Поединок. Выпуск 14 - [39]

— Возможно, она права? — осторожно спросил майор. — Ей одиноко, таких, как Серебрякова, в стране раз-два и...

— А таких, как Бравин, миллион. Она права. Однако я человек и хочу им остаться, а не превратиться в мужа знаменитой спортсменки... А Наташка права... Ты бы зашел, комиссар?

К зданию шел прапорщик Грузинцев, с ним хозяин «мерседеса» нес какой-то длинный узкий предмет, рядом шли двое таможенников. Бравин и майор вошли в дом вместе с ними. Хозяин «мерседеса» положил на стол винтовку с оптическим прицелом — изящное и очень дорогое орудие убийства.

— Я еду на охоту, — говорил хозяин, — у меня имеются документы.

— Оформляйте, — приказал Бравин прапорщику.

Они вышли на крыльцо.

— Поздравляю, Арсентий Кириллович, — сказал майор.

— Это Олег Сергеевич, — таможенник улыбнулся Бравину, — его милостью. Машину чуть не размонтировали, а найти не можем... Думал, ошибся ты...

— Случается, — ответил Бравин.

Наташа родилась в Бресте, однако Бравин гулял с ней по городу, как с человеком, приехавшим сюда впервые, изображая экскурсовода, но, приведя ее к крепости, внезапно замолчал.

Брестская крепость. Невысокие длинные здания, старые стены — все это не производит грозного впечатления и не очень вяжется с понятием «крепость». Бродят одинокие посетители, ходят, перешептываясь, парочки, отбившиеся от экскурсионных групп. Люди здесь ведут себя так, как посетители Эрмитажа или Третьяковки: в основном молчат, если говорят, то тихо, потому что человек, сталкиваясь с Искусством, Временем и Подвигом, невольно обращается к себе и теряется от этого сравнения.

Прошла группа пионеров, притихшие, они жались к пионервожатой и к экскурсоводу.

Наташа проводила их взглядом, посмотрела на молчаливого Бравина и поежилась. Они шли к выходу, а когда оказались уже на порядочном расстоянии, Наташа заговорила:

— Какие мы маленькие.

— Да, но мы — счастливые.

— А ты знаешь, что такое счастье?

— Счастье не математическая формула, — сказал Бравин, — счастье — мироощущение. Нет войны, я здоров, занимаюсь любимым делом, рядом ты...

— Спасибо. — Наташа помолчала. — Сколько лет можно помнить войну? Не убивают — счастье. Есть кусок хлеба — тоже счастье. Любимое дело? Проверять документы — любимое дело? Не обижайся.

— Есть такая легенда, — ответил Бравин. — Маленькая птичка упала на землю и вытянула вверх свои лапки. У нее спросили: «Что ты делаешь?» Птичка ответила: «Неужели вы не видите, небосвод падает». — «И ты хочешь своими крохотными лапками удержать небосвод?» Птичка ответила: «Я делаю то, что могу».

Некоторое время они шли молча, неожиданно Бравин сказал:

— Здравствуйте! Пограничный контроль! — и грустно улыбнулся. — Прошу предъявить документы.

Наташа взглянула на мужа удивленно, хотела что-то спросить, но промолчала.

— В жизни каждого человека эта ситуация повторяется тысячекратно. У малыша сверстник отнял мячик — пограничный контроль... Бессмертие Брестской крепости — пограничный контроль. От крохотного до великого. Ты говоришь, просись в Москву, и я должен предъявить документы, принять решение...

— Служба в Москве менее почетна? — перебила Наташа.

— Возможно, и более почетна...

Бравина прервал трубный звук, который сменился грозным рычанием. Звуки доносились из-за забора, когда Бравин и Наташа заглянули во двор, то увидели слона, клетки со зверями. Это был задний двор цирка, который собирался на гастроли за рубеж.

Из ворот выкатился грузовик с прицепом, на котором громоздились огромные контейнеры. Двор был завален ящиками.

Бравин обнял жену за плечи и, глядя на клетки, ящики, контейнеры, рассмеялся:

— Сначала сообщили, что крест выложен бриллиантами, а потом оказалось, что жемчугом.

— Ты о чем? — Наташа смотрела недоуменно.

— Ты представляешь, что можно провезти в этих ящиках? Царь-пушку. А нам заменили бриллианты на жемчуг и считают, что помогли.

Наташа покрутила пальцем у виска.

— Кто повезет, как повезет, где повезет, — говорил Бравин. — Все неизвестно. Найдите, и точка.

— Не знаю, о чем ты конкретно, но тебя это точно не касается, — сказала Наташа. — Существуют таможня, иные службы...

— Все, что происходит на границе, меня касается...

Они обогнули клетку с медведями и увидели Алексея, который фотографировал слона.

— Юганов, — шепнула Наташа. — Мир тесен.

Алексей тоже увидел их, прицелился аппаратом, но снимать не стал, сказал громко:

— Здравствуйте, выйдите, пожалуйста, из тени.

— Здравствуйте, — ответил Бравин, — поберегите пленку для этих красавцев, — он указал на зверей.

Алексей подошел, поклонился, окинул взглядом двор:

— Это тоже Брест. — Затем открыл свою сумку, достал несколько фотографий, протянул Наташе: — На память.

— Спасибо, — Наташа взяла фотографии.

На двух была Наташа на тренировке, на третьей — Наташа и Бравин стояли поддеревом.

— Не судите строго дилетанта. Я журналист, а не фотокорреспондент.

— Спасибо, — повторила Наташа. — Что же вы не признались, что вы тот самый Юганов?

— Потому что не Пушкин.

— Вашу статью я храню. Она принесла мне счастье.

— Счастье принесли вам талант и труд.

Бравин рассеянно поглядывал по сторонам. Все трое двинулись к выходу.

— Чувствую, до отпуска очерк мне не написать, — говорил Алексей. — Через два дня в Москву, отчитаюсь за командировку и на отдых.