Поэзия Эвариста Парни - [15]
Шлегель отвергает художественную ценность не только "Войны богов", но и вообще всякого сочинения, отрицающего мистику, в особенности - мистику христианскую. Спор идет о том, что благоприятнее для искусства - разум или вера. Решая этот вопрос, Парни (а вместе с ним Вольтер, Бомарше, Дидро, все Просвещение и весь классицизм) и Шлегель оказываются антиподами.
Шатобриан специально о "Войне богов" ничего не написал. Известно, однако, что книгу "Гений христианства" (1802) он создал отчасти из желания опровергнуть идеи Парни. В самом деле, каждая страница этого сочинения кажется направленной против "Войны богов" - недаром оно первоначально должно было называться "О поэтических и нравственных красотах христианской религии и о ее превосходстве над всеми другими культами на земле" ("Des beautes poetiques et morales de la religion chretienne et de sa superiorite sur tous les autres cultes de la terre"). Так формулировал свой замысел Шатобриан в письме к Фонтану 25 октября 1799 года - через полгода после выхода в свет "Войны богов". Фонтан и написал о "Гении христианства" первую статью, извещая публику о появлении этой книги и отмечая ее своевременность - она вышла в то самое время, как первый консул восстановил католический культ во Франции заключив Конкордат с Ватиканом. Шатобриан казался столь же актуален, сколь Парни - архаичен. Он демонстрировал эстетическую и нравственную привлекательность христианства (т. е. католицизма) и отсюда делал вывод о его истинности. Шатобриан рассмотрел одну за другой все проблемы, которых касался Парни, и дал им противоположное толкование. В первой части его книги есть даже почти комическая глава, названная "Анализ девственности в поэтическом Отношении". Здесь говорится о целомудрии Дианы, Минервы, девы Марии; о девственности пчел, улей которых более всего подобен женскому монастырю; о старцах, которым девственность сообщает черты божественности. Части II и III посвящены отношению христианства к искусствам и литературе. В противоположность Парни Шатобриан утверждает, что подлинная поэзия чужда античному и свойственна только христианскому мироощущению.
"Встающее солнце и заходящее солнце, ночь и светило, одушевляющее ее, не могли сообщить грекам и римлянам тех чувств, которые все это возбуждает в нашей душе. Им виделись розовоперстая Аврора, Оры, которые запрягают или распрягают колесницу бога света. Вместо тех лучей света, которые каждое утро напоминают нам о чуде творения, древние видели повсюду лишь однообразное действие оперной машины" (часть II, кн. IV, гл. 1). Языческие боги древности отличаются чрезмерной, чуть ли не смешной определенностью; когда они исчезли, то пустыни и леса наполнились присутствием вездесущего, незримого и бесконечного бога.
Шатобриан был не одинок: почти одновременно с "Гением христианства" появилась книга Пьера-Симона Баланша "О чувстве и его отношениях к литературе и искусствам" ("Du sentiment consideie dans ses rapports avec la litterature et les arts", 1801). в которой католичество рассматривается как самая поэтичная религия, как источник всех возвышенных чувств и мыслей. Неокатолицизм начала XIX века укреплялся, ширился, рос, просветительские идеи Парни казались анахронизмом.
Но Парни не делал уступок. Он оставался верен "партии философов" и самому себе. По не вполне определенным сведениям, Директория купила у него рукопись его "Христианиды" и уничтожила поэму. Но Парни продолжал ее писать - несмотря на Конкордат, на грандиозный успех Шатобриана, на гнев императора. Тиссо в уже не раз цитированной статье приводит две фразы Парни, которые автор "Войны богов" любил повторять и которые отлично характеризуют позицию последнего из просветителей XVIII века, не поступившегося ни одним из своих убеждений и до конца жизни сохранившего преданность идеям Вольтера и революции. Первая из этих фраз гласит: "Будем просвещать народы, мы сделаем их лучше и счастливее; им выгодно стремиться к добру". И вторая: "Писатель должен всегда быть впереди своего века".
Парни оказался прав. Многие из его современников думали, что он отстал от времени, что он и его единомышленники уступили место Шатобриану. На самом же деле именно он, Парни, и был впереди века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мемуарная проза замечательного переводчика, литературоведа Е.Г. Эткинда (1918–1999) — увлекательное и глубокое повествование об ушедшей советской эпохе, о людях этой эпохи, повествование, лишенное ставшей уже привычной в иных мемуарах озлобленности, доброе и вместе с тем остроумное и зоркое. Одновременно это настоящая проза, свидетельствующая о далеко не до конца реализованном художественном потенциале ученого.«Записки незаговорщика» впервые вышли по-русски в 1977 г. (Overseas Publications Interchange, London)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».
Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.