Поединок с самим собой - [18]
Глава III.СКОЛЬКО ТЫ ЛЮДЯМ ДОЛЖЕН
Комната у Григория Денисовича большая. Юла и раньше здесь бывал, когда еще бабка Настя жила. Тогда комната казалась маленькой. Вся она была тесно, впритык заставлена всякими полуразвалившимися тумбочками, столами и столиками, шкафами и этажерками. И бабка Настя потихоньку шмыгала меж своими «мебелями», стараясь не задеть за шкаф или за стол.
Теперь вещей в комнате было мало, и стены словно раздвинулись.
Один угол в комнате — целиком Григория Денисовича. Тут на стене ружье висит. Охотничья двустволка. Письменный стол. Стул. Стеллаж с книгами. И все. Да, еще гантели на полу, возле стола.
Вот в этом «мужском» углу они обычно и беседовали. Григорий Денисович уже знал: если Юла в этот угол пробрался и стоит там, возле стола, переминаясь с ноги на ногу, значит, поговорить ему хочется.
Говорили обо всем, о самом разном. Но особенно любил Юла беседовать с Григорием Денисовичем «про жизнь». Не про мелочи какие-нибудь, а вообще про жизнь.
И вот сегодня Юла тоже прошагал к столу. Чуточку поговорили про дельфинов. Какие они умные и как тонущих людей в море спасают.
А потом Юла и говорит:
— А моя мама, между прочим, удивляется: зачем, мол, вы на меня столько времени тратите?
Григорий Денисович нахмурился. И скобка у него на щеке сжалась. Помолчал. Походил по комнате. Сказал:
— Садись.
Юла пожал плечами и остался стоять.
— Садись, садись, — настойчиво повторил Григорий Денисович. — Это разговор непростой. И длинный.
Юла сел.
— Ты вот когда-нибудь задумывался: сколько ты людям должен? — вдруг спросил Григорий Денисович. — Не думал? А зря! Это очень важный, можно сказать, фундаментальный вопрос. Главный в жизни. — Он замолчал и медленно, словно раздумывая, повторил: — Сколько ты людям должен?
Юла пожал плечами. Сколько он должен? А кто его знает?! Кажется, никому ничего…
— Вот я, например, — продолжал Григорий Денисович. — Я, например, много людям задолжал. Да, очень много…
Понимаешь, жизнь у меня трудно складывалась. Точнее — вовсе не складывалась. Девяти лет остался я без родителей. Рос без всякого там ухода и присмотра. На улице. Под забором. Как крапива. Четыре раза из детдомов убегал. Меня водворят туда, а я опять… Не знаю уж, то ли детдома мне такие неладные попадались, то ли сам непутевым был.
А вот в пятом детдоме я застрял. Надолго. И знаешь почему? Воспитатель такой встретился. Дмитрий Данилыч. Заядлый футболист. Фанатик. Вот этим-то футболом он меня и купил. Да не меня одного. Всех наших мальчишек. У нас четыре команды футбольных было. Представляешь? В одном детдоме — четыре команды! И какие! Меж собой мы сражались до одури. А когда выставляли сборную детдома — всех подряд побеждали. Вот этому-то Дмитрию Данилычу — первый мой долг. Без него остался бы я бродягой или, того хуже, вором бы заделался. Но есть у меня долги и покрупнее… Григорий Денисович помрачнел, шагнул к столу, показал пальцем: — Видишь?
Юла поглядел. На столе, на толстой квадратной стеклянной пластинке, лежал маленький кусочек металла. Темный, сплющенный, почти бесформенный. Юла давно подметил этот странный ошметок металла на столе, но как-то не задумывался, что это.
— Пуля, — сказал Григорий Денисович. Взял почерневший кусочек металла, подержал, словно взвешивая, на ладони и передал Юле. — Вернее — бывшая пуля, — уточнил Григорий Денисович.
Юла повертел в руке этот вовсе не похожий на пулю искромсанный кусочек.
«Ну и что?» — подумал он.
— Это случилось в Германии, — сказал Григорий Денисович. — Заняли мы один немецкий городок, Мариенбург. Крохотный такой, забавный городишко. Как игрушечный. Дорожки цветными кирпичиками выложены. И домики — разноцветные. С острыми крышами. И смешными флюгерами.
И вот идем по улице, я и несколько солдат из моей роты — я тогда ротой командовал. И вдруг один из солдат, Саид Бобоханов, — хлоп! — меня на панель и сам — на меня. А тут — очередь из автомата. Я лежу, ничего еще не соображаю. А кто-то из наших — раз! — и срезал того фрица. Оказывается, немецкий автоматчик неожиданно выскочил, но Саид подметил. Да, меня прикрыл. А сам…
Григорий Денисович умолк, покрутил в руке пулю.
— А сам? — нетерпеливо подсказал Юла.
— А сам был тяжко ранен. Оперировали Саида. И вот, извлекли, — он снова покрутил в руке корявый кусочек металла. — Через день умер Саид, не приходя в сознание… А врач в санбате вот — на память мне…
Григорий Денисович хмуро замолчал.
И Юла молчал.
— Этот долг — побольше всех других моих долгов, — медленно произнес Григорий Денисович. И уперся в Юлу тяжелым взглядом. — А как думаешь, долги платить надо?
— Надо, — кивнул Юла. — Только кому? Саид-то погиб.
— Э-эх! Ничего ты не понял! — Григорий Денисович глянул сердито, и скобка у него на щеке опять сжалась и разжалась. — Людям платить надо! Людям! Понял? Всем.
«Всем? И мне тоже?» — подумал Юла. Но не спросил.
— Ну, подрастешь, сам до всего дойдешь, — сказал Григорий Денисович. — А матери передай: никакой я не святой. Просто долги плачу. Так и скажи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кто из ребят не восхищается нашими замечательными спортсменами! Но мало кто знает, какой упорный, напряженный труд стоит за каждым рекордным достижением мастеров спорта. В повести «Только вперед» рассказывается о выдающемся пловце Леониде Кочетове. Двенадцать раз штурмует Кочетов рекорд страны, но лишь тринадцатая попытка приносит победу; ровно год понадобился ему, чтобы улучшить результат на одну только секунду и снова стать чемпионом страны. Упорство, воля, выработанные спортом, помогают Кочетову вновь вернутся в строй после войны.В книге использованы факты из жизни неоднократного чемпиона СССР, рекордсмена мира по плаванию — Леонида Мешкова.
Рассказы о замечательном русском революционере, соратнике В. И. Ленина Иване Васильевиче Бабушкине.
Трудно следовать велению долга, когда тебе всего тринадцать лет. Тяжело принимать важные решения, сколько бы тебе ни было лет — тринадцать или почти сорок. Герои рассказов Раевского принимают нелегкие решения в положении, требующем напряжения всех душевных сил. Согласитесь ли вы с ними? И как бы в этом случае поступили бы вы?
В этой книге собраны рассказы о самых разных людях: о стойких революционерах, о мужественных солдатах, о замечательных спортсменах и о наших советских ребятах. И все-таки они связаны друг с другом. Потому что у каждого человека бывают в жизни такие минуты, когда подвергаются испытанию его воля, решительность, честность.Как поступит герой рассказа в положении, требующем от него напряжения всех физических и душевных сил? И как бы на его месте поступили вы?
Немало рыцарства и благородства есть в службе людей, посвятивших свою жизнь милиции. Все истории, о которых рассказано в этой книге, как правило, были на самом деле. Все они — о борьбе добра со злом, о победе правды в справедливости.
Как маленький Шурка очень хотел попасть в кино.Художник Ушакова Наталья Абрамовна.
«Счастье — это быть с природой, видеть ее, говорить с ней», — писал Лев Толстой. Именно так понимал счастье талантливый писатель Василий Подгорнов.Где бы ни был он: на охоте или рыбалке, на пасеке или в саду, — чем бы ни занимался: агроном, сотрудник газеты, корреспондент радио и телевидения, — он не уставал изучать и любить родную русскую природу.Литературная биография Подгорнова коротка. Первые рассказы он написал в 1952 году. Первая книга его нашла своего читателя в 1964 году. Но автор не увидел ее. Он умер рано, в расцвете творческих сил.
Чарли — самый модный из паровозов, но впечатление от него остается странное. Красная Шапочка, например, непременно бы прокомментировала слишком острые зубы паровозика (зачем они ему вообще?). Чарли пашет как лошадь, Чарли возит тяжелые составы и дружит с машинистом Бобом. Но судьба его печальна (а чего мы ждали от Кинга?).
В томе представлены избранные произведения известных русских писателей — В. Г. Короленко, А. И. Куприна, И. А. Бунина. А. Н. Толстого.
Аннотация издательства:В двух новых повестях, адресованных юношеству, автор продолжает исследовать процесс становления нравственно-активного характера советского молодого человека. Герои повести «Картошка» — школьники-старшеклассники, приехавшие в подшефный колхоз на уборку урожая, — выдерживают испытания, гораздо более важные, чем экзамен за пятую трудовую четверть.В повести «Мама, я больше не буду» затрагиваются сложные вопросы воспитания подростков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.