Поэты 1820–1830-х годов. Том 2 - [174]
249–251. «Мироздание. Опыт духовного стихотворения», М., 1832, с. 10–19, 79–81, 115–124. Отрывки печ. по кн.: «Мироздание. Стихотворение», СПб., 1837 (изд. 2), с. 8–18, 82–84, 121–131 (пространные эпиграфы к отдельным главам поэмы, почерпнутые из Ветхого завета, Евангелия и др. источников, не воспроизводятся). В этом издании имеются небольшие текстовые изменения (преимущественно в названиях глав) и отсутствует стихотворное посвящение под загл. «Ему». В 3-м, посмертном издании (СПб., 1867) в виде приложения были напечатаны стихотворения «Кто ты, господи?» и «Исповедь» (отрывки из поэмы «Альма»); эпилог поэмы был напечатан с пропуском ст. 29–37, вероятно цензурного происхождения; в некоторых местах текста появились разночтения, характер которых не нарушает норм авторского стиля. Не исключено, что в основу 3-го изд. был положен экземпляр поэмы с поправками С. Сочувственные рецензии на «Мироздание» появились в Тел., 1832, № 13, с. 108–115 (автор, видимо, Л. А. Якубович) и СПч, 1833, 10 марта, с. 217–219 (подпись: Б. Ф. — может быть, Б. Федоров). Скептически прозвучал отзыв Н. А. Полевого в МТ, 1832, № 23, с. 397. Второе изд. поэмы было встречено похвалами Ф. А. Кони в СПч, 1837, 19 нюня, с. 557–560. Главы 2–8 «Мироздания» и эпилог представляют собой свободное переложение в стихи первой книги Ветхого завета «Бытие».
Из гл. 1. «Довременность». Егова — см. примеч. 103. Из гл. 7. «День шестый». Саваоф — имя бога в Библии.
252. Отд. изд., СПб., 1837, с. 214–244. Комендант Шлиссельбургской крепости А. Н. Заборинский в донесении А. X. Бенкендорфу от 22 апреля 1835 г. сообщал, что вновь прибывший арестант С. попросил дозволения привести в порядок бумаги с текстом поэмы «Эсфирь». Разрешение было получено, и поэт продолжил работу над произведением. Сетуя на придирки цензуры, С. 25 марта 1839 г. писал чиновнику III Отделения Г. С. Попову: «В бытность мою в Петербурге (т. е. в 1837 г.), я подал в светскую ценсуру поэму „Эсфирь“. Комитет этой ценсуры препроводил рукопись в ценсуру духовную… Последняя продержала ее несколько месяцев и запретила… Я назвал „Эсфирь“ „Хеверью“, и ценсура светская, зная, что новое название не соблазнит мнительности духовных, пропустила книгу в три дня». Вообще же цензура, по признанию поэта, «старается видеть во всех моих произведениях двусмысленности и намеки, как у человека, находящегося под присмотром полиции» (ЦГАОР, ф. III Отделения, дело «О лицах, певших в Москве пасквильные стихи»). В поэме С. немало существенных отступлений от библейской «Книги Эсфирь», что вынудило автора переименовать всех персонажей произведения и тем самым снять повод для представления его в духовную цензуру. На обороте шмуцтитула «Хевери» след, перечень персонажей под загл. «Действующие»:
«Ахшверус — царь персов и мидян.
Хеверь — молодая еврейка, дочь Аминабада, невеста царя и потом его супруга.
Дедан — царский друг и верховный сатрап.
Асадай — родственник и воспитатель Хевери, происходящий с нею из одного колена, известный под именем ее отца.
Рафим — молодой сатрап.
Гофам — хранитель жен.
Дельфон — старший евнух царицы.
Действие происходит в столице Персии.
Содержание поэмы изобретено подражательно».
Этим именам соответствуют следующие имена в Библии: Артаксеркс, Эсфирь, Аман, Мардохей, Рафим (Гофам и Дельфон — имена, не имеющие прямых аналогий). История Эсфири в сценическом воплощении — одна из первых пьес русского театра; она ставилась еще при царе Алексее под загл. «Артаксерксово действо». «Книга Эсфирь» в свое время послужила источником для драмы Расина «Эсфирь» (1689). Содержание предшествующих сцен «Хевери» вкратце таково. Царь Ахшверус избирает в супруги еврейку Хеверь, к которой незадолго до того воспылал страстью временщик Дедан. Взбешенный до ярости Дедан замышляет истребить всех соплеменников благочестивой Хевери. Указ от имени царя о поголовной казни евреев подготовлен, но Хеверь, вовремя извещенная о том через Рафима и Асадая, на свадебном пиршестве разоблачает злодея. Критик СПч (подпись под рецензией: P. М. — по-видимому, псевдоним Ф. В. Булгарина) поставил С. в вину, что он «исказил готовый сюжет прибавлениями, длинными монологами, в которых развиваются разные мысли, не знакомые древним евреям и пущенные в ход в прошлом столетии» (СПч, 1837, 29 декабря, с. 1177–1178). В защиту С. выступил анонимный рецензент ЛПРИ (1838, 1 января, с. 7).
Явл. 8. Иаг — Йегова, одно из имен бога в Ветхом завете. Иуда — здесь: еврейский народ. Явл. 9. Адон — Адонаи, то есть господь. И оный сон, которым наш. Иаг… Асадай говорит о вещем сне, который предсказал ему победу над лютым врагом (рассказ об этом сне — во 2-й части «Хевери»). Символ — символ. Сион — здесь: царство иудеев, символ их родины.
253. «Одесский альманах на 1839 год», Одесса (ц. р. 31 декабря 1838), с. 523. Обращено к В. Д. Макшеевой, дочери вологодского помещика; в его имении поэт часто гостил. С. был безнадежно влюблен в Макшееву; он ревностно хлопотал о публикации ее стихов, которые, по его просьбе, печатались рядом с его собственными (в ЛПРИ 1837–1838 гг.). В «Одесском альманахе» стихотворение Макшеевой «Поэту», явно адресованное С., помещено вслед за его «Одой стремления (Из духовной поэмы „Алчба и жажда“)». Датируется по письмам С. к А. А. Краевскому 1837–1838 гг. (ГПБ), в которых речь идет о В. Д. Макшеевой. Вероятно, попало в «Одесский альманах» через Н. И. Надеждина, с которым С. встретился в январе 1838 г. в Вологде.
В сборник популярного писателя пушкинской поры Александра Фомича Вельтмана (1800-1870) вошли его исторические произведения, не переиздававшиеся ни в XIX, ни в XX веке: "Кощей бессмертный", "Светославич, вражий питомец", "Райна, королевна Болгарская"."Талант Вельтмана, - писал В.Г.Белинский в 1836 году, - самобытен и оригинален в высочайшей степени, он никому не подражает, и ему никто не может подражать. Он создал какой-то особый, ни для кого не доступный мир, его взгляд и его слог тоже принадлежат одному ему".Былина старого времени.
"Странник" – пестрая, многоплановая картина, объединяющая множество лиц: строевых офицеров и квартирмейстеров, солдат и крестьян, молдавских и валашских бояр и трактирщиков, бессарабских дам и слуг. Это в свою очередь вызывает языковую пестроту: на страницах романа звучит немецкая, греческая, молдавская, турецкая речь. Но в то же время это роман одного героя – Александра, Странника. Все остальные лица, появляющиеся эпизодически, создают фон, на котором развертывается рассказ о жизни и поисках молодого офицера, о становлении его личности.Тема "Странника" – история молодого человека – была подсказана временем. Большое влияние на замысел Вельтмана оказали те семь глав "Евгения Онегина", которые вышли к лету 1830 г.
Разносторонность интересов и дарований Александра Фомича Вельтмана, многогранность его деятельности поражала современников. Прозаик и поэт, историк и археолог, этнограф и языковед, директор Оружейной палаты, член-корреспондент Российской академии наук, он был добрым другом Пушкина, его произведения положительно оценивали Белинский и Чернышевский, о его творчестве с большой симпатией отзывались Достоевский и Толстой.В настоящем сборнике представлены повести и рассказы бытового плана ("Аленушка", "Ольга"), романтического "бессарабского" цикла ("Урсул", "Радой", "Костештские скалы"), исторические, а также произведения критико-сатирической направленности ("Неистовый Роланд", "Приезжий из уезда"), перекликающиеся с произведениями Гоголя.
«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти.
Разносторонность интересов и дарований Александра Фомича Вельтмана, многогранность его деятельности поражала современников. Прозаик и поэт, историк и археолог, этнограф и языковед, директор Оружейной палаты, член-корреспондент Российской академии наук, он был добрым другом Пушкина, его произведения положительно оценивали Белинский и Чернышевский, о его творчестве с большой симпатией отзывались Достоевский и Толстой.В настоящем сборнике представлены повести и рассказы бытового плана ("Аленушка", "Ольга"), романтического «бессарабского» цикла ("Урсул", «Радой», "Костештские скалы"), исторические, а также произведения критико-сатирической направленности ("Неистовый Роланд", "Приезжий из уезда"), перекликающиеся с произведениями Гоголя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу включены программные произведения лучших поэтов XIX века. Издание подготовлено доктором филологических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ В.И. Коровиным. Книга поможет читателю лучше узнать и полюбить произведения, которым посвящен подробный комментарий и о которых рассказано во вступительной статье.Издание предназначено для школьников, учителей, студентов и преподавателей педагогических вузов.
Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.
Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.
На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.