Поезд следует в ад - [18]
— Милиция! Всем выйти из здания!
Сапоги топочут по стеклам и битой штукатурке. Лают собаки. Грубый голос отрывисто гаркает в матюгальник. Это еще что такое? Неужели провал? Нет, тогда бы его тихо взяли без шума и пыли с оружием в руках. При исполнении, так сказать. Что тогда? Облава на бомжей. Точно, по всей Москве сейчас идут такие, выковыривают блохастиков. Тогда есть шанс выкрутиться.
Нескольких секунд хватило, чтобы спрятать винтовку в потайной нише. Он сорвал фанерный лист с окна — и кошкой выпрыгнул прямо на мостовую. У-ух! Падение отозвалось болью в ноге, ладони содраны в кровь, но ничего, потерпим. Хорошо еще — не так уж высоко. Когда в Афгане прыгали прямо на камни из зависшего вертолета, да еще с полной выкладкой — круче было.
— Стой!
А теперь ходу, ходу! Игорь бежал, петляя в тесных переулках. Вскоре он перестал понимать, где находится, хотя Москву знал хорошо. Он не думал, что провалил задание и теперь куда ни кинь — всюду клин. Это все потом, потом… Если только удастся оторваться от преследования. Вот здесь, где стройка, и все дома уже выселены, проще будет затаиться…
Анна Райдель собиралась на пункт приема объявлений газеты «Из рук в руки». Дело было не срочное, просто хотелось выйти из дома, немного развеяться и чем-то себя занять заодно.
День с утра не задался. Сначала позвонила мама Светы Горячевой, к которой она собиралась сегодня ехать на урок, и после долгих предисловий («Такая сложная ситуация… вы же сами понимаете…») сообщила, что приходить больше не нужно.
Анна расстроилась — так ведь недолго и совсем без заработка остаться! Часов до двенадцати она бестолково толкалась но квартире. Как нарочно, все валилось из рук, ничего не получалось. Сначала решила сварить суп на два дня сразу, но потом передумала. Готовить для себя одной было неинтересно. Потом взялась пришивать оторванную пуговицу к жакету и сразу же загнала иголку прямо под ноготь. Было ужасно больно, а главное, обидно почти до слез: ведь руки для пианистки — это главный рабочий инструмент, их беречь надо.
Да чего уж там. Снявши голову, по волосам не плачут. На ее карьере давно поставлен жирный крест, а чтобы учить оболтусов гаммы играть — не все ли равно, какие у тебя руки!
Подумав так, Анна расстроилась еще больше. Мысль о том, что она никогда не поднимется на сцену, была такой простой и ясной, жестокой в своей очевидности, что Анна чуть не расплакалась снова — как вчера, когда она ревела белугой, сидя на краю ванны. Потом, помнится, даже к психологу обратиться хотела и телефон набрала… Смешное такое объявление в газете было, что-то про счастье. Там, правда, сработал автоответчик, наверное, все уже домой ушли. И слава богу. Анне было немного стыдно за свой вчерашний порыв. Как маленькая прямо.
Нет уж, хватит ныть. Она решительно тряхнула головой. Надо встать, пойти куда-нибудь… Кстати, о газетах! Ведь пора же снова объявление дать. Вот оно, заполнено уже, лежит и дожидается. Взгляд упал на объявление, прошлым вечером вырезанное из газеты. Вот и дело нашлось! Если отдать сейчас, на следующей неделе уже опубликуют.
Она быстро оделась, будто боялась оставаться в пустой квартире наедине со своими мыслями. Пуговица держится на честном слове, ну да бог с ней. Так, сумочка… Немного денег с собой — на обратном пути в магазин заглянуть… Кажется, все. Окна закрыты, свет везде выключен, вода в ванной не бежит, и даже газ перекрыт на всякий случай. Анна в последний раз окинула взглядом квартиру.
Так смотрит человек, который отправляется в долгое путешествие и не знает, вернется ли он назад.
Она вышла из подъезда, поздоровалась со старушками на лавочке, наискосок пересекла маленький дворик, заросший старыми деревьями, и направилась к автобусной остановке.
Ждать пришлось долго, минут сорок. Когда к остановке, чихая и кашляя, подкатил наконец старенький автобус, Анна уже почти отчаялась и готова была вернуться домой. Не судьба, как говорится, что ж поделаешь…
Может, оно бы и к лучшему.
Поднимаясь в автобус, она зацепилась за плохо закрепленную железячку на верхней ступеньке и порвала почти новые колготки. Еще одно расстройство! Да сколько можно-то, а?
Народу было немного. Парочка пенсионеров сошла возле рынка, да стайка девочек-подростков, галдящих, как птичий базар, высыпала возле новой школы, переименованной зачем-то в лицей. В салоне остались только Анна да какой-то странный мужчина в клетчатом пиджаке с взъерошенными черными волосами и совершенно безумными, запавшими глазами, обведенными кругами многодневной бессонницы. Анна опасливо покосилась на незнакомца, но он сидел совершенно отрешенный, погруженный в собственные мысли.
До метро было уже совсем недалеко, когда двигатель старенького автобуса вдруг взревел, будто раненый зверь, потом фыркнул и заглох. Водитель вылез, громко хлопнув дверью, и принялся конаться в моторе, ворча под нос и гремя какими-то железяками. Это продолжалось довольно долго. Анна даже беспокоиться начала, когда он наконец вернулся, открыл двери в салон и мрачно объявил:
— Выходите, приехали. Дальше пешком придется.
Мужчина сразу выскочил из автобуса и зашагал прямо по газону, загребая длинными ногами в стоптанных ботинках. Анна еще удивилась — какой же он высокий! Метра два, наверное, не меньше. Но ему-то хорошо, а ей что делать?
Каждый день мы общаемся: высказываем ли свою точку зрения на производственных совещаниях, пишем ли деловые письма, рассказываем ли сплетни соседям, участвуем ли в семейных дискуссиях на тему, какую мебель купить или куда поехать отдыхать Да, мы это делаем. Но умеем ли мы делать это в совершенстве, мастерски, да к тому же получать от этого удовольствие? Слушают ли нас, затаив дыхание, или, скучая, проходят мимо? Прислушиваются ли люди к нашему мнению или оставляют его без внимания?Умение говорить красиво и убедительно - один из самых ценных навыков современного человека.
Максим Сабуров, молодой писатель, любимый читателями за лихо закрученные сюжеты и издательством за бесперебойность, с которой он поставляет свою продукцию, закончил новый роман. Но очередная рукопись преподнесла Максиму «сюрприз». Некие темные, но могущественные силы, похоже, готовы были сделать все, чтобы роман скромного писателя не был напечатан. Редактор издательства зверски убит. Под угрозой жизнь невесты Максима. Чего проще — поддаться на шантаж, уклониться от схватки, сохранить покой близких и продолжать наслаждаться простыми радостями жизни, успехами литературной карьеры? Никто не узнает об отступничестве, о слабости Максима…Хватит ли Максиму Сабурову, не герою романа, а обычному молодому человеку, «добросовестному литературному ремесленнику», мужества принять не простое решение?* * *Максим Сабуров знал свое место в литературе: крепкий середнячок, любимый читателями за непритязательные, но бойко написанные книжки в популярном жанре.И новое сочинение Сабурова не предвещало ни читателям, ни его скромному автору никаких неожиданностей.
У них была любовь, а он все разрушил, два предложения и все полетело к чертям. Он уехал, а она осталась. Прошло пять лет, он вернулся ведь так и смог ее разлюбить. Она все это время жила только одним любими человечком, и не думала, что судьба подарит ей такую встречу. Тяжело ли простить? Да. Тяжело ли любить? Наверно. Она думала, что чувства забудутся, но вот он рядом, и колени дрожат, как раньше. От него пахнет тем же одеколоном, что и пять лет назад, ей безумно хочется ощутить сладкий поцелуй на своих губах.
Любовь не дается легко, за нее всегда нужно бороться, даже если она сама плывет в руки. Маленький камушек, и ее течение может измениться. Стася страдает, Павел тоже. Но что будет, если соединить два разбитых сердца? И встретились два одиночества и окунулись в бурный роман, но будет ли у этого романа продолжение? Или все закончится с первыми лучами восходящего солнца?
Среди разного хлама, хранящегося на антресолях, Максим Сабуров обнаружил сверток, в котором оказалась старая фотография и дневник, пожелтевший от времени. Профессиональный писатель, он и подумать не мог, что история его собственной семьи причудливей любого вымысла. Он начал читать и не смог оторваться от драматических, мистических, счастливых и трагических событий — живого рассказа о жизни и любви своего деда, о котором ничего не знал. Старая тетрадь, строки, исписанные рукой Саши Сабурова, странным образом перекликались с его собственным жизненным опытом.
Под глянцевыми фасадами пряничного городка Старая Пустошь притаилось Зло, тем более страшное и опасное, что оно обладало немалой притягательностью и странным, гибельным очарованием. Даша поняла, что надо спасать родных, надо бежать из этого места. Только Пустошь еще никого и никогда добровольно не освобождала из своей паутины…
Расхожая фраза: «Словом можно ранить или убить». Врач скорой помощи Виктор Носов, как и любой медик, знал ее истинность. Но не мог допустить иного толкования, чем прямое словесное воздействие на психику. А какую энергетику несет необдуманное слово? Или сказанное в гневе?.. Любовь Виктора Носова и Вилены, яркие искорки счастливых эпизодов жизни вспыхнули и сгорели в незримой страшной битве родных людей. За что? Да ни за что! И любят и ненавидят – слепо. Жить злом и совершать зло легко, но однажды придет воздаяние.
Ярослава Полевого, специалиста по энергетическим аномалиям, пригласили в крупную компанию исследовать окружавший ее защитный слой. Ярослав обнаружил огромную черную дыру, через которую высасывался свет и добро из судеб людей, работавших в компании. В то же время ему в руки попал древний артефакт, и Ярослав понимает, что должен овладеть его энергией, которая станет спасением от многих бед.
Отчего женщина может стать ведьмой? От чего угодно! От счастливой любви, от несчастной любви, от нереализованности… Причин много. А еще может родиться ведьмой, и мир магии будет с каждым днем втягивать ее все сильнее, неотвратимо разлучая с миром реальным. И вот взмахнули антрацитовые крылья ворона, и новая жизнь лежит перед тобой, желанная и неизведанная.