Поэт и Царь. Из истории русской культурной мифологии: Мандельштам, Пастернак, Бродский [заметки]

Шрифт

Интервал

Якобсон Р. О поколении, растратившем своих поэтов [1930] // Якобсон Р., Святополк-Мирский Д. Смерть Владимира Маяковского. The Hague; Paris, 1975. С. 26.

Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина. М., 1987. С. 60.

Там же.

О различных, но одинаково неудачных стратегиях повышения социального статуса литературы и писателя в XVIII веке см.: Живов В. Первые русские литературные биографии как социальное явление: Тредиаковский, Ломоносов, Сумароков // Новое литературное обозрение. 1997. № 25. С. 24–83.

Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 16 т. М.; Л., 1937. Т. 13: Переписка, 1815–1827. С. 178–179.

Немировский И. Зачем был написан «Медный всадник» // Он же. Пушкин – либертен и пророк: Опыт реконструкции публичной биографии. М., 2018. С. 305.

Эткинд Е. Процесс Иосифа Бродского. London, 1988. С. 61.

Нерлер П. Слово и «Дело» Осипа Мандельштама: Книга доносов, допросов и обвинительных заключений. М., 2010. С. 47.

«Совершенно секретно»: Лубянка – С талину о положении в стране (1922–1934): Сб. документов: В 10 т. / Отв. ред. А.Н. Сахаров, В.С. Христофоров. М., 2017. Т. 10. Ч. 1. С. 591. Благодарим И.З. Сурат за указание на эту публикацию.

А.Г. Тепляков в обзорной работе, посвященной чекистской агентурно-оперативной деятельности, справедливо отмечает: «<…> в Советской России с первых лет существования ВЧК был взят курс (вероятно, впервые в современной мировой истории в таких масштабах) на массовое заагентуривание общества с целью контролировать малейшие его движения» (Тепляков А.Г. Агентурная работа ОГПУ – НКВД в системе мобилизационных практик сталинского режима // Социальная мобилизация в сталинском обществе (конец 1920-х – 1930-е гг.) / 2-е изд. М., 2018. С. 346). К началу 1930-х годов степень инфильтрованности всех сред советского социума секретными сотрудниками ОГПУ была чрезвычайно высока (см., в частности, обзор ситуации с осведомительством в армейской среде: Ганин А.В. «Заслуживают проверки»: Бывшие офицеры-генштабисты под надзором органов госбезопасности в начале 1930-х гг. // Он же. «Мозг армии» в период «Русской Смуты»: Статьи и документы. М., 2013. С. 748–766; см. там же эффектный пример раскрытия имени сексота ОГПУ среди бывших генштабистов). Литературная среда не была исключением; это составляло предмет своеобразной профессиональной гордости кураторов агентов и тематизировалось ими. По свидетельству Вяч. Вс. Иванова, «обилие доносов и доносчиков было темой разговоров высших чекистов. В доме у Горького Агранов как-то говорил отцу [писателю Вс. Иванову]: „Если бы вы только знали, какие люди на нас работают!“» (Иванов В.В. Почему Сталин убил Горького? // Он же. Избранные труды по семиотике и истории культуры. М., 2000. Т. 2: Статьи о русской литературе. С. 560). Зафиксировано мемуарное свидетельство литератора Л.В. Бермана о том, как в 1923 году Агранов, в феврале – октябре особоуполномоченный по важным делам Секретно-политического отдела ВЧК, а с мая и заместитель начальника Секретного отдела ОГПУ, лично склонял его к сотрудничеству с ЧК: Сажин В. Предыстория гибели Гумилева // Даугава. 1990. № 11. С. 93. Поступавшие в 1930 году к Агранову агентурно-осведомительные сводки агентов «Арбузова», «Валентинова», «Зевса», «Михайловского», «Шороха», связанные с самоубийством Маяковского, опубликованы (без раскрытия подлинных имен сексотов): «В том, что умираю, не вините никого»?.. Следственное дело В.В. Маяковского. Документы. Воспоминания современников / Сост. С.Е. Стрижневой. М., 2005. Анонимные «агентурные сообщения», касающиеся, в частности, Мандельштама и относящиеся к июлю 1933 года, обнаружены и опубликованы А. Береловичем (Berelowitch А. Les écrivains vus par l’OGPU // Revue des Études Slaves. 2001. Vol. 73. № 4. P. 626–627). Нам неизвестен агент, сообщивший в ОГПУ о существовании антисталинского стихотворения Мандельштама: все предпринимавшиеся до сих пор попытки идентифицировать этого человека (см., например: Кожинов В.В. Россия: Век ХХ, 1901–1939. М., 1999. С. 437; Городецкий Л.Р. Пульс Ди-Нура Осипа Мандельштама: последний террорист БО. М., 2018. С. 73 и след.) не имеют под собой никаких документальных оснований.

Подробнее о нем см.: Нерлер П. Слово и «Дело» Осипа Мандельштама: Книга доносов, допросов и обвинительных заключений. М., 2010. С. 27–29. Там же – полная публикация материалов следственного дела Мандельштама 1934 года.

Документ, впервые опубликованный Л.В. Максименковым (Максименков Л. Очерки номенклатурной истории советской литературы (1932–1946) // Вопросы литературы. 2003. Июль – август. С. 239), фототипически воспроизведен в кн.: Нерлер П. Указ. соч. Вкладка.

В письме в Политбюро и А.Я. Вышинскому от 27 августа 1936 года (Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. СПб., 2005. С. 231).

Гипотеза П.М. Нерлера о том, что 25–26 мая председатель ОГПУ Ягода по телефону информировал Сталина об аресте Мандельштама и даже прочитал ему криминальное стихотворение, выглядит совершенно неосновательной и, более того, опровергается самим же автором, который, противореча себе, подтверждает далее, что в момент получения письма Бухарина Сталин не знал об аресте Мандельштама (Нерлер П. Указ. соч. С. 38; ср. с. 39). Сразу оговоримся, что исключаем из нашего рассмотрения посвященную теме «Сталин и писатели» эссеистику Бенедикта Сарнова и, в частности, его тексты о Мандельштаме и Пастернаке, аккумулировавшие все возможные при разборе этой темы несуразности и бездоказательные гипотезы.

Замятин Е. Москва – Петербург // Он же. Я боюсь: Литературная критика. Публицистика. Воспоминания / Сост. и коммент. А.Ю. Галушкина. М., 1999. С. 204.

Максименков Л. Указ. соч. С. 249–250. Об «оттепельном» изменении статуса Мандельштама, в частности, см.: Флейшман Л. Указ. соч. С. 131. Там же содержится полемическая отсылка к употребляемому Максименковым термину «номенклатурный писатель». Если, однако, раскрывать содержание употребляемого Максименковым понятия через актуальную принадлежность того или иного автора к институциональной системе советской литературы и его заметный статус в том или ином ее сегменте, то Мандельштам, несомненно, может считаться «номенклатурным автором». Сам Максименков, впрочем, сколько можно судить, склонен раскрывать термин буквально, в соответствии с его словарным значением: «Его [Мандельштама] имя было включено в список-реестр, который был подан Сталину в момент создания оргкомитета ССП в апреле 1932 года» (Максименков Л. Указ. соч. С. 250; курсив наш). Заметим, что подобная временная «перемена участи» коснулась тогда же не только Мандельштама и, скажем, Андрея Белого (см.: Спивак М.Л. Андрей Белый – мистик и советский писатель. М., 2006. С. 423–436), но и гораздо более далеких от советских литературных институций и в целом от режима М. Кузмина (см.: Морев Г.А. Советские отношения М. Кузмина // Новое литературное обозрение. 1997. № 23. С. 82; в августе 1934-го Кузмин был принят в Союз советских писателей) и Анны Ахматовой (см. примеч. 101).

Описание документа и касающийся Мандельштама фрагмент даны Л.В. Максименковым: «Мандельштам числится в разделе беспартийных литераторов. В нем всего 58 человек. Беллетристов, драматургов, поэтов: 41. Эрдман („Мандат“, „Самоубийца“). 42. Сейфуллина. 43. Багрицкий („Запад“). 44. П. Низовой. 45. О. Мандельштам. 46. М. Светлов. 47. Вересаев. 48. К. Зеленский (sic! – Г.М.). 49. Зенкевич. 50. Л. Никулин» (Максименков Л. От опеки до опалы: Как Осип Мандельштам не стал советским писателем // Огонек. 2016. № 2. С. 32).

«Лето 1934 г. Подготовка к съезду писателей. Бухарин и Каменев в Ленинграде (в ленинградской квартире Бухарина во дворе АН). Подготовка речей Бухарина, Каменева, Горького» (воспоминания Ю.Г. Оксмана; цит. по: Флейшман Л. Указ. соч. С. 263).

Власть и художественная интеллигенция: Документы ЦК РКП(б) – ВКП(б), ВЧК – ОГПУ – НКВД о культурной политике, 1917–1953 гг. / Сост. А. Артизов, О. Наумов. М., 1999. С. 207.

Там же. С. 202–203. О предыстории ареста Эрдмана и Масса см.: Киянская О.И., Фельдман Д.М. Словесность на допросе: Следственные дела советских журналистов и писателей 1920–1930-х годов. М., 2018. С. 111–112.

Domanskij V.A. Н.А. Клюев: последние годы жизни // Revue des Études Slaves. 2006. Vol. 77. № 3. P. 443. На присутствие фамилии Клюева в «списке Кагановича» указывает Л.В. Максименков: Большая цензура: Писатели и журналисты в стране Советов, 1917–1956 / Сост. Л.В. Максименков. М., 2005. С. 332.

Гронский И.М. О крестьянских писателях / Публ. М. Никё // Минувшее: Исторический альманах. Paris, 1990. Вып. 8. С. 151.

Сталин – Кагановичу, 23 августа 1935 года: Сталин и Каганович: Переписка, 1931–1936 гг. / Сост. О.В. Хлевнюк, Р.У. Дэвис, Л.П. Кошелева, Э.А. Рис, Л.А. Роговая. М., 2001. С. 531.

Там же. С. 537–538. Письмо от 27 августа 1935 года; на следующий день Политбюро «указало НКВД „на неправильность“ ареста Лукьянова без санкции ЦК. Выписка с этим решением была послана Агранову» (Там же).

Власть и художественная интеллигенция. С. 215.

Цит. по: Максименков Л. От опеки до опалы. С. 33. Ср. совпадающее с письмом Стецкого изложение этих же событий в позднем (1956) рассказе Фадеева Вяч. Вс. Иванову (Иванов В.В. Указ. соч. С. 556–557). Контекст событий 1932 года, в том числе письмо Стецкого Сталину и Кагановичу об «антипартийной работе РАППа» от 11 мая 1932 года с упоминанием Фадеева, см.: Огрызко В. Плата за власть // Литературная Россия. 2015. 16 сентября. О персональных стратегиях Ягоды в политике репрессий см. также: Киянская О.И., Фельдман Д.М. Указ. соч. С. 115–117.

Зелинский К. Легенды о Маяковском. М., 1965. С. 42. Любопытно, что именно Зелинский, близкий во второй половине 1920-х – начале 1930-х годов к ОГПУ и, по некоторым предположениям, являвшийся секретным сотрудником органов (см.: Громова Н. Распад: Судьба советского критика, 40–50-е годы. М., 2009. С. 150–157; ср. также публикацию дневниковых записей Зелинского 1933 года, по стилю и структуре чрезвычайно близких к агентурным отчетам в ОГПУ: «…Наша деревня опустошена до последнего семенного зернышка»: Из дневников литературного критика К.Л. Зелинского и информационных сводок ОГПУ о голоде в СССР. 1933 г. / Публ. З.К. Водопьяновой, В.В. Кондрашина // Отечественные архивы. 2009. № 1. С. 87–94), был первым – и единственным – из знавших Агранова людей искусства, кто дал в печати (как только для этого открылись цензурные возможности) краткий, но выразительный и, что особенно примечательно, в целом сочувственный мемуарный портрет погибшего в сталинских чистках, но не реабилитированного чекиста, оставляющий ощущение сознательной и многозначительной недосказанности. В своих воспоминаниях о Маяковском, опубликованных в 1965 году, Зелинский говорит о посещении в день самоубийства поэта его квартиры в Гендриковом переулке. Приведем этот текст: «В маленькой передней не то на корзинке, не то на связке книг сидели Лев Александрович Гринкруг и Яков Саулович Агранов. Они переговаривались вполголоса. Гринкруг – кинорежиссер, скромнейший и тишайший человек. <…> Яков Саулович Агранов был полной противоположностью (хотя в его манере было нечто вкрадчивое, спокойное и заставляющее настораживаться). В то же время именно Агранов, ответственный работник ОГПУ <…> был тем человеком, который заставлял задумываться над вопросом: „Что у тебя на душе? Кто ты такой?“ Один милый, как божья коровка, другой – неумолимый, как божья кара. Я очень часто видел Агранова, когда приходил к Брикам. Вспоминались всегда строки поэта о Басманове: „С девичьей улыбкой, с змеиной душой“. Вспоминались потому, что тонкие и красивые губы Якова Сауловича всегда змеились не то насмешливой, не то вопрошающей улыбкой. Умный был человек» (Зелинский К. Указ. соч. С. 41–42).

Максименков Л. От опеки до опалы. С. 33.

Хлевнюк О. Хозяин: Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М., 2010. С. 224.

Из выступления Г.Г. Ягоды на совещании оперативного состава НКВД-центра (1934): Генрих Ягода: Нарком внутренних дел СССР, Генеральный комиссар государственной безопасности: Сборник документов / Науч. ред. А.Л. Литвин. Казань, 1997. С. 406–407.

Шрейдер М. НКВД изнутри: Записки чекиста. М., 1995. С. 15.

Хлевнюк О. Указ. соч. С. 224.

Этой же датировки придерживается П.М. Нерлер (Нерлер П. Указ. соч. С. 40). В комментариях С.В. Василенко и П.М. Нерлера к «Воспоминаниям» Н.Я. Мандельштам 5 июня датированы и письмо Бухарина, и резолюция Сталина на нем, и его разговор с Пастернаком (Мандельштам Н. Собрание сочинений: В 2 т. Екатеринбург, 2014. Т. 1. С. 510).

Пастернак Е. Борис Пастернак: Биография. М., 1997. С. 494.

Впервые анонимно: [Пастернак Е.Б., Пастернак Е.В.] Заметки о пересечении биографий Осипа Мандельштама и Бориса Пастернака // Память: Исторический сборник. М., 1979 [Paris, 1981]. Вып. 4. С. 318–319. Некоторые обнародованные в последнее время детали – например, в дневниковой записи Сергея Спасского от 2 ноября 1934 года, фиксирующей рассказ Пастернака (Тименчик Р. Сергей Спасский и Ахматова // Toronto Slavic Quarterly. 2014. № 50. P. 94), – дополняют, но не меняют установившуюся картину разговора.

11 июня в письме бывшей жене Е.В. Пастернак поэт, как отмечает Е.Б. Пастернак, намекает на звонок Сталина, задержавший его в Москве; по контексту письма речь идет о событии двух-трехдневной давности (Пастернак Б. «Существованья ткань сквозная…» Переписка с Евгенией Пастернак, дополненная письмами к Е.Б. Пастернаку и его воспоминаниями. М., 1998. С. 389).

Речь Сталина застенографирована писателем Феоктистом Березовским, текст опубликован Л.В. Максименковым (Максименков Л. Очерки номенклатурной истории. С. 224–234).

Нам известно о принятом через месяц после замены приговора Мандельштаму решении Сталина освободить из заключения видного военспеца А.И. Верховского. О.В. Хлевнюк приводит «мотивировочное» письмо Ворошилова Сталину (написанное 9 мая 1934 года), логика которого демонстрирует типологическую связь этих случаев: «Если и допустить, что, состоя в рядах Красной армии, Верховский А. не был активным контрреволюционером, то, во всяком случае, другом нашим он никогда не был, вряд ли и теперь стал им. Это ясно. Тем не менее, учитывая, что обстановка теперь резко изменилась (речь идет о нормализации внешней и внутренней ситуации. – Г.М.), считаю, что можно было бы без особого риска его освободить, использовав по линии научно-исследовательской работы» (Хлевнюк О. Указ. соч. С. 222; полный текст письма Ворошилова с датой: Бондарь М.М. Голгофа генерала Верховского // Военно-исторический журнал. 1993. № 10. С. 70). Любопытно, что с А.И. Верховским был ранее связан заметный кризисный эпизод в карьере Агранова, дающий представление о методах его работы: в 1922 году Верховный трибунал по делу социалистов-революционеров вынес в отношении Агранова специальное определение, указав на «явную неправильность в деле допроса свидетеля Верховского следователем Аграновым». На процессе выяснилось, что «последний от имени коллегии ГПУ и ЦК РКП(б) заявил Верховскому, что показания отбираются в целях исторического выяснения роли ПСР (Партии социалистов-революционеров. – Г.М.), а не привлечения эсеров к ответственности. После этого заявления Верховского на суде ГПУ и ЦК РКП(б) прислали в Верхтриб письма с опровержением возможности такой ссылки, т.к. подобного решения ни те, ни другие не выносили» (Морозов К.Н. Судебный процесс социалистов-революционеров и тюремное противостояние, 1922–1926: Этика и тактика противоборства. М., 2005. С. 191).

Флейшман Л. Указ. соч. С. 229.

Пастернак Б. Полное собрание сочинений: В 11 т. М., 2004. Т. V: Статьи, рецензии, предисловия. С. 427.

Там же. С. 433; выделено нами.

Из воспоминаний Б.М. (Маркуши) Фишер; цит. по: Флейшман Л. Указ. соч. С. 79.

Из выступления А.П. Селивановского на обсуждении доклада Асеева: Пастернак Б. Полное собрание сочинений. Т. V. С. 717.

Там же. С. 718.

Левин Ю.И. Заметки к стихотворению Б. Пастернака «Все наклоненья и залоги…» // Russian Literature. 1981. Vol. IX. № 2. P. 168–169. Добавим, что тот же мандельштамовский «столяр» мог откликнуться в написанных Пастернаком в это же время стихах о Сталине («Мне по душе строптивый норов…»), упоминающих «верстак» в мастерской художника.

Пастернак Б. Полное собрание сочинений. Т. V. С. 234. Ср.: «Чтобы по достоинству оценить беспримерную дерзость поэта, его слова необходимо соотнести с лозунгом, который на Первом съезде советских писателей (1934) выдвинул Л. Соболев и горячо поддержал Горький: „Партия и правительство дали писателю все, отняв у него только одно – право писать плохо“» (Шапир М.И. Эстетика небрежности в поэзии Пастернака: Идеология одного идиолекта [2004] // Он же. Universum versus: Язык – с тих – смысл в русской поэзии XVIII–XX веков. М., 2015. Кн. 2. С. 144).

Там же. С. 131, 135.

Пастернак Б. Полное собрание сочинений. Т. V. С. 391.

Еще одна версия звонка Сталина Пастернаку / Сообщение Н. Селюцкого [А.И. Добкина] // Память: Исторический сборник. М., 1977 [Paris, 1979]. Вып. 2. С. 441.

Тименчик Р. Указ. соч. С. 94.

Флейшман Л. Указ. соч. С. 226.

Ю.Л. Фрейдин в разговоре с нами высказал кажущееся резонным предположение о том, что имена знакомых с текстом Мандельштама людей назывались следователем (обладавшим соответствующей информацией от сексота), а Мандельштам лишь «авторизовывал» эту информацию включением их в текст своего допроса. Эта версия косвенно подтверждается рассказом Н.Я. Мандельштам: «Основной прием, которым действовал следователь, запугивая О.М. <…>: назвав чье-нибудь имя <…> он сообщал, что получил от нас такие-то показания…» (Мандельштам Н. Указ. соч. С. 156).

Флейшман Л. Указ. соч. С. 226. Это обстоятельство Пастернак подчеркнет в письме заведующему Отделом культуры ЦК КПСС Д.А. Поликарпову 16 января 1959 года: «Действительно страшный и жестокий Сталин считал не ниже своего достоинства исполнять мои просьбы о заключенных и по своему почину вызывать меня по этому поводу к телефону» (Пастернак Б. Полное собрание сочинений. Т. Х: Письма, 1954–1960. С. 415; курсив наш).

В дальнейшем, рассказывая о звонке Сталина, Пастернак предельно общо упоминал о причинах ареста Мандельштама. О том, как это выглядело, дает представление, например, дневниковая запись А.К. Гладкова от 5 марта 1936 года: в контексте разговора о Сталине с В.Э. Мейерхольдом, З.Н. Райх и Гладковым Пастернак «много говорит, и в том числе рассказывает о телефонном звонке к нему Сталина о Мандельштаме (тот был арестован за какую-то будто бы им написанную „Балладу о Сталине“ и потом сослан в Воронеж)» (Михеев М.Ю. Александр Гладков о поэтах, современниках и – немного о себе… Из дневников и записных книжек / 2-е изд. М., 2019. С. 317).

Флейшман Л. Указ. соч. С. 127. Письмо Пастернака было помещено в «Литературной газете» 17 ноября 1932 года рядом с коллективным обращением 33 писателей.

Осповат К. Об «одическом диптихе» Пушкина: «Стансы» и «Друзьям» (материалы к интертекстуальному комментарию) // Пушкинская конференция в Стэнфорде, 1999: Материалы и исследования. М., 2001. С. 133. Для понимания нетривиальности манифестированной Пастернаком в этих стихах параллели следует учесть, что исторические аналогии с николаевским царствованием были в начале 1930-х в ходу в интеллигентской среде, сопровождаясь, однако, обратным знаком: «Развернул я какой-то журнал времен Николашки [Второго] – вот где демократия, вот где свобода была. Хотя бы половину такой свободы теперь. Теперь, куда ни плюнь, – Бенкендорф», – передавал, например, на допросе в ОГПУ весной 1932 года слова писателя Н.И. Анова поэт П.Н. Васильев (Куняев Ст. Огонь под пеплом: Дело «Сибирской бригады» // Наш современник. 1992. № 7. С. 156).

Пастернак Б. Полное собрание сочинений. Т. VIII: Письма, 1927–1934. С. 758.

Там же. Т. IX: Письма, 1935–1953. С. 55.

А.Ю. Галушкин проницательно назвал это письмо Пастернака «компенсационным актом» по отношению к телефонному разговору со Сталиным (Галушкин А. Сталин читает Пастернака [2000] // Текстологический временник: Вопросы текстологии и источниковедения. М., 2009. С. 654).

Власть и художественная интеллигенция. С. 216.

Пастернак Б. Полное собрание сочинений. Т. IX. С. 61–62 (с уточнением по публикации в кн.: Власть и художественная интеллигенция. С. 275). Отметим, что это письмо по распоряжению Сталина было сохранено в его личном архиве.

Флейшман Л. Указ. соч. С. 379.

Флейшман Л. Письмо Пастернака Сталину // Русская мысль. 1991. 28 июня. № 3885. Литературное приложение. № 12. С. VII.

«В том, что умираю, не вините никого»?.. С. 324. Любопытно, что это свидетельство Б.Я. Горожаниной зафиксировано сотрудницей музея Маяковского Н.М. Жебровской 25 декабря 1946 года и дополнено Горожаниной 16 апреля 1947 года. В этот период и Агранов, и Горожанин официально значатся уничтоженными врагами народа, что, на наш взгляд, придает словам Горожаниной дополнительную ценность. Об отношениях Агранова и Маяковского см. с. 47 наст. изд.

Письмо Брик см.: Большая цензура. С. 196.

Фототипическое воспроизведение письма Брик с пометами Сталина см.: «В том, что умираю, не вините никого»?.. С. 319–321.

Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 366. Л.С. Флейшман справедливо связывает беспрецедентный резонанс, который получила сталинская резолюция о Маяковском, и последовавшую за ней пропагандистскую кампанию с ролью Агранова в передаче письма Брик в Кремль. Заметим в связи с этими предположениями, что вторая половина 1935 года в биографии Агранова ознаменована не только тем, что тот находится «в зените своей служебной карьеры в НКВД» как первый зампред Ягоды (Там же. С. 367), но и тесным сближением Агранова (согласно сталинскому сценарию по «расколу» окружения Ягоды в НКВД) с председателем Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) Н.И. Ежовым, которого Сталин сделал ответственным за выполнение своей резолюции (подробнее см.: Хлевнюк О. Указ. соч. С. 263). Одновременно (в рамках того же сценария) по инициативе Сталина происходит и служебное повышение Агранова: «в конце 1935 года по прямому предложению т. Сталина» Агранов был назначен начальником Главного управления государственной безопасности НКВД СССР (Материалы февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) 1937 года / Публ. Л.П. Кошелевой, Л.В. Наумова, Л.А. Роговой // Вопросы истории. 1994. № 12. С. 15).

На осознанность этого «компромиссного» решения в поисках особой, учитывающей неудачу 1934 года, персональной модели отношений со Сталиным, указывает свидетельство А.К. Гладкова о разговоре Пастернака с Мейерхольдом 5 марта 1936 года, во время которого Пастернак убеждал того не просить встречи со Сталиным, указывая, что разговор «на равных» сейчас невозможен (см.: Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 462).

Цит по: Там же. С. 386. Хронологически последнее обращение Пастернака к Сталину (письмо от 25 августа 1945 года) выдержано уже целиком в рамках стандартной (насколько это стилистически возможно в случае Пастернака) «просительной» модели.

По свидетельству С.Б. Рудакова: О.Э. Мандельштам в письмах С.Б. Рудакова к жене (1935–1936) / Вступ. ст. А.Г. Меца, Е.А. Тоддеса; публ. и подгот. текста Л.Н. Ивановой, А.Г. Меца; коммент. А.Г. Меца, Е.А. Тоддеса, О.А. Лекманова // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1993 год. СПб., 1997. С. 178. Характерно, что оппозиционно настроенный Рудаков, прочитав в «Известиях» стихи Пастернака, сразу провел негативную параллель с «воронежской» эволюцией Мандельштама: «А Пастернак в „Правде“ или „Известиях“ за 1-е [января 1936] дрянь напечатал. Тоже „большевеет“» (Там же. С. 121).

См.: Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 232.

Там же. С. 237.

[Пастернак Е.Б., Пастернак Е.В.] Указ. соч. С. 317.

Иванов В.В. Буря над Ньюфаундлендом: Из воспоминаний о Романе Якобсоне // Роман Якобсон: Тексты, документы, исследования / Отв. ред. Х. Баран, С. Гиндин. М., 1999. С. 227. Выбор Пастернаком Якобсона как одного из первых адресатов для опровержения порочащих его сведений Триоле не случаен: Пастернак, несомненно, знал о близости Якобсона к Л.Ю. Брик, семейно знакомой ему «с раннего детства» (Катанян В.В. «Твой донельзя Рома»: Роман Якобсон и Л.Ю. Брик // Поэзия и живопись: Сб. трудов памяти Н.И. Харджиева / Сост. М.Б. Мейлах, Д.В. Сарабьянов. М., 2000. С. 455). При этом, по воспоминаниям Вяч. Вс. Иванова, Пастернак в разговоре с Якобсоном тактично не упоминал имени Триоле (Иванов В.В. Перевернутое небо: Записи о Пастернаке // Звезда. 2010. № 2. С. 106).

Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой: В 3 т. М., 1997. Т. 2: 1952–1962. С. 421.

Ахматова А.А. Листки из дневника <О Мандельштаме> // Она же. Сочинения: В 2 т. / 2-е изд. М., 1990. Т. 2: Проза. Переводы. С. 450. В квадратных скобках – комментарий В.Я. Виленкина.

Пастернак Б. «Существованья ткань сквозная…». С. 541.

Статья Триоле «Maiakovski et Pasternak» (Les Lettres Françaises. 1958. Juillet 3–9), которую некоторые комментаторы атрибутируют как искомую, как и все остальные посвященные Пастернаку материалы этой газеты за 1958 год, не содержит никаких упоминаний о разговоре со Сталиным.

См., прежде всего: Скорятин В. Тайна гибели Владимира Маяковского. М., 1998. Passim.

Гладков А. Встречи с Пастернаком. Paris, 1973. С. 57.

«Послезавтра уезжают Аграновы, – писала Брик своему формальному мужу 29 октября 1934 года – <…> Без них станет совсем скучно, – мы все вечера играли у них на бильярде. Только худеть станет легче, когда они уедут» (Валюженич А. Пятнадцать лет после Маяковского. М.; Екатеринбург, 2015. Т. 1: Лиля Брик – жена командира, 1930–1937. С. 230); там же (с. 229) см. совместную открытку Брик, Примакова и Агранова, отправленную с курорта в столицу О.М. Брику 25 октября 1934 года (менее двух лет спустя, 29 августа 1936-го, арестованный комкор Примаков будет безответно писать Агранову: «Очень прошу Вас лично вызвать меня на допрос по делу троцкистской организации. Меня все больше запутывают, и я некоторых вещей вообще не могу понять сам и разъяснить следователю. Очень прошу вызвать меня, так как я совершенно в этих обвинениях не виновен» [Там же. С. 323]). В Кисловодске же Агранов и Брик оказывались в ситуациях, когда упоминание Пастернака было практически неизбежно: так, 1 ноября Л.Ю. Брик писала О.М. Брику в Москву: «У Аграновых видела Николая Тихонова, он читал переводы с грузинского, и они ни мне, ни Виталию [Примакову] не понравились» (Там же. С. 232). К переводам с грузинского Тихонова привлек осенью 1933 года Пастернак; осенью 1934-го в Тифлисе готовилась к печати их совместная книга (см.: Поэты Грузии в переводах Б.Л. Пастернака и Н.С. Тихонова / Вступ. статья, ред. и словарь Н. Мицишвили. Тифлис, [1935]).

См. письмо Эльзы Триоле Л.Ю. Брик от 25 августа 1958 года: Брик Л., Триоле Э. Неизданная переписка (1921–1970) / Сост. В.В. Катаняна. М., 2000. С. 271–272. Надо полагать, что возникновение у Триоле темы контактов Пастернака со Сталиным было спровоцировано упоминанием Пастернаком в вышедшем во французском переводе фрагменте «Людей и положений» его письма Сталину от декабря 1935 года с благодарностью за слова о Маяковском. В своей статье «Maiakovski et Pasternak» Триоле специально останавливается на этом месте очерка Пастернака. По воспоминаниям Вяч. Вс. Иванова, Л.Ю. Брик прервала общение с Пастернаком в конце 1940-х годов из-за его «политической неосторожности»; в свою очередь тогда же Пастернак отказался встречаться с приехавшими в СССР Триоле и Арагоном из-за их связей с коммунистическим движением (Иванов В.В. Перевернутое небо: Записи о Пастернаке // Звезда. 2009. № 9. С. 152). О «сознательной сдержанности» в оценке стихов Арагона Пастернак писал в переданном через Л.Ю. Брик Арагону и Триоле отзыве 1946 года, мотивируя это тем, что «не только стилистически, но и внутренне <…> хочу другого, чем все еще у нас принято хотеть. И, прежде всего <…> самой простой, бытовой и обиходной свободы» (Пастернак Б. Полное собрание сочинений. Т. V. С. 391).

Само письмо с резолюцией Сталина не было, как ошибочно указывает Л.С. Флейшман (Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 235), отправлено А.И. Стецкому, а было сохранено в личном (так называемом кремлевском) архиве вождя, откуда после 1991 года поступило в РГАСПИ. Нет сомнений, что содержание резолюции Сталина было доведено до сведения руководства ОГПУ – по-видимому, его секретариатом.

Там же. С. 229.

Нерлер П. Указ. соч. С. 47.

[Пастернак Е.Б., Пастернак Е.В.] Указ. соч. С. 316.

Тоддес Е. Избранные труды по русской литературе и филологии. М., 2019. С. 414.

Мандельштам О. Полное собрание сочинений и писем: В 3 т. / Сост., подгот. текста и коммент. А.Г. Меца. М., 2009. Т. 1. С. 184. Ст. 7 А.Г. Мец печатает по записи Н.Я. Мандельштам; в автографе из дела Мандельштама вместо «усища» – «глазища», что Мец считает опиской. Сексот сообщил ОГПУ текст с первоначальной редакцией ст. 3–4: «Только слышно кремлевского горца, / Душегубца и мужикоборца» (Там же. С. 617). Из воспоминаний С.И. Богатыревой о домашнем обсуждении стихотворения Мандельштама ее отцом И.И. Бернштейном (А. Ивичем) и И.И. Халтуриным осенью 1947 года известен вариант концовки «И широкая жопа грузина» (Богатырева С. Серебряный век в нашем доме. М., 2019. С. 195; дата уточнена по нашей просьбе автором).

Гаспаров М.Л. Комментарии // Мандельштам О. Стихотворения. Проза / Сост., вступ. ст. и коммент. М.Л. Гаспарова. М., 2001. С. 659.

Ряд характеристик, данных Агранову в 1933 году И.Э. Бабелем в разговорах с Б.И. Николаевским, заключался определением «трусливый» (Флейшман Л. Об одном нераскрытом «преступлении» Бабеля [1999] // Он же. От Пушкина к Пастернаку: Избранные работы по поэтике и истории русской литературы. М., 2006. С. 281). О контактах Бабеля с Аграновым см. в письме И.М. Гронского С.Н. Поварцову (1977), где Гронский вспоминает о том, как в 1930-е «Бабель собирал материалы о чекистах» (Поварцов С. Причина смерти – расстрел: Хроника последних дней жизни Исаака Бабеля. М., 1996. С. 21).

Мандельштам Н. Указ. соч. С. 98.

Отчет Николаевского не раз становился объектом внимания исследователей – см.: Тименчик Р. О мандельштамовской некрологии [1997] // Он же. Что вдруг. Статьи о русской литературе прошлого века. Иерусалим; М., 2008. С. 556–559; Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 236–237).

Предположение о том, что одним из источников Николаевского мог выступать Н.И. Бухарин, встречавшийся с ним во время командировки в Париж в феврале – апреле 1936 года, неубедительно (см.: Богомолов Н.А. Что видно сквозь «железный занавес» // Новое литературное обозрение. 2009. № 100. С. 381; от гипотезы Богомолова некритически отталкивается уже совсем анекдотическое сочинение: Кацис Л.Ф. Борис Николаевский о судьбе О. Мандельштама: К проблеме аутентичности информации журнала «Социалистический вестник» // Вестник РГГУ. Сер. Журналистика. Литературная критика. 2008. № 11. С. 143–149). Бухарин, как видно из его письма в Политбюро от 27 августа 1936 года, очень хорошо помнил подробности и хронологию мандельштамовского дела. Между тем в тексте Николаевского арест Мандельштама отнесен к весне 1936 года, когда как раз и происходили его разговоры с Бухариным. Если бы сюжет с Мандельштамом обсуждался в Париже, то такой хронологический сдвиг был бы вряд ли возможен. Не говоря о том, что Бухарин, с конца 1920-х не раз принимавший участие в судьбе поэта, вполне адекватно представлял себе статус Мандельштама в советской литературной иерархии, не имевший ничего общего с тем «принадлежавшим к отборной „элите“ литературного мира» и «бывавшим на вечеринках у Горького» фантастическим персонажем, который выведен у Николаевского. Наконец, как справедливо отметил Л.С. Флейшман (Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 237), в тексте Николаевского не упоминается звонок Сталина Пастернаку, а в случае обсуждения Бухариным и Николаевским темы ареста Мандельштама и/или связанных с Пастернаком событий литературной жизни он, несомненно, явился бы центральным пунктом разговора. Выяснение подлинных источников текста Николаевского остается отдельной актуальной задачей.

Дневник М.В. Талова, 22 августа 1934 года (Талов М. Воспоминания. Стихи. Переводы / Сост. и коммент. М.А. Таловой, Т.М. Таловой, А.Д. Чулковой. М.; Париж, 2006. С. 72). См. примеч. 111. Эренбургу же мы обязаны и первым печатным рассказом о звонке Сталина Пастернаку (без упоминания повода и имени Мандельштама) – в посвященной Сталину брошюре Ж.-Р. Блока «L’Homme du Communisme» (Paris, 1949. P. 40–41; подробнее см.: Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 237–238).

Мандельштам Н. Указ. соч. С. 107.

Там же. С. 158.

Там же. С. 151.

До сих пор, как ни странно, нет ни одной специальной исследовательской работы об Агранове. Укажем на посвященную ему компилятивную главу в журналистской по тону и подходу книге: Макаревич Э. Восток-Запад: Звезды политического сыска. М., 2003. С. 76–116. Существенный архивный материал впервые собран и частично обнародован в тенденциозной в целом книге В.И. Скорятина «Тайна гибели Владимира Маяковского».

Мандельштам Н. Указ. соч. С. 158 (глава «Христофорыч»). Слова следователя о решении «не поднимать дела» приведены и в главе «Свидание» (Там же. С. 107).

100

Там же. С. 160. К маю 1934 года Шиваров имел большой опыт работы с арестованными литераторами – от Ивана Приблудного (1931) до Клюева (1934). Этот опыт обобщен в справке П.М. Нерлера (Нерлер П.М. Указ. соч. С. 27). Для нашей темы важно, однако, упущенное Нерлером звено: в 1932 году Шиваров был среди сотрудников ОГПУ, участвовавших в следствии по делу «Сибирской бригады» – группы московских писателей сибирского происхождения (П.Н. Васильев, Н.И. Анов, С.Н. Марков, Л.Н. Мартынов и др.), арестованных в марте – апреле по обвинению в антисоветской агитации. Шиваров был занят допросами Леонида Мартынова (см.: Поварцов С. Вакансия поэта // Сын Гипербореи: Книга о поэте. Омск, 1997. С. 53–92), тем не менее нельзя исключать его знакомства со стихотворным экспромтом 1931 года о Сталине, записанным на допросе 6 марта 1932 года в рамках следствия по тому же делу Павлом Васильевым: «Ныне, о муза, воспой Джугашвили, сукина сына. / Упорство осла и хитрость лисы совместил он умело. / Нарезавши тысячи тысяч петель, насилием к власти пробрался. / Ну, что ж ты наделал, куда ты залез, расскажи мне, семинарист неразумный! / В уборных вывешивать бы эти скрижали… / Клянемся, о вождь наш, мы путь твой усыплем цветами / И в жопу лавровый венок воткнем» (Васильев П. Сочинения. Письма / Сост. С.С. Куняев. М., 2002. С. 643). Васильев был приговорен к трем годам ссылки, 28 мая 1932 года освобожден с формулировкой «Приговор считать условным. Из-под стражи освободить» (Там же. С. 883).

101

Протоколы допросов см.: Киянская О.И., Фельдман Д.М. Указ. соч. С. 123–135.

102

Ср. в письме Л.А. Гринкруга Л.Ю. Брик от 16 августа 1931 года: «Семку [Кирсанова] страшно выругали в Лит. посту (№ 20–21). Он ходит огорченный. Был у вождей – Авербаха и Як<ова> Саул<овича> с жалобами, но ему это мало помогло» (Валюженич А. Указ. соч. С. 82).

103

Чекистская практика Агранова уже включала в себя эпизоды, когда под влиянием тех или иных конъюнктурных соображений следствие совершенно меняло свой характер или вовсе прекращалось. Яркий пример – прекращение расследовавшегося им осенью 1923 года «дела „Рабочей правды“»; подробнее см.: Богданов А.А. Пять недель в ГПУ / Публ., подгот. текста, предисл. и примеч. М.П. Одесского, Д.М. Фельдмана // De Visu. 1993. № 7. С. 28–43; выразительные подробности общения автора с Аграновым в тюрьме и после выхода из нее см.: Там же. С. 39.

104

Ср. в справке Б.И. Николаевского: «Утверждают, что одно время считались с возможностью его расстрела» (цит. по: Тименчик Р. О мандельштамовской некрологии. С. 558).

105

Теоретически можно предположить, что автором знаменитой по «Воспоминаниям» Н.Я. Мандельштам формулы был Ягода, тоже относившийся к «высшему начальству» Шиварова (в случае его знакомства с делом). В любом случае исключено, что она, как прямо пишут многие авторы, в том числе Э.Г. Герштейн (см.: Герштейн Э. Мемуары. СПб., 1998. С. 331), принадлежала Сталину, ничего не знавшему в тот момент об аресте Мандельштама.

106

См.: Лекманов О. Мандельштам и Маяковский: взаимные оценки, переклички, эпоха… // Сохрани мою речь… М., 2000. Вып. 3. Ч. 1. С. 218.

107

«Очень резкую реплику по адресу Манд. подал Маяковский», – сообщал Горнфельду А.Б. Дерман 22 мая 1929 года (Мандельштам О. Полное собрание сочинений и писем. Приложение: Летопись жизни и творчества. С. 349). Видимо, именно участие и позиция Маяковского в разбирательстве «дела о плагиате» объясняют его последний отзыв о Мандельштаме, записанный Ю.К. Олешей и вошедший в один из собранных А.Е. Крученых вскоре после самоубийства Маяковского сборников «Живой Маяковский». 1 июня 1929 года, отзываясь о стихах молодого советского поэта Александра Жарова (автора пионерского гимна «Взвейтесь кострами, синие ночи…», 1922), Маяковский сказал: «Ж<ар>ов наиболее печальное явление в современной поэзии. У него – ни одного собственного слова. Он даже хуже, чем О. Мандельштам» (Крученых А.Е. Наш выход: К истории русского футуризма / Сост. Р.В. Дуганов. М., 1996. С. 150; курсив наш). Отметим, что сделанная Крученых при публикации в 1930 году записи высказывания Маяковского купюра – сокращение фамилии Жарова, при сохранении имени Мандельштама – хорошо демонстрирует, какие фигуры ощущались «друзьями Маяковского» (издателем сборников Крученых значилась «Группа Друзей Маяковского») как связанные с сегодняшней литературной политикой и способные в той или иной степени повлиять на посмертное реноме Маяковского, а какие – нет.

108

Ср. слова Шиварова, приведенные Н.Я. Мандельштам: «„Как должен был на вашем месте поступить советский человек?“ – сказал он, обращаясь ко мне. Оказывается, советский человек на моем месте немедленно сообщил бы о стихах в органы, иначе он подлежал бы уголовной ответственности… Через каждые три слова в устах нашего собеседника звучали слова „преступление“ и „наказание“. Выяснилось, что я не привлечена к ответственности только потому, что решили „не поднимать дела“» (Мандельштам Н. Указ. соч. С. 107). Л.С. Флейшман совершенно справедливо вспоминает в связи с этим о том, что в октябре 1932 года Л.Б. Каменеву и Г.Е. Зиновьеву были предъявлены обвинения в недонесении о чтении ими приравненной (по инициативе Сталина) к теракту (как и стихи Мандельштама) рукописи Мартемьяна Рютина «Сталин и кризис пролетарской диктатуры» и обращения его группы «Ко всем членам ВКП(б)» (Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 29; оба исключены из партии и подвергнуты административной ссылке; подробнее см.: «Дело М.Н. Рютина» в судьбе Г.Е. Зиновьева и Л.Б. Каменева / Публ. И.А. Анфертьева // Исторический архив. 2006. № 1–3).

109

В январе 1933 года в журнале «Звезда» публикуется статья Ахматовой «Последняя сказка Пушкина», через год в издательстве Academia вышли письма Рубенса в ее переводе. В декабре 1933 года глава той же Academia Каменев вел в Москве разговоры об издании стихов Ахматовой (см.: Тименчик Р. Последний поэт: Анна Ахматова в 1960-е годы. Иерусалим; М., 2015. Т. 2. С. 72). В мае 1934-го она получила анкету для вступления в Союз советских писателей, но «не заполнила» ее (Записные книжки Анны Ахматовой. М.; Torino, 1996. С. 28) – «арест Осипа произвел на меня такое впечатление, что у меня рука не поднялась, чтобы заполнить анкету» (Ахматова А. Указ. соч. С. 216). Демарш Ахматовой не остался незамеченным – 15 августа 1934 года секретарь Оргкомитета Союза писателей П.Ф. Юдин докладывал ответственному за подготовку съезда секретарю ЦК А.А. Жданову: «Заявления о принятии в СП написали буквально все писатели. Не осталось ни одного писателя, за исключением Анны Ахматовой, которые не подали бы заявления в Союз. Только она одна не подала такого заявления» (Максименков Л. Очерки номенклатурной истории. С. 247).

Стихи Нарбута появились в «Новом мире» в марте 1933-го. 9 марта 1934 года он выступал в Москве на заседании Оргкомитета Союза советских писателей, был принят в члены Союза (см.: Киянская О.И., Фельдман Д.М. Указ. соч. С. 72).

110

Агранов наверняка знал о вызванном арестом Мандельштама общественном волнении: вопросы Бухарина, хлопоты литовского посла Юргиса Балтрушайтиса на съезде журналистов, обращение Ахматовой к секретарю ЦИК СССР А.С. Енукидзе – все это составляло «шумок», о значении которого в развитии дела Мандельштама говорила, по свидетельству Н.Я. Мандельштам, Ахматова (Мандельштам Н. Указ. соч. С. 103).

111

Из относящихся к 1934 году показаний бывшего начальника Секретно-политического отдела НКВД Г.А. Молчанова на следствии в 1937 году (цит. по: Хлевнюк О. Указ. соч. С. 223).

112

Дневник Г. Гаузнера, 4 ноября 1933 года (цит. по: Громова Н. Узел: Поэты. Дружбы. Разрывы: Из литературного быта 1920–1930-х годов. М., 2016. С. 133; та же логика прослеживается в письме Ворошилова Сталину от 9 мая 1934 года – см. примеч. 30).

113

Исследовавшие дело Вольпина О.И. Киянская и Д.М. Фельдман также пишут о факторе «политической целесообразности» (Киянская О.И., Фельдман Д.М. Указ. соч. С. 138).

114

Пичурин Л. Последние дни Николая Клюева. Томск, 1995. С. 13.

115

Domanskij V.A. Указ. соч. P. 446.

116

См. дневниковую запись секретаря Союза писателей А.С. Щербакова от 30 октября 1934 года: Большая цензура. С. 331; ср. коммент. Л.В. Максименкова: Там же. С. 332.

117

Отзыв драматурга П.Н. Фурманского; цит. по: Berelowitch А. Op. cit. P. 635.

118

Об этой возможности упоминал следователь Шиваров (Мандельштам Н. Указ. соч. С. 107).

119

Ср. выше (в справке Б.И. Николаевского) о строгом ограничении знакомства с текстом Мандельштама даже высокопоставленных сотрудников ОГПУ. Как уже отмечено, Бухарин узнает текст инвективы позже, после того как руководству ОГПУ станет известна сталинская резолюция на его письме, в первой половине июня 1934 года, – и наотрез откажется принять Н.Я. Мандельштам в «Известиях» при ее появлении в Москве проездом из Чердыни в Воронеж в конце июня 1934 года, а в августе 1936-го, оправдываясь по совокупности своих «прегрешений» последних лет перед Политбюро, сочтет необходимым дистанцироваться от своего заступничества за Мандельштама, объясняя его исключительно настойчивостью Пастернака (см.: Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 231). В каком-то смысле из той же, что и Агранов, логики исходила и Н.Я. Мандельштам, утаив от Бухарина антисталинские стихи в мае 1934 года, при первом обращении к нему за помощью.

120

Нерлер П. Указ. соч. С. 46; курсив наш.

121

Между тем в русской поэзии ранее уже был текст, полностью подпадающий под данную Аграновым квалификацию – обнаруженное нами стихотворение А.И. Тинякова, написанное в 1926 году и читавшееся, так же как и мандельштамовское, знакомым и, так же как и мандельштамовское, записанное автором после ареста в протоколе допроса в ОГПУ (27 августа 1930 года): «Чичерин растерян и Сталин печален, / Осталась от партии кучка развалин. // Стеклова убрали, Зиновьев похерен, / И Троцкий, мерзавец, молчит, лицемерен. // И Крупская смотрит, нахохлившись, чортом, / И заняты все комсомолки абортом. // И Ленин недвижно лежит в мавзолее, / И чувствует Рыков веревку на шее» (Архив УФСБ РФ по С.-Петербургу и Ленобласти. Дело П-17349. Л. 10; опубл.: Митин журнал. 1999. № 57. С. 501). 11 ноября 1930 года Тройкой полномочного представительства ОГПУ по Ленинградскому военному округу Тиняков был приговорен к трем годам лагеря; 7 сентября 1932 года постановлением Коллегии ОГПУ был досрочно освобожден из Соловков с лишением прав проживания в крупных городах («минус 12», как и у Мандельштама; жил в Саратове, летом 1933-го вернулся в Ленинград). Как нам уже приходилось отмечать, «поэтическая структура (двустишия со смежной рифмовкой) в сочетании с памфлетно-сатирическим характером делают этот текст непосредственным предшественником мандельштамовского „Мы живем, под собою, не чуя страны…“ – с тою разницей, что в „агитационном плакате“ <…> Тинякова совершенно отсутствует „монументальность“, которую, вслед за (также общей, заметим, для обоих текстов) „лубочностью“ отмечала в мандельштамовской инвективе Ахматова» (Морев Г. «Нет литературы и никому она не нужна»: К истории писательского самоопределения в России, 1917–1926 // Un Radioso Avvenire? L’impatto della Rivoluzione d’Ottobre sulle scienze umane / Acura di E. Mari, O. Trukhanova, M. Valeri. Roma, 2019. P. 198). «Монументальность» текста Мандельштама не в последнюю очередь достигается именно его «монотематичностью».

122

[Николаевский Б.И.] Как подготовлялся Московский процесс: (Из письма старого большевика) // Фельштинский Ю.Г. Разговоры с Бухариным: Комментарий к воспоминаниям А.М. Лариной (Бухариной) «Незабываемое» с приложениями. М., 1993. С. 108. «Письмо старого большевика» (1936) написано на основании нескольких свидетельств, но в позднейшем (1965) интервью Николаевский специально отметил принадлежность слов о платформе Рютина Бухарину (Там же. С. 61). Ср. предположение Омри Ронена о связи появления мандельштамовской инвективы против Сталина с «делом Рютина» (Ронен О. Слава // Он же. Шрам. Вторая книга из города Энн. СПб., 2007. С. 250, 254).

123

Как известно, в 1931–1933 годах стихи и проза Мандельштама появляются на страницах «Нового мира», «Звезды» и «Литературной газеты»; «Издательство писателей в Ленинграде» планирует выпуск отдельным изданием «Путешествия в Армению» (1933), в ГИХЛе с января 1933-го лежит «Избранное», в Госиздате с марта – двухтомное Собрание сочинений (все без особых перспектив выхода, но с частично оплаченными договорами).

124

Между тем Мандельштам был одним из официально признанных центральными персонажей именно в этой категории советских писателей. Так, еще до роспуска РАППа, в сентябре 1931 года, Леопольд Авербах, запрашивая от имени Федерации объединений советских писателей у секретарей ЦК ВКП(б) Кагановича и П.П. Постышева средства для улучшения жилищных условий литераторов, упоминал Мандельштама в перечне «видных попутчиков, предоставление жилой площади которым имеет политическое значение» («Счастье литературы»: Государство и писатели, 1925–1938: Документы / Сост. Д.Л. Бабиченко. М., 1997. С. 113). После 1931 года, с началом предсъездовской либерализации, статус Мандельштама в этой литературной страте ощутимо вырос.

125

В протоколах допросов дважды упоминается лишь намерение М.С. Петровых, записавшей текст с голоса, уничтожить его (Нерлер П. Указ. соч. С. 46, 49).

126

Напомним, что тексты антисоветских басен Эрдмана и Масса также были приложены к письму Ягоды Сталину с предложением арестовать и выслать этих литераторов из Москвы.

127

Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 225.

128

«Всегда и везде я буду настаивать на своей полной и абсолютной невиновности…» Письма Н.И. Бухарина последних лет. Август – декабрь 1936 г. / Публ. Ю. Мурина // Источник. 1993. № 2. С. 14 (текст дан публикатором с искажением).

129

«Счастье литературы». С. 172.

130

Власть и художественная интеллигенция. С. 213. Булгакову в выезде было отказано.

131

Там же. 21 июня Замятин был принят в Союз (см. письмо К.А. Федина Л.Н. и Е.И. Замятиным от 21 июня 1934 года: Переписка К.А. Федина и Е.И. и Л.Н. Замятиных / Вступ. ст., подгот. текста, коммент. Л.Ю. Коноваловой // Константин Федин и его современники: Из литературного наследия ХХ века. М., 2016. Кн. 1. С. 165).

132

Так, именование Бухариным в письме Сталину Стецкого «моим другом» есть издевательская ирония: 13 мая 1934 года Стецкий своим по сути доносительским обращением к Сталину, Жданову и Кагановичу спровоцировал дискуссию в Политбюро вокруг статьи Бухарина «Экономика советской страны» (Известия. 1934. 12 мая) и обмен – п о инициативе Сталина – резкими критическими репликами между Бухариным и Стецким. Рассылая их членам Политбюро 14 июля, Сталин заявил о правоте Стецкого в его критике статьи Бухарина (см.: Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927–1939. В 5 т. М., 2002. Т. 4: 1934–1936. С. 200–201). Это не помешало Бухарину еще раз повторить свою саркастическую квалификацию Стецкого («мой друг») в письме Сталину от конца июля – начала августа 1934 года при посылке ему текста доклада на предстоящем съезде писателей (Большая цензура. С. 329). Необходимо учитывать, что и Бухарин, и его адресат прекрасно помнили, что осенью 1928 года Стецкий, будучи одним из ближайших учеников и соратников Бухарина, фактически предал своего учителя, заявив о своем выходе из «правой оппозиции». Напоминание об оппозиционном прошлом вызывало у Стецкого ярость: в 1932 году он публично ударил М.А. Шолохова за шутку, напоминающую о событиях конца 1920-х годов (см.: Гронский И.М. Из прошлого: Воспоминания / Сост. С.И. Гронская. М., 1991. С. 219).

133

Colta.ru. 2019. 13 декабря.

134

Сахаровский центр, Москва, 28 февраля 2020 (www.sakharov-center.ru/article/poet-i-vlast-anatomia-cuda-o-mandelstame-1934-goda; время демонстрации документа на видео: 37′30″).

135

Отметим также грубые искажения самого текста документа: «социальный ряд, яд» вместо «социальный яд», сокращения в словах «антисоветский» и «контр революционный» (которые в оригинале даны полностью) и др.

136

Согласно журналу посещений кремлевского кабинета Сталина за интересующий нас период (между получением Сталиным письма Бухарина и датой пересмотра приговора Мандельштаму), Ягода был на приеме у секретаря ЦК ВКП(б) 5 и 10 июня 1934 года (На приеме у Сталина: Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (1924–1953 гг.) / Научный ред. А.А. Чернобаев; 2-е изд. М., 2010. С. 132).

137

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 170–183.

138

Большая цензура. С. 295–296. Как известно, за два года до этого, в мае 1931-го, аналогичные пометы Сталин оставил на полях повести Андрея Платонова «Впрок», опубликованной в журнале «Красная новь» (1931. № 3): «Подлец» (дважды), «Дурак», «Пошляк», «Болван» и т.п. Резолюция Сталина на титульной странице повести гласила: «<…> Надо бы наказать и автора и головотяпов [в редакции журнала] так, чтобы наказание пошло им „впрок“» (Власть и художественная интеллигенция. С. 150). Следствием сталинской резолюции было письмо Платонова 9 июня 1931 года в «Правду» и «Литературную газету» с отречением «от всей своей прошлой литературно-художественной деятельности, выраженной как в напечатанных произведениях, так и в ненапечатанных» (Платонов А. «…я прожил жизнь»: Письма 1920–1950 гг. / Под общ. ред. Н. Корниенко, Е. Шубиной. М., 2013. С. 291). «Другого выхода нет. Другой выход – гибель», – писал Платонов 10 июня жене и сыну (Там же. С. 295). Адресованные Агранову и в Секретно-политический отдел ОГПУ агентурные доносы 1931–1934 годов на Платонова опубликованы (Андрей Платонов в документах ОГПУ-НКВД-НКГБ, 1930–1945 / Публ. В. Гончарова, В. Нехотина // «Страна философов» Андрея Платонова: Проблемы творчества. М., 2000. Вып. 4. С. 848–884; публикация во многом обесценена многочисленными купюрами, сделанными из-за требований ФСБ).

139

Мандельштам Н. Указ. соч. С. 227. Заметим, что аналогичные выводы из дела Мандельштама сделала и Ахматова, обладавшая тем же, что и Мандельштам, объемом информации. 1 октября 1935 года знакомый Л.Н. Гумилева А.П. Борин, вспоминая свое посещение дома Пуниных весной 1935 года, показывал в НКВД: «Ахматова обратила внимание присутствующих на то, что все-таки интересный человек Сталин. Мандельштам осужден за то, что писал стихи, направленные против Сталина, и тем не менее по инициативе Сталина было пересмотрено дело Мандельштама» (Шенталинский В. Преступление без наказания: Документальные повести. М., 2007. С. 300).

140

Ахматова А. Requiem / Предисл. Р.Д. Тименчика; сост. и примеч. Р.Д. Тименчика при участии К.М. Поливанова. М., 1989. С. 147. В качестве реального комментария к этой записи Ахматовой, представляющей собой одну из «вставок» в «Листки из дневника», можно предположить, что речь идет о встрече Сталина с деятелями советского кино 27 февраля 1935 года (по случаю празднования 15-летия советского кинематографа). Обладавший широкими знакомствами в мире кино Б.А. Пильняк (его вторая жена Кира Андроникашвили была киноактрисой) мог слышать слова Сталина от кого-то из присутствовавших на встрече в Кремле. На наш взгляд, кавычки в слове «дружба» и весь контекст высказывания говорят о том, что Сталин, вероятно, иронически вернулся к связавшейся у него с образом Пастернака теме «плохой» защиты им Мандельштама.

141

Гаспаров М.Л. О. Мандельштам: Гражданская лирика 1937 года. СПб., 2013. С. 125.

142

Там же. С. 124.

143

Из письма неустановленному лицу, нач. 1937 года, Воронеж (Мандельштам О. Полное собрание сочинений и писем. Т. 3. С. 549). То же ощущение персональной связи со Сталиным, отягощенной памятью о вине перед ним, не позволяет Мандельштаму апеллировать к нему лично (вне новых стихов, «искупляющих» текст 1933 года). Об этом он прямо пишет К.И. Чуковскому в апреле 1937 года: «Я поставлен в положение собаки, пса… <…> Есть только один человек в мире, к которому по этому делу можно и должно обратиться. Ему пишут только тогда, когда считают своим долгом это сделать. Я – за себя не поручитель, себе не оценщик. Не о моем письме речь. Если вы хотите спасти меня от неотвратимой гибели <…> – пишите. <…> Это единственный исторический выход» (Там же. С. 557; выделено Мандельштамом).

144

Гаспаров М.Л. Указ. соч. С. 20. Отметим, что типологически схожей с описанной была и ситуация Булгакова, также находившегося все 1930-е годы в одностороннем диалоге со Сталиным, спровоцированном их телефонным разговором 18 апреля 1930 года. Ср. замечание М.О. Чудаковой о возникших у Булгакова после звонка Сталина «персональных отношениях – с точки зрения самого Булгакова – художника с властью» и об «иллюзии обратной связи», воздействовавшей на его творчество (Чудакова М.О. Осведомители в доме Булгакова в середине 1930-х годов // Седьмые Тыняновские чтения: Материалы для обсуждения. Рига; М., 1995–1996. С. 397).

145

Из справки, составленной для начальника Секретно-политического отдела ГУГБ НКВД Г.А. Молчанова на основе собранных ленинградским управлением НКВД сведений, частично (и без указания точной даты) опубликованной Л.В. Максименковым (Максименков Л. От опеки до опалы. С. 33). Донос студента ЛГУ А.П. Борина на Пунина от 26 мая 1935 года и подтверждающие его показания сотрудницы Академии художеств В.Н. Аникиевой от 28 мая частично опубликованы: Шенталинский В. Преступление без наказания. С. 293–294. Мы полагаем, что именно с подготовкой в Ленинграде дела против Н.Н. Пунина и Л.Н. Гумилева на основе, в частности, доносов о чтении ими стихов Мандельштама связано изготовление отложившейся в деле Мандельштама 1934 года «загадочной» справки ГУГБ НКВД от 2 июля 1935 года с характеристикой содержащихся в деле стихотворений – в том числе «Мы живем, под собою не чуя страны…» (текст справки см.: Нерлер П. Указ. соч. С. 72–73).

146

Здесь и далее материалы следствия по делу Пунина и Гумилева цит. по: Козырев А.Н. Как это было // Вспоминая Л.Н. Гумилева: Воспоминания. Публикации. Исследования. СПб., 2003. С. 257–331.

147

Есть основания полагать, что упоминание Мандельштамом его имени рядом с именем Ахматовой на допросе заставило органы ОГПУ/НКВД начать его «разработку» еще в 1934 году (см.: Герштейн Э. Указ. соч. С. 329).

148

К 1929 году, когда Заковский был полномочным представителем ОГПУ по Западно-Сибирскому краю, относятся воспоминания поэта С.Н. Маркова, сохраненные его вдовой Г.Н. Марковой: «Заковский потрясал книгой [стихов новосибирского поэта] Ивана Ерошина [«Синяя юрта». М., 1929], кричал: „За это надо расстреливать! У меня нет санкции, но я добьюсь“. <…> Ерошин в одежде нищего тайно покинул Новосибирск» (Поварцов С. Вакансия поэта. С. 66).

149

Дата предположительная, дана А.Н. Козыревым на основании расположения листов в деле Гумилева.

150

См.: Головникова О.В., Тархова Н.С. «И в се-таки я буду историком!» // Звезда. 2002. № 8. С. 131.

151

См. чрезвычайно точную в характеристике сталинского взаимодействия с культурой публикацию А.Ю. Галушкина «Сталин читает Пастернака» и послесловие к ней Л.С. Флейшмана «Еще о Пастернаке и Сталине» (впервые: В кругу Живаго: Пастернаковский сборник. Stanford, 2000 [= Stanford Slavic Studies. Vol. 22]. С. 38–86).

152

Время ареста Пунина и Гумилева охарактеризовано Л.С. Флейшманом (со ссылкой на автобиографическое свидетельство Луи Фишера) как «момент наибольшей либерализации в стране» (Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 376). Доступные современным историкам статистические данные подтверждают это впечатление: с 1934 года количество арестованных органами ОГПУ/НКВД неуклонно снижалось – с 205173 человек в 1934 году до 131268 в 1936-м (см.: Рогинский А., Жемкова Е. Между сочувствием и равнодушием – реабилитация жертв советских репрессий // Уроки истории. ХХ век [urokiistorii.ru]. 2017. 20 декабря). Более дифференцированные данные приводит О.В. Хлевнюк: «в первой половине 1934 г. было арестовано 128 тыс. человек, а во второй – 77 тыс. Резко уменьшилось количество арестов за „контрреволюционные преступления“ – с 283 тыс. в 1933 г. до 90 тыс. в 1934 г.» (Хлевнюк О. Указ. соч. С. 229). Начавшаяся в Ленинграде после убийства Кирова репрессивная кампания воспринималась оптимистически настроенными современниками как несозвучная эпохе: «О массовых высылках из Ленинграда все знали, но считали это локальным и единичным мероприятием. <…> В литературной среде до конца 1936 года обострения не замечалось и даже арест О. Мандельштама в мае 1934 года никого особенно не встревожил» (Гладков А. Указ. соч. С. 15); ср. переданную Э.Г. Герштейн оценку близкого власти И.Э. Бабеля: «в 1935 году он относился к массовым ленинградским высылкам как к временному явлению и уверял [сосланного С.Б.] Рудакова, что больше двух месяцев его пребывание в Воронеже не продлится» (Герштейн Э. Указ. соч. С. 91). Характерно, что решение Сталина не могло служить, как уместно здесь выразиться, «охранной грамотой»: в изменившихся условиях и Мандельштам, и Пунин, и Л. Гумилев были вновь репрессированы. Особенность сталинской избирательности в вопросах репрессий была отмечена Р.А. Медведевым еще в конце 1960-х годов: «Показательно, что, просматривая эти списки [намеченных к аресту], Сталин иногда вычеркивал те или иные фамилии, вовсе не интересуясь, какие обвинения выдвинуты против данных лиц» (Медведев Р. К суду истории: О Сталине и сталинизме. М., 2011. С. 359). Заметим, что поддающиеся лишь гипотетической реконструкции и целиком зависевшие не от данных о «виновности/невиновности», а от актуального политического контекста соображения Сталина могли вести как к смягчению, так и к ужесточению наказания конкретного человека. Ср. судьбу А.М. Маркевича, замнаркома земледелия, осужденного в 1933 году на 10 лет лагерей и в конце 1934-го почти освобожденного специальной комиссией Политбюро, убедившейся в незаконности методов следствия ОГПУ. Однако после убийства Кирова и изменения внутриполитической ситуации Сталин отказался от пересмотра дела Маркевича и наказания недобросовестных следователей ОГПУ/НКВД, приказав вернуть уже доставленного в Москву Маркевича в лагерь (см.: Викторов Б.А. Указ. соч. С. 138–140).

153

Иванов В.В. Почему Сталин убил Горького? С. 565.

154

О «пушкинских» параллелях в восприятии Сталина Мандельштамом см.: Гаспаров М.Л. О. Мандельштам: Гражданская лирика 1937 года. С. 144–145.

155

Венцлова Т. О последних трех месяцах Бродского в Советском Союзе // Новое литературное обозрение. 2011. № 112. С. 269. Далее цитаты из дневника Томаса Венцловы даются без ссылок по этому источнику.

156

Цит. по: Полухина В. Иосиф Бродский глазами современников, 2006–2009. СПб., 2010. С. 247–249. В цитированном тексте восстановлена (по экземпляру из архива Катилюса, хранящемуся в Стэнфордском университете) сделанная при публикации купюра (ироническое именование Израиля «Жидостаном», свойственное, по свидетельству многочисленных мемуаристов, Бродскому).

157

В разговоре с Л.К. Чуковской 31 мая 1972 года он, не называя имени Евтушенко, прямо винил того в своем отъезде (Чуковская Л. Из дневника. Воспоминания. М., 2014. С. 322). Эта же мысль косвенно (и уже с упоминанием Евтушенко) высказана в интервью Бродского еженедельнику Observer 25 октября 1981 года (Бродский И. Большая книга интервью / Сост. В. Полухиной. М., 2000. С. 160).

158

Проффер К. Заметки к воспоминаниям об Иосифе Бродском / Пер. с англ. В. Бабкова // Он же. Без купюр. М., 2017. С. 25; ср.: Проффер Тисли Э. Бродский среди нас / Пер. с англ. В. Голышева. М., 2015. С. 77.

159

[Докладная записка Андропова и Громыко в ЦК КПСС от 10 июня 1968 года] // Еврейская эмиграция в свете новых документов / Под ред. Б. Морозова. Тель-Авив, 1998. С. 62.

160

Справка МВД СССР в ЦК КПСС «О выезде из СССР лиц еврейской национальности на постоянное жительство в Израиль», 26 февраля 1973 года; цит. по: Куксин И. Брежнев и еврейская эмиграция // Заметки по еврейской истории. 2007. № 15 (87).

161

Морозов Б. Еврейская эмиграция из СССР как фактор международных отношений // «Русское» лицо Израиля: черты социального портрета. Иерусалим; М., 2007. С. 471–472.

162

Куксин И. Указ. соч.

163

Еврейская электронная энциклопедия (ОРТ) называет цифру в 999 человек (eleven.co.il/jews-of-russia/history-in-ussr/15420/). В дальнейшем мы не учитываем небольшую разницу в статистике в разных источниках, ориентируясь на справку МВД СССР в ЦК КПСС от 26 февраля 1973 года (см. примеч. 6).

164

Куксин И. Указ. соч.

165

Кузнецов мог быть известен Бродскому с начала 1960-х – как один из редакторов самиздатского литературного альманаха «Феникс» (1961), составленного Юрием Галансковым, и активист поэтических собраний на площади Маяковского. В справке КГБ от 11 июля 1962 года, сохранившейся в надзорном деле Бродского (ГАРФ. Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 99616, 99617), Кузнецов упомянут как «издатель „Феникса“». Подробнее о круге «Феникса», с которым Бродский, по утверждению той же справки, «поддерживал тесный контакт», и роли в нем Кузнецова см.: Поликовская Л. «Мы предчувствие, предтеча…» Площадь Маяковского, 1958–1965. М., 1996.

166

Мейлах М. «Поэт сам узнает по темпераменту своего предшественника…» (Из разговоров с Иосифом Бродским) // Новое литературное обозрение. 2006. № 79. С. 277–278.

167

Вайль Б. Шахматов – «подельник» Бродского // Звезда. 2010. № 1. С. 214. О случайной встрече Бродского с Шахматовым в Мюнхене через 30 лет, в 1992 году, вспоминает Игорь П. Смирнов: «Когда мы выкатились на ступеньки театра, к Бродскому подскочил худой и невысокий человек в черной кожаной куртке. „Знаешь, кто это был?“ – с просил меня Бродский после того, как его разговор с требовательным собеседником, призывавшим его к написанию некоей статьи для некоей эмигрантской русской газеты, иссяк. К моему „нет“ прибавилось: „Он меня заложил“. И на мой вопрос о том, что стукач делает в Мюнхене, был дан очень равнодушный ответ: „Ночует в какой-то церкви“» (Смирнов И.П. Свидетельства и догадки. СПб., 1999. С. 95).

168

См.: Эдельман О. Процесс Иосифа Бродского // Новый мир. 2007. № 1. С. 161, 164.

169

Полухина В. Иосиф Бродский глазами современников. СПб., 2006. Кн. 2: 1996–2005. С. 97.

170

Проффер К. Указ. соч. С. 229–230.

171

Полухина В. Иосиф Бродский: Жизнь. Труды. Эпоха. СПб., 2008. С. 174–175. Полный текст был нам недоступен: в настоящее время местонахождение этого письма неизвестно.

172

Волков С. Диалоги с Иосифом Бродским. М., 2003. С. 97.

173

Kunitz S. The Other Country Inside Russia // The New York Times Magazine. 1967. August 20. P. 24. Мы цитируем (с уточнением) перевод касающейся Бродского части статьи Кьюница, который был помещен в «Новом русском слове» 22 августа 1967 года («Американский поэт Куниц об Иосифе Бродском». С. 2). О периоде жизни в Архангельской области как о «весьма приятном, напоминающем о стихах Роберта Фроста» Бродский говорил и на первой пресс-конференции в США 10 июля 1972 года (Reswow O. U-M Surroundings To Affect Writing, Soviet Poet Says // Ann Arbor News. 1972. July 11).

174

Синхронно, с середины 1960-х годов, имя Бродского помещается в близких ему кругах либеральной интеллигенции на самые высокие ступени поэтической иерархии; любопытно отражение этого своеобразного «культа» в свидетельствах противников поэта. «Он же ваш еврейский Пушкин!» – заявила в 1964 году мать преследовавшего Бродского писателя Е.В. Воеводина ленинградскому писателю И.М. Меттеру (Знамя. 2005. № 11. С. 205). Ср. в дневнике Венцловы 1972 года: «Тут же возник и грустноватый полуанекдот: Пушкина вызывают в III отделение и говорят, что ему прислан вызов из Эфиопии» (24 мая). В 1977 году тема «Пушкин и Бродский» была легализована публикацией в ленинградском самиздате (37 [название журнала]. № 9), а затем на Западе (Вестник РХД. № 123; в обоих случаях подписано криптонимом «Д.С.») одноименного исследования московского филолога В.А. Сайтанова.

175

Проффер Тисли Э. Указ. соч. С. 69.

176

Мандельштам Н. Собрание сочинений: В 2 т. Екатеринбург, 2014. Т. 1. С. 192.

177

[Андропов Ю., Щелоков Н. Докладная записка КГБ СССР и МВД СССР в ЦК КПСС от 17 января 1973 года] // Куксин И. Указ. соч.

178

Там же.

179

Согласно Всесоюзной переписи населения СССР 1970 года.

180

Бродский И. Набережная неисцелимых / Пер. с англ. Г. Дашевского // Венецианские тетради. Иосиф Бродский и другие / Сост. Е. Марголис. М., 2002. С. 87.

181

Гордин Я. Рыцарь и смерть, или Жизнь как замысел: О судьбе Иосифа Бродского. М., 2010. С. 113.

182

Верхейл К. Танец вокруг мира: Встречи с Иосифом Бродским. СПб., 2006. С. 36.

183

Московскому знакомому Бродского, сыну поэта Переца Маркиша Давиду Маркишу, весной 1971 года в выезде в Израиль было отказано (Еврейская эмиграция в свете новых документов. С. 103); после серии отказов Маркиш выехал осенью 1972 года.

184

Сергеев А. Omnibus. М., 1997. С. 447. Ср. то же утверждение в мемуарах Льва Лосева «Про Иосифа» (Лосев Л. Меандр. М., 2010. С. 34).

185

Томас Венцлова: «В Литве получилось лучше, чем в России» // Морев Г. Диссиденты: двадцать разговоров. М., 2017. С. 163–164. В более резких выражениях негативное отношение Бродского к диссидентству формулирует другой его близкий друг (см.: Проффер К. Указ. соч. С. 268–269).

186

Заметим, что аналогичной позиции придерживался и другой ленинградский писатель, с конца 1960-х испытывавший нараставшие затруднения цензурного порядка, однако сохранивший промежуточную между официальной и неофициальной литературой позицию, – Виктор Соснора. В одном из писем Л.Ю. Брик (19 августа 1974 года) он со ссылкой на опыт Бродского писал: «У меня к Вам большая просьба. Вы говорили, что в сентябре должны приехать Фрию или к то-то из них и Робели [французские слависты и переводчики Сосноры]. Пожалуйста, напишите мне сразу же, я сразу же приеду в Москву, они мне очень нужны. Мне нужна работа. Клод ведь хотел взять меня в Университет. Могут ли они устроить меня? Ведь мои лекции им нравились. А с языком потихоньку справлюсь, если буду знать, что возьмут. А здесь – может быть, отпустят. Сколько советских преподавателей за границей! Здесь я нищ, безработный, то, что я пишу, кроме Вас да [художника Михаила] Кулакова, никому не понятно и не нужно. А мне уже 38 лет. И впереди – абсолютный нуль. Мне не нужны золотые горы, беден был и беден умру. Не в этом дело. Мне нужно хоть немножко где-то отдышаться, чтобы не чувствовать хоть малость топор над затылком. Я ничего не боюсь, и это не красивая фраза, просто – терять нечего, кроме жизни, а моя – не жизнь. Все не столь мрачно, я выдержу и так, но, может быть, они захотят помочь? Именно – приглашение на работу, и не формальное, а на работу действительно. Ведь Бродского устроили референтом. Не думаю, что я меньше знаю и значу. Насовсем и с нервотрепкой я уезжать не желаю. Только хочу работать» (Переписка Виктора Сосноры с Лилей Брик / Публ. Я. Ананко // Звезда. 2012. № 3. С. 146). Надо ли говорить, что этот план остался неосуществленным.

187

Жиляева С.А., Максимова А.А. Особенности реализации семейно-правовой политики в завершающий период существования советской государственности (70-е – 1 991 год) // Юристъ-Правоведъ. 2018. № 2 (85). С. 23.

188

См.: Альбац Е. Мина замедленного действия. М., 1992. С. 157–158.

189

О ее посещениях СССР после замужества и отъезда в Лондон, неизменно привлекавших внимание КГБ, см.: Абаева-Майерс Д. Разговоры с небожителем // Иосиф Бродский и Литва: Воспоминания и размышления / Сост. Р. Катилюс. СПб., 2015. С. 381.

190

В изложении событий мы опираемся на интервью Фейт Вигзелл «Российской газете» (2012. 30 января. № 5691. С. 8).

191

ОР РНБ. Ф. 1333. Оп. 1. Ед. хр. 21. 4 л.

192

Проффер Тисли Э. Указ. соч. С. 76 (мемуарист ошибочно относит это событие к 1971 году). Андрей Сергеев, упоминая в мемуарах о «нелепейшей попытке» 1968 года (имеется в виду несостоявшийся брак с Вигзелл), рассказывает и об идее Бродского обратиться за помощью в разрешении на выезд к секретарю ЦК КПСС по вопросам идеологии Петру Демичеву (Сергеев А. Указ. соч. С. 447).

193

Воспоминания Фейт Вигзелл о Бродском «Пенье с музыкой» см.: Иосиф Бродский и Литва. С. 224–228.

194

Ср. также в написанном месяцем ранее (24 ноября 1970 года) шуточном поздравлении Нине Никольской: «Рассказать вам небылицу? / Не хочу я за границу / в европейскую столицу, / не хочу я слышать „сэр“. // <…> Для меня весь мир чужбина, / я умру в эСэСэСэР» (Полухина В. Иосиф Бродский глазами современников, 2006–2009. С. 46).

195

Проффер Тисли Э. Указ. соч. С. 79.

196

См.: Лосев Л. Указ. соч. С. 84. К воспоминаниям Лосева о фантасмагорических планах Бродского покинуть СССР, один из которых даже вызвал у него сомнения в ментальном здоровье поэта, можно заметить, что вся эта фантасмагория в каком-то смысле стимулировалась известной Бродскому реальностью: так, Бродский несомненно знал о том, что в августе 1968 года из СССР бежали ленинградские художники Олег Соханевич и Геннадий Гаврилов, уплывшие в Турцию на надувной лодке и чудом оставшиеся в живых после 10-дневного путешествия по Черному морю.

197

Проффер К. Указ. соч. С. 267.

198

Из письма Томасу Венцлове от 12 июня 1973 года; цит. по.: Митайте Д. К истории одного стихотворения // Мир Иосифа Бродского: Путеводитель / Сост. Я.А. Гордин. СПб., 2003. С. 276.

199

Гинзбург Л. «И заодно с правопорядком» // Она же. Записные книжки. Воспоминания. Эссе. СПб., 2011. С. 296.

200

Гордин Я. Указ. соч. С. 27 (письмо от 13 июня 1965 года); Проффер К. Указ. соч. С. 270.

201

Ср. пародийное обыгрывание строчки Вознесенского «Уберите Ленина с денег!» из стихотворения «Я не знаю, как это сделать…» (1967) в «Post aetatem nostram» (1970): «В расклеенном на уличных щитах / „Послании к властителям“ известный, / известный местный кифаред, кипя / негодованьем, смело выступает / с призывом Императора убрать / (на следующей строчке) с медных денег», и упоминание «скальпа Вознесенского» в послании Бродского / Гордина Кушнеру «Ничем, певец, твой юбилей…» (1970).

202

Подробнее см.: «Зимняя почта»: К 20-летию неиздания книги Иосифа Бродского / [Публ. С. Дедюлина] // Русская мысль. 1988. 11 ноября. Литературное приложение № 7. С. IV–VII; Успенская А. О первом неопубликованном сборнике стихов Бродского // Иосиф Бродский и мир: Метафизика, античность, современность. СПб., 2000. С. 330–335; Клименко А.Д. Поэтическое наследие И.А. Бродского: История публикации и проблемы текстологии. Дис. на соискание уч. ст. канд. филол. наук. СПб., 2017. С. 27–42.

203

РО РНБ. Ф. 1333. Ед. хр. 20. Л. 2 © Фонд по управлению наследственным имуществом Иосифа Бродского.

204

Знаковым для Бродского (наряду с окончательным провалом плана по изданию сборника в «Советском писателе») стало предложение в 1968 году флагману советского либерализма – журналу «Новый мир» – стихотворений «Остановка в пустыне» и «Прощайте, мадмуазель Вероника» – и отказ Твардовского («Для „Н<ового> М<ира>“ решительно не подходит. А.Т.»; резолюция Твардовского опубл.: Катилюс Р. Иосиф Бродский // Иосиф Бродский и Литва. С. 88; отнесение этого эпизода к осени 1965 года в хронике С.И. Чупринина «Оттепель: события» [М., 2020. С. 902] ошибочно). В ленинградском архиве Бродского сохранились письма из редакций альманаха «День поэзии 1970» и журнала «Юность» (1970) с приглашениями прислать стихи для публикации. Ср. воспоминания главного редактора ленинградского журнала «Аврора» (1969–1972) Нины Косаревой: «<…> мы готовы были его публиковать, но с его стороны вот такого желания сотрудничать с редакцией, как мы испытывали от других авторов, которые приходили к нам, просили, предлагали, настаивали на чем-то, такого со стороны Бродского не было. Вот мы пригласили его один раз, он пришел, принес нам эти рукописи и больше к нам не появлялся, не приходил и печататься желания не изъявлял» (Косарева Н.С. Как Бродского уговаривали устроиться на работу / [Публ. и коммент. М.Н. Золотоносова] // Online812.ru. 2015. 19 июня. Попытка публикатора поставить под сомнение свидетельство Косаревой с помощью воспоминаний Е. Клепиковой не кажется убедительной). Последний текст Бродского, опубликованный в СССР (не считая стихов для детей), – стихотворение «Подсвечник» – появился в декабре 1969 года на «русской странице» эстонской газеты Тартуского университета Tartu Riiklik Űlikool без ведома автора (см.: Суперфин Г. Про Бродского, если получится // Новая жизнь (Сан-Франциско). 2010. Июнь – июль. № 338. С. [2]).

205

См.: Слово пробивает себе дорогу. Сборник статей и документов об А.И. Солженицыне. 1962–1974 / Сост. В. Глоцер, Е. Чуковская. М., 1998. С. 211–241.

206

Kunitz S. Op. cit. P. 44.

207

ЦГАЛИ СПб. Ф. 107. Оп. 4. Д. 108. Л. 1 © Фонд по управлению наследственным имуществом Иосифа Бродского. Любопытен здесь и факт вызывающего употребления Бродским в официальном письме разговорного идишизма «гвалт» («шум», от нем. Gewalt – «насилие»). Д.А. Гранин (наст. фам. Герман) был единственным евреем в руководстве ленинградской писательской организации; в 1960 году, после вызвавшего скандал выступления Бродского на «турнире поэтов» в ДК им. Горького с чтением стихотворения «Еврейское кладбище около Ленинграда», Гранин, как ответственный за работу с молодежью секретарь правления ЛО СП РСФСР, получил выговор. В период подготовки и проведения суда над Бродским в 1963–1964 годах Гранин занимал крайне противоречивую позицию (она подробно проанализирована в кн.: Золотоносов М.Н. Гадюшник: Ленинградская писательская организация: Избранные стенограммы с комментариями. М., 2013. С. 610–680). Частью этой позиции была зафиксированная в письме Ф.А. Абрамова к А.Я. Яшину (1964) антисемитская трактовка Граниным действий защитников Бродского на процессе и вокруг него (Там же. С. 621). Очень вероятно, что эти факты были известны Бродскому.

208

Ср. характерную фразу Бродского, зафиксированную Томасом Венцловой в дневниковой записи от 21 мая, уже после решения о выезде: «А в общем, зачем мне отъезд? У меня была работа, появились деньги <…>» Колоритную зарисовку о встрече с Бродским в Москве в начале 1972 года оставил Давид Шраер-Петров: «Я встретил его на Тверском бульваре около редакции журнала „Знамя“. Он сказал, что ведет переговоры по поводу переводов, по-моему. <…> Он был хорошо одет, в дубленке, такой уверенный… И я подумал, что у него все в порядке» (Полухина В. Иосиф Бродский глазами современников. Кн. 2. С. 158).

209

Договор с Бродским был заключен в 1965 году по инициативе Д.С. Лихачева и В.М. Жирмунского; в книге предполагались комментарии Жирмунского. Печатный анонс издания (с упоминанием Бродского) см.: «Литературные памятники». Итоги и перспективы серии. М., 1967. С. 48. После смерти Жирмунского (1971) договорные отношения Бродского с издательством «Наука» были продолжены.

210

Сергеев А. Указ. соч. С. 441.

211

Муравьева И. Автографы и библиотека Иосифа Бродского в собрании Музея Анны Ахматовой (Фонтанный дом) // Иосиф Бродский: Творчество, личность, судьба: Итоги трех конференций. СПб., 1998. С. 253. Речь идет о попытке А.Г. Наймана вступить в Союз писателей; ср. запись Л.К. Чуковской от 23 апреля 1968 года о приезде Бродского и Фейт Вигзелл в Переделкино с передачей реплики Бродского: «Толя подавал в Союз – чудак! – и его не приняли» (Чуковская Л. Указ. соч. С. 318).

212

Левинг Ю. Иосиф Бродский и живопись // Звезда. 2015. № 5. С. 162–164. Для понимания контекста следует указать, что из советских граждан непосредственно перед Бродским членом Баварской академии стал Шостакович (1968).

213

Белая книга о деле Синявского и Даниэля / Сост. А. Гинзбург. Frankfurt am Main, 1967. С. 27; ср. с. 60, 423.

214

Ср. в письме Бродского Я.А. Гордину от 13 июня 1965 года: «<…> смотри на себя не сравнительно с остальными, а обособляясь. Обособляйся и позволяй себе все, что угодно» (Гордин Я. Указ. соч. С. 27).

215

Солженицын был исключен из Союза писателей в ноябре 1969 года, Галич – в декабре 1971-го, Максимов – в июне 1973-го, Чуковская – в январе 1974-го, Копелев – в марте 1977-го.

216

В ближайшие дни Бродский будет дарить эти оттиски друзьям – известны надписи на них, адресованные Гордину («Милому Якову от симпатичного Иосифа – [может быть, последний] надеюсь, не последний презент», 11 мая), Катилюсу («Ромасу от Иосифа. 12.V.1972»), Кушнеру («Дорогому Александру, от симпатичного Иосифа в хорошем месте, в нехорошее время», 18 мая), Л.К. Чуковской («От слагаемого, меняющего место», 31 мая).

217

Проффер К. Указ. соч. С. 256.

218

Винокурова И. Нина Берберова и третья волна эмиграции // Звезда. 2018. № 10. С. 160. В архиве Берберовой в Йеле сохранилась фотография Аншютц с Бродским.

219

Воспоминания Я.А. Гордина. Цит. по: Полухина В. Иосиф Бродский: Жизнь. Труды. Эпоха. С. 183.

220

Мартиросов С. Иосиф Бродский в Армении // Мартиросов С. Творцы и я: Сборник статей. Toronto, 2013. Упоминание о совместной поездке Бродского и Аншютц в Литву в воспоминаниях Людмилы Сергеевой (Знамя. 2016. № 7. С. 180) ошибочно: в Литве Аншютц была одна.

221

Конъектуры в квадратных скобках в тексте публикации 2006 года сделаны автором дневника; косвенный пересказ сокращенного текста принадлежит ему же.

222

Мы пользуемся фрагментами интервью Кэрол Аншютц, не вошедшими в окончательную версию фильма «Бродский не поэт».

223

В 1971 году из Ленинграда во Францию выехал художник Михаил Шемякин. Этот отъезд был, сколько можно судить, частью работы по «профилактике» Шемякина со стороны КГБ (подробнее см.: Егерев В.В. Нас свел столетний юбилей вождя // Следствие продолжается… СПб., 2016. Кн. 10. С. 145–147). Все детали сюжета с выездом Шемякина еще предстоит выяснить историкам, но можно констатировать, что выезд на Запад не по израильской линии и с сохранением советского паспорта воспринимался в 1971 году как осуществленный по инициативе и под контролем КГБ; отсюда и иронически-неприязненная реплика Бродского в отношении Шемякина, сказанная им Веронике Шильц в 1971 году: «Я думаю, что в Париж Шемякин прибыл по крайней мере в чине полковника КГБ» (см.: Там же. С. 472).

224

См.: Проффер К. Указ. соч. С. 255; Проффер Тисли Э. Указ. соч. С. 77. Совсем уже фантасмагорические формы этот миф принимает в книге Людмилы Штерн «Бродский: Ося, Иосиф, Joseph» (М., 2001), где утверждается, что Бродский был в списке диссидентов, который Никсон собирался обсуждать с Брежневым (с. 125).

225

Как это случилось в аналогичной ситуации с уже упомянутым другом Бродского Геннадием Шмаковым – после заключения им в 1974 году (фиктивного) брака с американкой того год не выпускали в США.

226

См. о нем в некрологе Washington Post (2003. October 21).

227

Опубликовано на сайте Association for Diplomatic Studies and Training (www.adst.org/OH TOCs/Anschultz, Norbert L.toc.pdf).

228

В 1970 году именно опасение, что власти, допустив выезд на нобелевскую церемонию, помешают его возвращению в СССР, стало причиной отказа Солженицына от поездки в Стокгольм. Ср. прецедент 1966 года, когда, по словам А.С. Есенина-Вольпина, «впервые, начиная с 30-х годов <…> явно враждебного коммунистической партии человека выпустили за границу» (Белая книга о деле Синявского и Даниэля. С. 402): 8 февраля (дата дается по: Tarsis Arrives in London // The New York Times. 1966. February 9. P. 16; указано М.Н. Золотоносовым) из СССР для чтения лекций по приглашению Лестерского университета (Великобритания) выехал писатель В.Я. Тарсис, с 1962 года открыто публиковавшийся за рубежом, подвергавшийся принудительному лечению в психбольнице в 1962–1963 годах и в 1964 году исключенный из Союза писателей. Однако выездная виза была дана Тарсису в рамках заранее разработанной КГБ СССР и утвержденной ЦК КПСС тайной схемы (Тарсис о ней не знал), предполагавшей «разрешить ему выезд из Советского Союза за границу с закрытием обратного въезда» (записка председателя КГБ СССР В.Е. Семичастного и генпрокурора СССР Р.А. Руденко в ЦК КПСС от 2–4 октября 1965 года: Документы свидетельствуют… Смотрели за каждым. «Палата № 7» / Публ. Т. Домрачевой, Л. Чарской // Вопросы литературы. 1996. № 2. С. 297). 19 февраля 1966 года находившийся в Лондоне Тарсис был лишен советского гражданства. В истории СССР был лишь один случай, когда под международным давлением и с учетом уникального стечения личных обстоятельств политический оппозиционер мог выезжать из страны и возвращаться обратно, – речь о Е.Г. Боннэр, жене академика А.Д. Сахарова. Однако и эта практика была пресечена весной 1984 года.

229

Весной 1971 года Виктор Ворошильский посетил Литовскую ССР; на обратном пути «всей семье Ворошильских устроили обыск – лагерный шмон по первому разряду, с раздеванием и так далее» (Венцлова Т. Статьи о Бродском. М., 2005. С. 10).

230

См., например, подготовленную Бобковым 10 мая 1972 года, как раз перед визитом Никсона в СССР, справку для ЦК КПСС о цифрах еврейской эмиграции и о списке известных отказников (Еврейская эмиграция в свете новых документов. С. 136–144).

231

Волков С. Указ. соч. С. 160–163.

232

См.: Фаликов И. Евтушенко: Love Story. М., 2014. С. 358.

233

Волков С. Диалоги с Евгением Евтушенко. М., 2018. С. 497–498.

234

Думается, что именно информация о планах заключить фиктивный брак послужила причиной резкой – в плоть до угрозы судебного преследования – реакции Бродского на текст воспоминаний Карла Проффера о нем, с которыми он познакомился в рукописи в 1987 году, после смерти автора. С точки зрения Бродского, выход такого откровенного текста, как заметки Проффера, был жестом, деконструирующим его поэтическую биографию (см.: Проффер Тисли Э. Указ. соч. С. 173–175).

235

Гинзбург Л. Указ. соч. С. 421.

236

Кумпан Е. Ближний подступ к легенде. СПб., 2005. С. 287. Запись слов Бродского может служить своего рода автокомментарием к написанным тогда же, в декабре 1969 года, стихам «Конец прекрасной эпохи».

237

В начале лета 1970 года, после выхода в мае 1970-го в Нью-Йорке книги «Остановка в пустыне», сотрудники КГБ несколько раз встречались с Бродским в Ленинграде, предлагая информировать их о бывающих у него иностранцах в обмен на помощь в публикациях в СССР. По воспоминаниям Рамунаса Катилюса, Бродский прекратил эти встречи заявлением о том, что «дальше вести разговор согласен только с ведением протокола» (Полухина В. Иосиф Бродский глазами современников, 2006–2009. С. 245).

238

Черная Л. Очень странно // Знамя. 2020. № 5. С. 136.

239

Полухина В. Иосиф Бродский: Жизнь, труды, эпоха. С. 191.

240

Проффер К. Указ. соч. С. 257.

241

Там же. С. 256; Проффер Тисли Э. Указ. соч. С. 76.

242

Проффер К. Указ. соч. С. 278.

243

8 июня 1972 года The New York Times дважды пишет о Бродском, сообщая, в частности, что поэт находится в Вене и предполагает направиться в Мичиган (Lask T. Self-Exiled Soviet Poet Iosif A. Brodsky; Smith H. Soviet Poet Is Reported Going To U.S. // The New York Times. 1972. June 8. P. 10–11). На следующий день статья о том, что Бродскому предложено место poet-in-residence при Мичиганском университете и что его появление в Анн-А рборе ожидается «в течение примерно двух недель», появилась в местной прессе (Poet Whom Soviets Muzzled Coming To U // Ann Arbor News. 1972. June 9). Тогда же The New York Times публикует сообщение агентства Reuters со словами официального представителя посольства США в Вене о том, что он «не видит трудностей» во въезде Бродского в страну (Soviet Poet Seeks A Visa For The U.S. // The New York Times. 1972. June 9. P. 13).

244

Проффер К. Указ. соч. С. 283.

245

Интервью журналу Columbia, весна – лето 1980 года; цит. по: Бродский И. Указ. соч. С. 70.

246

Волков С. Диалоги с Иосифом Бродским. С. 158. Этот же вариант рассказа возникает в интервью журналу Quatro, которое Бродский дал по-английски синхронно разговорам с Волковым, в декабре 1981 года (Бродский И. Указ. соч. С. 183).

247

В том числе в видеоинтервью Евгению Поротову, 1989 (вошло в документальный фильм Е. Поротова и М. Оленевой «Конец прекрасной эпохи», 2007).

248

Упоминания о каких-либо угрозах Бродскому в ОВИРе отсутствуют и в воспоминаниях людей, непосредственно общавшихся с ним после его посещений ул. Желябова, – Гордина и Профферов. В своем интервью Антону Желнову Кэрол Аншютц также оговаривает, что не помнит, чтобы Бродский, выйдя из ОВИРа вечером 10 мая, говорил об угрозах.

249

Полухина В. Иосиф Бродский глазами современников, 2006–2009. С. 119.

250

Из письма А.Г. Наймана автору.

251

См.: Флейшман Л. Материалы по истории русской и советской культуры: Из архива Гуверовского института. Stanford, 1992 (= Stanford Slavic Studies. Vol. 5). С. 160.

252

Цит. по: Американский поэт Куниц об Иосифе Бродском // Новое русское слово. 1967. 22 августа. С. 2.

253

Катилюс Р. Указ. соч. С. 65.

254

Факсимильное воспроизведение черновой машинописи см.: Там же. С. 440.

255

Через год после отъезда, отзываясь на начавшийся между СССР и США – в соответствии с популярной в те годы теорией «конвергенции систем» – процесс «разрядки», Бродский иронически замечал: «Конвергенция началась именно с меня» (письмо Томасу Венцлове от 12 июня 1973 года; цит. по: Митайте Д. Указ. соч. С. 274).

256

Чуковская Л. Указ. соч. С. 321. Позднее именно эта позиция Бродского подверглась критике Солженицына: «Будучи в СССР, он не высказал ни одного весомого политического суждения» (Солженицын А. Иосиф Бродский – избранные стихи // Новый мир. 1999. № 12. С. 191). Аналогичные упреки исходили и от антикоммунистически настроенных восточноевропейских интеллектуалов – 16 декабря 1979 года, прочтя варшавское подпольное издание стихов Бродского в переводе Станислава Баранчака, Вислава Шимборска писала переводчику: «…он меня несколько разочаровал, может, потому, что я ждала от него какого-то анализа, какой-то гражданской позиции, какого-то ответа – почему там так, а не иначе. Этого в их поэзии по-прежнему нет, и такого поэта еще предстоит дождаться» (Szymborska W., Barańczak S. Inne pozytywne uczucia też wchodzą w grę. Korespondencja 1972–2011. Krakow, 2019. S. 17; благодарим за перевод с польского Елену Рыбакову).

257

По воспоминаниям М.И. Мильчика, письмо было опущено в почтовый ящик в последние часы пребывания Бродского в СССР – 4 июня 1972 года по дороге в аэропорт, для чего пришлось специально остановить такси (Иосиф Бродский и Литва. С. 322). Отдельной историко-архивной задачей является поиск следов и маршрута прохождения письма Бродского в аппарате ЦК КПСС. Со своей стороны можем предположить, что получение его лично Брежневым маловероятно. Известные эпистолярные обращения писателей к руководителям партии достигали адресата, будучи переданы не обычной почтой, а непосредственно через секретариат (например, письма Ахматовой и Пастернака Сталину в ноябре 1935 года: см. наст. изд., с. 31, 66) или через приемную ЦК (письмо Солженицына Брежневу в сентябре 1973-го; см.: Кремлевский самосуд: Секретные документы Политбюро о писателе А. Солженицыне. М., 1994. С. 255).

258

Цит. по: Гордин Я. Указ. соч. С. 128–129.

259

Об этом свидетельствует дневниковая запись Томаса Венцловы от 20 мая 1972 года.

260

См., например, открытые письма М. Ростроповича и Г. Вишневской (1978), В. Аксенова (1981) и В. Войновича (1981).

261

См.: Гордин Я. Дело Бродского // Нева. 1989. № 2. С. 165–166. Кроме копии, хранившейся у Гордина, нам известна копия из архива Рамунаса Катилюса (Стэнфордский университет). В переводе на английский письмо Бродского было опубликовано в газете Washington Post 25 июля 1972 года в статье московского корреспондента газеты Роберта Кайзера «Exiled Poet Pleads: I Belong to Russia». Однако текст письма был получен Кайзером не от Бродского, находившегося к тому времени в США, а из самиздата в Москве. В электронном письме автору от 12 сентября 2019 года Роберт Кайзер подтвердил, что публикация не была авторизована Бродским. Одновременно фрагменты письма Бродского и его краткий пересказ появились в статье московского корреспондента The New York Times Теодора Шабада (Soviet Poet Who Let for U.S. Appeals for the Right to Return Later // The New York Times. 1972. July 25. P. 9).

262

В доме Маркштейнов в начале июня 1972 года было записано первое литературное интервью Бродского – на Западе и вообще в его биографии (Иосиф Бродский: неизвестное интервью / Публ. Г. Морева // Colta.ru. 2013. 23 октября).

263

Проффер К. Указ. соч. С. 264–265.

264

Именно с таким внеположным, с точки зрения Бродского, литературе контекстом ассоциировалось для него имя Евтушенко, не случайно иронически искаженное в записке об обстоятельствах отъезда, оставленной Катилюсу, как «Лефтушенко». Указание на «левизну» (let) служило для Бродского своеобразной сигнатурой «политического»: по воспоминаниям Габриэля Суперфина, «меня он тогда [в 1969–1971 годах] называл „ньюлефт“, „ньюлефтист“. Видимо, ему к то-то сказал, что я занимаюсь Хроникой <текущих событий> и прочими „подпольными“ делами. Я возражал, мол, я не „лефт“, но Иосиф упорно и насмешливо продолжал меня именовать „ньюлефтистом“» (Суперфин Г. Указ. соч.).

265

Письмо В.Е. Максимову от 15 сентября 1977 года: Орлов В. «Я прежде всего член партии русской литературы»: Об одном эпизоде из биографии Эдуарда Лимонова // Colta.ru. 2020. 30 марта.

266

Чуковская Л. Указ. соч. С. 322–323. Это же интервью, очевидно, послужило источником негативного отклика о высказываниях Бродского в США в письме Льва Копелева к Генриху Бёллю от 10 июня 1973 года (см.: Бёлль Г., Копелев Л. Переписка, 1962–1982 / Пер. с нем. А. Филиппова-Чехова. М., 2017. С. 206–207).

267

Бродский И. Указ. соч. С. 8. Этими же соображениями Бродский поделился на своей пресс-конференции в США 10 июля 1972 года: «Конечно, в каждой стране существуют диссиденты <…> Очень плохо, когда искусство существует в сфере политики» (Reswow O. Op. cit.).

268

См. запись Томаса Венцловы от 20 мая 1972 года. Ср. здесь же замечание Маши Слоним о том, что письмо Бродского «тогда <…> произвело странное впечатление» (Морев Г. Указ. соч. С. 148), – текст Бродского очевидным образом диссонировал с установившейся тональностью подобного рода коммуникации между обществом и властью и мог быть адекватно понят только «изнутри» его уникальной для того времени непубличной авторской идеологии. Реакция на него со стороны кругов «старой» эмиграции также была отрицательной: «он перед отъездом написал письмо Брежневу, выражая надежду, что его пустят назад. Письмо это теперь напечатано. Думаю, что весьма вероятно, что его выпустили для того, чтобы скомпрометировать и его и таких, как он», – писал, например, 28 июля 1972 года Г.П. Струве Ю.П. Иваску (текст из архива Иваска в Amherst Center for Russian Culture опубликован в посвященной Бродскому части онлайн-проекта Tamizdat [tamizdatproject.org/ru]).

269

См., например: Очень своевременный поэт / [Публ. Е. Жирнова] // Коммерсантъ-Власть. 2005. 7 февраля; Фаликов И. Указ. соч. С. 363–365; Вознесенский А. Прожилки прозы. М., 2011. С. 172, 284; ср.: Вирабов И. Андрей Вознесенский. М., 2015. С. 362.

270

Русская мысль. 1978. 26 января; цит. по: Бродский И. Указ. соч. С. 53.

Еще от автора Глеб Алексеевич Морев

Глеб Морев

Диссиденты

Под этой обложкой объединены самые разные голоса, в свое время – с конца 1950-х до середины 1980-х – принадлежавшие в СССР общественному движению инакомыслящих, получившему имя диссидентства. Это голоса разных поколений, разных политических убеждений, разных судеб. Советское диссидентство никогда не было монолитным политическим движением – это всегда был разноголосый хор, объединенный не политическими, но этическими установками. Эта книга дает ему возможность быть услышанным.

Глеб Морев

Осип Мандельштам: Фрагменты литературной биографии (1920–1930-е годы)

Литературная биография Осипа Мандельштама советских лет – это история его попыток быть писателем и зарабатывать литературным трудом в эпоху радикальных социальных изменений, касавшихся и самого статуса литературы, и устройства ее существования в обществе. Детальная реконструкция советского литературного быта 1920–1930-х годов и новый взгляд на социальные стратегии Мандельштама – в книге Глеба Морева. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.