Поединок - [12]

Юра

Бывает, под кайфом я брожу по великому городу. К чему это я о высоком? Ах да!.. Во время одного из таких променадов я и склеил Настюху. И, между прочим, довольно своевременно: из комнатенки под крышей меня вышвырнули как балластного и бесперспективного, и я уже несколько раз ночевал на вокзалах, меняя их, чтобы не примелькаться ментам.

Она стояла возле валютного обменника, к которому я как раз причаливал, — махнуть червончик зелени. Я заприметил ее еще издали. Хрупкая такая блондиночка, как будто даже не крашеная. В застиранных облегающих джинсах. Личико милое, притягивающее. Ну, подумал, если еще и глаза голубые — попробую подклеиться. Авось повезет по всем статьям? Чего не бывает. Жить где-то надо, жрать — тоже. Да и по законам природы спариваться необходимо. После соблюдения правила второго дня у меня с этим все наладилось. Бред, конечно, что повезет, но вдруг господин случай окажется ко мне благосклонным?

Глаза блондинки, вопреки прогнозам, оказались шоколадными, но господин случай действительно подсобил: она сама обратилась ко мне с вопросом:

— Мужчина, вы сдавать или покупать?

У меня появилась легальная возможность рассмотреть ее пристальней. Небольшой точеный нос. Красивой формы, должно быть, чувственные губы. Минимум косметики. Максимум бюста и глаз. Не красавица, но черты лица не лишены приятности, если не сказать — притягательности. О линиях шеи, талии, бедер можно сказать то же самое. Возраст? Придирчиво изучив паутинку морщин вокруг глаз, я, как способный ученик патологоанатомов, вынес экспертное заключение: от двадцати пяти до двадцати восьми, возможны варианты. Кто их разберет, этих женщин.

Выяснив, сколь несерьезную сумму я намерен обменять, блондинка, поначалу предложившая курс более выгодный, чем в обменном пункте, перестала меня воспринимать совершенно. Ее интересовала цифра от пятидесяти и выше. Я немного разбираюсь в уличных валютных операциях, кое-какой опыт в этом у меня имеется: в те времена, когда валюта водилась в моих карманах регулярно, поначалу я не раз оказывался облапошенным менялами возле обменок. Так вот, если мне не изменяла память, подобные условия выдвигались обычно кидалами. Честняку все равно — десять или сто, он не откажется нажить любую безделицу, пусть и с мелкой бумажки. Кидале же на ерунде палиться неохота. Ведь придется, скрываясь от лоха, бросить рабочее место — и в следующий раз занять его дня через два, не раньше. Так стоит ли с червонцем сбегать в подполье — не резонней ли дождаться клиента посерьезней?

Кидала так кидала, решил я. Ведь я и сам далеко не ангел.

— Девушка, а давайте поспорим на эти десять баксов, что вы не пойдете со мной вон в то кафе.

— Зачем?

— Чтобы за тарелкой гречневой каши и бутылкой водки поговорить о странностях любви. Иного я не мыслю разговора.

— Я не пью водку, дядя. Мне она — как сахар диабетику.

— Ну тогда еще один вопрос.

— Контрвопрос: вы всегда так банальны?

— Э-э-э… Да. Но это мой единственный недостаток. А почему вы меня так боитесь? Неужели я похож на злодея?

— Вы похожи на мартовского кота из подвала.

— А на апрельскую ни на какую живность не похож? Мне больше нравятся апрельские дни. Они теплее.

— На апрельскую живность не похожи. Похожи на майскую. На майского жука. Навозника.

— Понятно. Хорошо хоть на бесчувственного истукана не похож.

— На бесчувственного не похожи. Похожи на чувствительного.

— А может…

— Послушай, дядя, ты дурак или контужен? Тебе ясно сказано: я чирики не меняю. — И она отвернулась, давая понять, что продолжение так мило начатой беседы невозможно.

Я не стал добиваться обратного. В конце концов человек на трудовом посту, а тут пристал со своей гречневой кашей какой-то сомнительный тип — то ли просто лох, то ли придурок, а может, мент — и ни денег не засылает, ни работать не дает. И я решил предоставить девчонке возможность отработать вахту без помех, по крайней мере с моей стороны.

Получив отлуп еще от нескольких явных кидал, — бригадами они вкалывают, что ли? — я махнул свою жалкую десятку в пункте, купил мороженое и отошел метров на полета, заняв наблюдательный рубеж за газетным ларьком.

Ждать пришлось долго. Часа два, не меньше. Ладно хоть меня перла доза, а то бы ни за что не смог дотянуть до финала пьесы. Финал оказался удачным для Настюхи и не очень-то — для тетки с высокой прической. Пока лоховка врубилась, что ее облапошили, пока пересчитывала, на сколько именно, пока искала в сутолоке возле обменника мошенницу, пока апеллировала к охраннику банка, ее денежки успели благополучно уплыть вдоль да по Садовой в сторону Сенной. А уж там ищи-свищи — в такой-то плотной толпе! Я и сам насилу успевал за быстроногой.

В «Макдональдсе» мой объект слежки и этакого бубнового интереса — девчонка понравилась мне с первого взгляда и с каждым последующим нравилась все больше — набрал полный поднос провизии. Из этого несложно было сделать вывод, что заработанные на моих глазах деньги — первые за последнее время, и нужны они были не для прожигания жизни, а на ее поддержание.

За столиком «Макдональдса» мы и познакомились. По мере утоления голода Настюха становилась ко мне все более благосклонной и наконец после пирожного с кофе и какой-то моей находчивой шутки наградила первой улыбкой. Мы застряли в «Макдональдсе» до самого закрытия. Стимулируя себя на завоевательные действия, разок я уединился в туалете совсем не с теми целями, для которых он был предназначен, втеревшись подзадоривающим дозняком. В своей вдохновенной дурашливости я дошел до того, что, дав немного денег официанту, попросил врубить музыку и пригласил свою новую знакомую на танец. Покатываясь со смеху, мы протанцевали с полкуплета какой-то песни, но тут откуда-то прибежал администратор с огромной, вполгруди, визиткой, наорал на халдея и собственноручно удушил звуки музыки. Наш танец, казалось, должен был прерваться самым грубым образом, но я проявил находчивость, просвистев куплет до конца, и тем самым блистательно спас положение. А через пару часов выяснилось, что Настюха, не жалуя водку, никогда не отказывается от кайфа послаще, да только последнее время сидит на голодном пайке, потому что грели ее всегда мальчики, а теперь мальчики…