Поединок. Выпуск 10 - [39]

Но море и в непогоду оставалось морем, большим, серьезным. Крюков любил его с самого детства и гордился этой своей любовью.

Мать Крюкова, бухгалтер по профессии, человек, который, казалось бы, должен жить прежде всего цифрами, преклонялась перед морем, говорила сыну:

— Море — это чудо. Мы живем рядом с чудом. Люди знают об этом. Завидуют нам. Потому и наезжает их сюда летом тьма-тьмущая.

Летом действительно количество приезжих в три, в четыре раза превышало число местных жителей. Курортный сезон приносил с собой заботы и хлопоты. Хватало их на долю автоинспекции.

Мать говорила:

— У всех моих подруг дети как дети. И работа у них как работа. От и до. А у тебя… Круглые сутки ни сна, ни отдыха… И мне покоя нет. А с моим сердцем, сам знаешь, врачи только и твердят о покое.

«Покой нам только снится», — вспомнил много раз слышанную фразу Крюков. И затормозил у здания прокуратуры.

Серое двухэтажное, оно стояло в глубине дворика, огороженного чугунной решеткой. В центре дворика рос старый, развесистый платан. У платана стояла облезшая скамейка. Размокшая газета лежала на скамейке справа, ближе к краю.

Поскольку указание Кузьмина было конкретным и четким: «В девять пятнадцать вам надлежит быть у прокуратуры», — Крюков решил ожидать следователя в машине.

Часы показывали девять тринадцать.

Через две минуты из прокуратуры вышла высокая молодая женщина в голубом плаще. Обогнула платан. Подошла к машине. Кинула взгляд на номер. Открыла дверку. Села рядом с Крюковым на переднее сиденье. Сбросила капюшон. Волосы солнечно блеснули на фоне блеклой обшивки салона. Женщина повернула лицо в сторону Крюкова. И тот почувствовал легкое головокружение, потому что такого красивого следователя видел первый раз в жизни.

— Следователь Иванова Лада Борисовна. А вас как зовут?

— Леша, — тихо ответил Крюков.

— Алексей… — снисходительно улыбнулась Лада. — А отчество?

Крюкову не понравилась такая ее улыбка. Он насупился. И брови его сошлись на переносице:

— Инспектор Крюков Алексей Иванович.

— Поехали, товарищ инспектор, — сказала Лада и откинулась на спинку сиденья.

Ехали молча. Следователь не проявила абсолютно никакого интереса к инспектору, и Крюков пожалел, что на серьезные должности назначают вот таких красулек. «Чья-нибудь жена или дочка, — решил он, подавив мучительное желание взглянуть на нее. — Интересно, какая она в профиль?»

Когда вырвались из города, дорога потянулась в горы. Слева внизу стальным диском разворачивалось море. Черные корабли вдали были похожи на спичечные коробки.

— Остановите, — внезапно попросила Лада. — Я пересяду на заднее сиденье.

Крюков вначале не понял причину просьбы. Вернее, отнес эти причину на свой счет — не хочет следователь сидеть рядом с ним. Но, когда Лада пересела и прильнула к левому окну, Крюков догадался: она любуется морем.

— Вы нездешняя, — твердо сказал он.

— Я москвичка, — мягко и доброжелательно ответила Лада.

— Тогда понятно, — кивнул Крюков. — Море с такой высоты совсем другое, чем внизу. Любуйтесь… Скоро поворот.

Действительно, не прошло и двух минут, как шоссе круто вильнуло вправо, забелело серпантином между зазеленевших кустарников и мрачных, обкусанных скал. Дождь прекратился. Густой пар цвета молока тихо поднимался над лощиной.

Лада смежила ресницы. В глазах ее по-прежнему полыхало море. Стальное, круглое…

Машина плавно подкатила к бордюру, остановилась.

— Это здесь, — сказал Крюков не поворачиваясь.

Лада вышла на дорогу, инспектор последовал за ней. Воздух на шоссе был душный и влажный, словно в оранжерее. Лощина оставалась подернутой туманом.

— Вот остатки эмали, — Крюков показал рукой на бордюр, влажный и белый, по ребру которого, точно азбука морзе, разливались красные точки и тире.

— Ясно, — сказала Лада. Хотя на самом деле ей было не ясно ничего. Наоборот, она испытывала чувство растерянности, пусть еще маленькое, но все равно повязывающее ее, как ноша или обуза. — Я прочитала протокол осмотра. Но, знаете, лучше один раз увидеть, чем… Ваша машина стояла здесь?

— Да, здесь, — Крюков подробно доложил о красном пятне, о ливне. — Отсюда я спускался вниз к «Жигуленку».

В душе Лада была довольна тем, что место происшествия уже осмотрено. Нет, она ничего не забыла из того, чему ее учили в институте. Она помнила, что, прибыв на место, ей необходимо проверить, организована ли его охрана, и, если этого не сделано, организовать; выяснить, не нуждаются ли пострадавшие в неотложной медицинской помощи, и принять меры к ее оказанию; удалить всех лиц, не имеющих отношения к происшествию; путем краткого устного опроса очевидцев получить основные сведения о случившемся; выяснить, какие изменения на месте произошли с момента происшествия до приезда следователя и какие действия были предприняты за это время работниками милиции. Она хорошо знала, что, не повреждая следов и не изменяя обстановки, ей следует обойти территорию с тем, чтобы составить общее представление об основных следах и примерных границах происшествия. Она знала еще и многое другое… Но она не знала, как сегодня, сейчас, вот здесь, на двадцать третьем километре Приморского шоссе, ей удалось бы применить свои знания на практике. Место не нуждалось в охране, пострадавший в милицейской помощи, посторонних лиц на дороге не было.