расплатиться.

Даже охвачен голодом смертельным, ты не способен царской трапезы отведать.

Коль так, ты излечиться не сумеешь, пусть даже царь врачей тебя осмотрит.

В желаний сфере Чань осуществляя, ты пробуждаешь к жизни силу знанья.

Непобедимую, как тот упорный лотос, что вырос среди языков огня.

Пускай Прадханашура заповедь нарушил, он к нерожденному всецело пробудился;

Давно достиг он состоянья Будды, да и поныне пребывает в нем.

Когда бесстрашно проповедуем ученье, рычанью льва пытаясь подражать,

То лишь упорней мысли всех упрямцев.

Они по-прежнему обеты нарушают и против Бодхи действуют всегда,

Не будучи способны видеть тайну, которую откроет Татхагата.

Нарушили обеты два монаха – обет против разврата и убийства.

Упали, узким знаньем обладавший, преувеличил значимость греха.

Вималакирти же великий мгновенно их сомнения рассеял.

Подобно солнцу жаркому, в лучах которого растает снег и лед.

Непостижима сила тех, кто враз освободился,

Способности бесчисленные их несметны, что песчинки в водах Ганга.

Четыре подношенья совершат они Всем, в том числе и тем, кто десять тысяч унций злата получил.

Разбить все тело, кости в порошок смолоть – неравная расплата

За те слова, что к просветленью направляют за множество бесчисленных эпох.

Царь Дхармы – самый высший в этом мире;

Сознанье, что бесчисленные сонмы Татхагат тождественны друг другу.

Сейчас я покажу вам жемчуг всевершащий;

Кто верит, тот [от Дхармы] не отходит.

Он ясно видит: нету ничего,

Ни личности, ни Будд не существует.

Тысячемирия великого миры бессчетные подобны пузырькам на глади моря,

Святые все и мудрецы ударам молнии подобны.

Под страхом колеса железного, что в голову летит.

Нельзя всецело чистое самадхи и мудрость потерять.

Холодным солнце может стать, луна – от жара раскалиться.

Но над ученьем истинным все демоны не властны.

Когда степенно слон шагает.

Как может богомол его остановить?

Не ходит заячьей тропинкой слон:

Кто просветлен обычных правил не вершит.

Не клевещи на небо, наблюдая за ним через отверстие в тростинке.

Для тех, кто знанием еще не обладает, я ключ даю к дальнейшему пути.

Затворничество первое

День 1. He-противостояние

Не видел человека

Дао праздного, кому ни делать нечего, ни нечему учиться,

Кто ни бежит от мыслей отвлеченья, ни к истине стремится?

Неведенья действительная сущность – природа Будды;

Пустое тело иллюзорное – то тело Дхармы.

Праздный человек, обретший Дао, или Путь, – не лентяй; скорее, ему нечего делать. Ему не нужно ничего изучать, узнавать, делать. На этом затворничестве все вы сосредотачиваете свое внимание на изучении Дхармы и практики методов. Вы не похожи на человека Дао. Вы изучаете и практикуете Дхарму, чтобы достичь просветления. Начинающим последователям необходим мотив, побуждающий их к практике учения Дхармы Будды, – в противном случае они не смогут испытать просветление. Если нет цели, не будет и практики, и никто никогда не достигнет просветления.

Для занятия практикой людям нужна цель, но человек, которого описывает Юн-цзя, находится вне практики, поскольку он уже достиг всестороннего просветления. Первая строчка знакомит нас с всецело просветленным человеком. Как он следовал практике? Как он обрел просветление? Какой подход был необходим ему для достижения просветления? Во-первых, он не старался отсечь свои блуждающие мысли; он не противостоя и тому, что его отвлекало. Во-вторых, он не стремился к просветлению: он не искал природы Будды.

Во время затворничества я советую участникам не пытаться избавиться от чего-либо, противостоять чему-либо или к чему-то стремиться. Согласиться со мною легко, но принять мой совет и последовать ему сложно. Возможно, некоторые из вас чувствуют, что не способны прекратить стремиться к одним вещам и подавлять другие. И все же вы должны попробовать. Я буду повторять это снова и снова, поскольку если я не буду делать этого, своим стремлением пресечь блуждающие мысли и обрести просветление вы лишь увеличите число стоящих перед вами препятствий.

Нет необходимости отгонять блуждающие мысли. Ошибочные мысли порождаются неведением, а сущностная природа неведения неотделима от природы Будды. Однажды некий последователь буддизма спросил у своего учителя: «Как мне достичь освобождения?»