Поэты 1840–1850-х годов - [131]

Шрифт
Интервал


227. ОЗ, 1843, № 1, отд. 8, с. 54, в «Литературных и журнальных заметках» Панаева, без подписи. Печ. по ССНП, с. 6. Датируется годом ц. р. первой публикации (см. примеч. 226). В ОЗ пародию предваряют следующие слова: «„Романтическая“ поэзия не совсем умерла на Руси — она только заснула было, с большого поэтического разгулья, а теперь просыпается, и, новый Эпименид, не зная, что писалось и читалось на Руси во время ее сна, снова запела свои удалые и хмельные песни. Вот одна из них…». Пародия на стихотворения Н. М. Языкова (1803–1846), в творчестве которого, особенно в 20-е годы, значительное место занимали студенческие мотивы, тема дружеских пирушек. Бурсацкий — здесь: студенческий. В молодости Языков учился в Дерптском университете.


228. ОЗ, 1843, № 4, отд. 8, с. 129, в «Литературных и журнальных заметках» Панаева, как отрывок из поэмы некоего юного поэта «Наполеон», со следующим предварительным замечанием: «Мы слышали всю поэму из уст самого автора и можем смело уверить читателей, что это произведение колоссальное, в котором чудно соединена глубина мыслей с ослепительным блеском поэзии. Прилагаемый здесь отрывок послужит подтверждением нашего мнения… Посмотрите, как ярко и гениально обрисовывает поэт Наполеона…» В ССНП не вошло. Пародия на стих. В. Г. Бенедиктова «Ватерлоо». Панаев высмеивает ходовые штампы, обычные для образа «героя», «гения» в эпигонской поэзии; в пародии сохранены нарочитые перемены ритма, имеющие место в стихотворениях Бенедиктова.


229. ОЗ, 1843, № 4, отд. 8, с. 130, в «Литературных и журнальных заметках» Панаева. Печ. по ССНП, с. 11. В предисловии к сборнику Панаев писал, имея в виду это стихотворение (а также № 226): «Я воспевал… различных чудных и азиятских дев, пропитанных мускусом, с косами, которые бились до пят воронеными каскадами» (с. VI). Пародия на стих. В. Г. Бенедиктова «К черноокой» (первоначально — под загл. «К Аделаиде», <1835>). Наиболее близки к пародии следующие строки из стихотворения Бенедиктова:

Ты — жемчужина Востока,
Поля жаркого цветок!..
…Нет в лице твоем тумана,
Грудь не сжата у тебя,
И извив живого стана —
Азиатская змея…
…Фосфор в бешеном блистанье —
Взоры быстрые твои,
И сладчайшее дыханье
Веет мускусом любви.

Ср. также ст. 1 пародии со ст. 21 стих. Губера «Цыганка» (см. № 49) — «Вот она, дитя Востока…».


230. С, 1847, № 1, отд. 4, с. 67 (ц. р. — 30 декабря 1846 г.). Пародируются общие мотивы любовной лирики Бенедиктова. Наиболее близки к пародии стих. «К черноокой» и «Кудри». Ср. в последнем:

Поцелуем припекать…
…Кудри пышные, густые —
Юной прелести венец!

231. С, 1847, № 1, отд. 4, с. 67. Печ. по ССНП, с. 7. Датируется по ц. р. первой публикации (см. примеч. 230). Пародия на эпигонские «испанские» стихотворения, множество которых писалось в 30–40-е годы. Севилья — город в Андалузии (Южная Испания); расположен на реке Гвадалквивир. Донья — госпожа.


232. С, 1847, № 1, отд. 4, с. 69. Датируется по ц. р. журнала (см. примеч. 230). Пародия на эпигонский романтизм любовной лирики Н. В. Кукольника (см. примеч. 199) с характерной для него темой почтительной, робкой любви. Наиболее вероятные объекты пародии: стих. «Ленора! с страхом и слезами…», а также отрывки из драматической поэмы «Мария Стюарт».


233. С, 1847, № 1, отд. 4, с. 69. Датируется по ц. р. журнала (см. примеч. 230). Пародия направлена против многочисленных, появившихся в 40-е годы, подражаний лирике Гейне.


234. С, 1847, № 2, отд. 4, с. 164. Печ. по ССНП, с. 81. В С пародии предшествуют следующие слова: «Я, Новый поэт… приношу на суд публики плод долговременных трудов моих и глубокого изучения. Скажу смело: „Доминикино Фети“ произведение генияльное, громадное, шекспировское. Однако ж на первый раз не решаюсь печатать его вполне: в нем с лишком сорок тысяч стихов. Странное дело! не могу писать коротко, а сократить жаль: свое, родное, вылившееся из сердца при священном наитии вдохновения!.. Читайте и судите!..» Пародия на драмы Н. В. Кукольника (см. примеч. 199) «Джулио Мости» (1833) и «Доменикино» (ч. 1. «Доменикино в Риме», (1837); ч. 2. «Доменикино в Неаполе», <1838>). В «Доменикино» (как и в ряде других драматических произведений Кукольника, посвященных художникам и поэтам) главным героем выступает гениальный творец, не признаваемый «толпой», наделенный бурными, клокочущими страстями; проповедуется идея божественной избранности гения. Герой драмы Кукольника «Доменикино» — Доменико Зампиери (Цампиери, 1581–1641), прозванный Доменикино, итальянский живописец и архитектор, принадлежавший к Болонской школе; творчество его эклектично. В «Джулио Мости» он также один из героев. Главный герой пародии — другой итальянский художник, Доменико Фети (или Фетти, 1589–1624), также примыкавший к Болонской школе. В «Доменикино» он — один из персонажей. Драматическая греза. Пародируется подзаголовок «Доменикино» — «драматическая фантазия». Действие первое. Здесь пародируется сцена в картинной зале из «Джулио Мости» (ч. 1, сцена 1), где Зампиери, «сорвав со стены портрет Форнарины, целует его, пляшет и поет»:

Форнарина Рафаэля!
Форнарина Рафаэля!

Еще от автора Евгений Павлович Гребёнка
Родственники

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Она будет счастлива

Иван Иванович Панаев (1812–1862) вписал яркую страницу в историю русской литературы прошлого века. Прозаик, поэт, очеркист, фельетонист, литературный и театральный критик, мемуарист, редактор, он неотделим от общественно-литературной борьбы, от бурной критической полемики 40 — 60-х годов.В настоящую книгу вошли произведения, дающие представление о различных периодах и гранях творчества талантливого нраво- и бытописателя и сатирика, произведения, вобравшие лучшие черты Панаева-писателя: демократизм, последовательную приверженность передовым идеям, меткую направленность сатиры, наблюдательность, легкость и увлекательность изложения и живость языка.


Именинный обед у доброго товарища

«Я был приглашен одним из моих университетских товарищей на обед, по случаю именин жены его.Товарищ мой имеет состояние, притом служит, помаленьку подвигается вперед и со временем, может быть, достигнет и до генеральского чина. Человек он мягкий, кроткий, довольный всем и добросердечный в высшей степени. Супруга его дама полная, очень приятной наружности и с постоянно заспанными глазами. Оба они очень радушны, любят угощать, невзыскательны в выборе своих знакомых и большие охотники до чиновных особ…».


Онагр

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки из петербургской жизни

Советским читателям известно имя Ивана Ивановича Панаева, автора "Литературных воспоминаний", замечательного образца русской мемуарной литературы XIX столетия. Но мало кто: знает в наше время другие произведения этого писателя — одного из талантливейших беллетристов и журналистов 1840- 1850-х годов.Автор многочисленных очерков, рассказов и повестей, создавший реалистические картины русской жизни первой половины XIX века, ближайший помощник Некрасова по изданию журнала «Современник», мастер самых разнообразных журнальных жанров, — он навсегда связал себя с лучшими представителями русской общественной мысли и литературы — Белинским, Некрасовым, Чернышевским.


Великосветский хлыщ

«Я знаю лет двадцать Грибановых. Отличнейшее семейство и притом с артистическими наклонностями. Музыка, скульптура, живопись, литература составляют жизнь этого семейства. Оно совсем погружено в изящное. Всякий артист, какой бы маленький талантик ни имел, в какой бы крошечной сфере ни действовал, хотя бы только искусно играл на балалайке, наверно будет принят в этом почтенном семействе с распростертыми объятиями…».


Рекомендуем почитать
Поэты пушкинской поры

В книгу включены программные произведения лучших поэтов XIX века. Издание подготовлено доктором филологических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ В.И. Коровиным. Книга поможет читателю лучше узнать и полюбить произведения, которым посвящен подробный комментарий и о которых рассказано во вступительной статье.Издание предназначено для школьников, учителей, студентов и преподавателей педагогических вузов.


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


100 стихотворений о любви

Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.