Поединок - [23]

Тося была абсолютно спокойна и холодна, она закрылась барьером от эмоций и мыслей детей. Санитарам было хуже, они слишком хорошо понимали, что испытывают эти дети, и может быть, поэтому казались странно безразличными и невозмутимыми.

Впрочем, неожиданно подумала Тося, возможно, что и они умеют прикрывать себя барьерами. Их сила и возможности были мало кому известны, даже Кир часто разводил руками, когда разговор заходил об этой парочке.

Две девочки были странными, одна стояла отрешенно, ничего не чувствуя и не замечая, на лице её были видны явно следы идиотизма.

С уголка рта стекала слюнка, а темные глаза смотрели в пространство. Тося внутренне содрогнулась и перевела взгляд на другую девочку.

Та была разительным контрастом по отношению к первой, лицо её было живым и веселым, было видно желание помочь детям стоящим рядом, но Тося знала, что она на это неспособна.

Её внимание быстро рассеивалось, и она забывала тут же то, чем только что начинала заниматься.

Директор оглядел детей, внимательно просмотрел документы и только потом, нехотя, проговорил.

– Да, они ваши. Вы же специализируетесь именно на таких?

Тося рассеяно кивнула головой.

– Вы правы, это наш профиль. Мы забираем их.

Она сделала знак санитарам, те взяли детей на руки. На мгновение на их лицах мелькнуло страдание, Тося знала, что они почувствовали.

При непосредственном контакте тел любой барьер пробивался.

Тося попрощалась с директором и быстро пошла к выходу. Она знала, что если директор свяжется со своим начальством, то сразу узнает, что распоряжение о передаче детей никто не давал.

Поэтому им надо было быстро уйти, чтобы мысли директора переключились на что-нибудь другое.

Из детского дома обратно детей забрать было невозможно потому, что рядом были старшие, они могли изменить мысли любого человека.

Тося видела, как Брок поглаживал мальчика по телу, ища те энергетические точки, на которые он смог бы воздействовать. Его лицо было сосредоточенным и напряженным, впервые за много лет она увидела его настоящее лицо, а не лицо идиота, которым он обычно прикидывался.

Его усилия понемногу приносили результат, мальчик успокоился, внутренние вибрации исчезли, он даже попытался что-то сказать, но из его рта вышло только мычание. Брок тяжело вздохнул, провел ещё раз рукой по телу, и мальчик заснул.

Что делал Грук, Тося не видела, он шел далеко впереди, но она знала, что и он тоже пытается провести первое лечебное воздействие.

Санитары с детьми скрылись в фургоне, Тося села за руль и сразу нажала до отказа педаль газа. Ей нужна была скорость, чтобы успокоиться и придти в себя.

* * *

Кир поднялся на второй этаж. Здесь жили те, кто прошел первоначальную адаптацию, и были готовы к первому этапу обучения. Тут было его царство, которое спроектировал и построил он сам.

Здесь был его кабинет и его дом, лаборатория, операционная и больница. Здесь жили его ученики и весь медицинский персонал.

Это была запретная для всех территория, она была создана так, что главного не смог бы увидеть никто из посторонних.

Территория больницы, или как её называли в детском доме - школа, была отделена от жилых помещений и закрыта на замок, который можно было открыть только мысленным воздействием.

Все эти меры предосторожности были нужны для того, чтобы уберечь детей от любого вмешательства потому, что здесь и делалось то самое главное, что оправдывало существование самого детского дома.

Здесь изменялись и создавались заново исковерканные души. И эта работа, единожды начавшись, не прекращалась ни днем, ни ночью.

Это был тяжелый труд, и после некоторых питомцев самому лекарю нужно было продолжительное лечение, в настолько ужасном состоянии часто приходили из внешнего мира многие дети.

Кир прошел к своему кабинету и по дороге не встретил никого, что его несколько удивило. Похоже, что Орион и Маржи его все-таки стали побаиваться.

– Интересно, почему? - подозрительно подумал он. - Вероятно, подготовили какое-нибудь новое испытание?

Он сел в своё старое любимое кресло и мысленно поискал Ориона, тот, почувствовав его присутствие в своем мозге, показал ему предостерегающе плакат, на котором было написано.

«До вечера прошу не беспокоить. С уважением младший лекарь» Кир покачал головой и мысленно выругался.

Тут же появился другой плакат.

« Плеваться и ругаться в детском доме запрещено, виновных ожидает штраф - одно желание». Кир недовольно покачал головой. Появился новый плакат.

«Ещё несколько минут, шеф, и я свободен». Кир усмехнулся, новый плакат не заставил себя ждать. Появился образ бегущего человека с высунутым от напряжения языком, с языка падала слюна крупными каплями.

Кир открыл глаза и осторожно помассировал лицо руками. Дверь открылась, и вошел молодой человек лет тридцати с веселой улыбкой. Лицо его было немного перекошено, - последствие болезни, которую Кир едва сумел вылечить. Он сел на свободное кресло, закинул ноги на стол и спросил.

– Звал, шеф? Что-то случилось, с чем не можешь справиться сам?

Кир неодобрительно хмыкнул, выразительно глядя на ноги. Молодой человек скорчил гримасу, что произвело гнетущее впечатление, потому что двигалась только одна сторона лица, но ноги со стола снял.