Поединщик - [14]

– Господин капрал, осмелюсь побеспокоить, но нам нужно торопиться, – затараторил он, едва Скиндар подошел ближе. – Гроза начнется совсем скоро. Давайте я понесу ваш мешок.

– Держи, – просипел капрал. – Вы соорудили убежище?

– Не знаю. Меня оставили тут, встречать вас, господин капрал.

Когда они ступили под сень древесных крон, по ветвям застучали первые капли дождя. Неожиданно куст, мимо которого проходил капрал, вспыхнул фиолетовым и ярко осветился изнутри. Сам куст мало напоминал растение. Скорее, он походил на человеческий глаз, который вырвали из глазницы и посадили в землю на тонких стебельках нервов и волокон. Его воздушные корни крепко держались за почву, а на высоте человеческого роста сначала соединялись в тугой канат, а потом вновь расходились, превращаясь в подобие кровеносных сосудов, которыми был оплетен полупрозрачный растительный купол.

– Мы зовем их пузырчатками, – пояснил Хоракт, увидев, что его спутник шарахнулся от куста. – Под оболочкой у них находится газ, который светится в темноте. Можно было бы сажать такие в деревне, но газ здорово воняет, а они обильно выделяют его после дождя. Так что едва гроза закончится, надо будет сматываться отсюда.

– Что это за место? – почти прошептал Скиндар.

– Роща нетопырей, господин капрал, – ответил Хоракт, оглядываясь по сторонам. – Куда они делись?

– Только нетопырей нам не хватало, – буркнул Скиндар.

– Я про наших парней. А нетопыри забились в норы. Они прогрызают их в стволах схиний.

– Какие еще схинии? – с этими словами Скиндар запнулся о невидимый в темноте корень и едва не растянулся во весь рост.

Пытаясь сохранить равновесие, он схватился за какойто сучок и тут же вскрикнул от боли, потому что напоролся ладонью на острые шипы.

– Проклятье! – рявкнул он, осматривая руку – Судя по такой прелестной роще, эта дрянь еще и ядовита?

Хоракт помотал головой.

– Наоборот, господин капрал. Лекари собирают эти шипы, потом перетирают и готовят из них средство от горячки и мигрени. Вы спрашивали про схинию, господин капрал. Так вот это как раз она и есть.

Даже в полумраке Скиндар рассмотрел, что находится рядом с древесным стволом необъятной ширины. Молния белой трещиной расколола небосвод, и почти разу же грянул оглушительный гром. Едва его раскаты утихли, как сверху раздался голос:

– Хоракт! Да где вас носит? Ой, простите, господин капрал, – это Тиллиер высунулся из листвы дерева и протягивал вниз ладонь. – Сами вы не взберетесь, кора очень скользкая. Там есть две толстые ветви, вставайте на них, они крепкие, а дальше хватайтесь за руку. Осторожней, они все в шипах.

– Уже знаю, – буркнул Скиндар. – Что-то воняет, что-то колется, остальное скользкое, а еще есть молнии, которые норовят тебя прикончить. Ты не удержишь меня, парень.

– Я – нет, но меня страхуют Дертин и Виннигар.

– Тогда другое дело, – Скиндар ухватился за протянутые руки и, сбивая себе колени о кору, забрался в укрытие.

Через мгновение туда снизу был заброшен его мешок, а следом появилась кудрявая голова Хоракта.

– Схинии у нас в деревне называют бутонным деревом, – на правах гида, пояснил он столичным гостям.

И было за что. На высоте примерно восьми локтей от земли толстый ствол дерева превращался в широкую площадку, окаймленную огромными темными листьями. Сейчас они были сведены, словно нераспустившийся бутон цветка. В одном из этих исполинских листьев ножом был прорезан вход, через который и забрался Скиндар.

– Уютное местечко, – клацая зубами от холода, заметил капрал.

– Мы срастили лианы и обвязали ими снаружи цветок или как его там, – доложил Виннигар. – Чтобы ветер и дождь меньше проникали сюда, господин капрал.

Окончание его фразы почти полностью заглушил очередной громовой залп. Не успели путники перевести дух, как со зловещим шипением вновь сверкнула молния.

– Скоро начнется, – прошептал Тиллиер.

– Эй, новобранцы! А ну, давайте, развязывайте свои котомки, – предложил Виннигар. – Мамки и тетки наверняка напихали вам туда пирожков с ливером на дорогу. По крайней мере, вымокнем на полный желудок. А тот, кто догадался запастись флягой с добрым первачом, вообще заслужит мою отдельную признательность.

Хоракт и Тиллиер с готовностью завозились, распутывая тесемки дорожных мешков, а Риордан со смущением поглядел на свой тощий узелок. Дертин пихнул в центр круга свой увесистый баул:

– Не спешите, парни. У меня тут полно жратвы, на всех хватит. И вино домашнее имеется.

Здоровяк ослабил узел на горловине мешка.

– Вот пироги, вот сало, уже нарезанное, целая головка сыра. Угощайтесь, господин капрал. И господин Виннигар тоже!

– Как твои пальцы? – спросил Скиндар, запуская руку в котомку Дертина. – Не похоже, чтобы тебя они сильно беспокоили. Сначала ты скакал на лошади и сжимал ими поводья, а теперь ловко управляешься с веревкой.

– Тоже удивляюсь, – буркнул Виннигар. – Вчера я готов был поклясться, что наутро он и задницу сам себе подтереть не сможет.

– Такова уж моя природа, – охотно пояснил Дертин. – Любая боль мне нипочем. Отец часто дразнит меня истуканом каменным. Пару лет назад мне на ногу свалилась наша маленькая наковальня. Пока сапог не намок от крови, я не понимал, что вся стопа у меня раздроблена. Да и после лежал в постели не больше пары дней, а потом понемногу начал помогать по хозяйству.