Подземелья Дикого леса - [100]
Вот только все было не совсем так. Идиллического воссоединения с миром не вышло, потому что они вылезли на поверхность посреди свалки, простиравшейся, сколько хватало глаз. Со всех сторон возвышались кучи мусора: ржавые остовы автомобилей, холодильники с распахнутыми дверьми, колпаки от колес и бутылочные крышки. Все вокруг покрывали кипы старых журналов «Нэшнл Джиогрэфик»; там же валялись пожеванные одноглазые мягкие игрушки, выброшенные хозяевами. Повсюду порхали белые пластиковые пакеты, будто медузы в морских волнах. Землю испещряли рытвины с водой, покрытой масляной пленкой. Снега почти не было, а тот, что еще оставался, почернел от сажи.
— Миленько у вас тут, Снаружи, — сказал Септимус. — Ну как, приятно оказаться дома?
Прю бросила на него убийственный взгляд.
— Пи-пи-пи, — исправился крыс.
Кертис устало посмотрел на обоих.
— Давайте найдем его, — сказал мальчик, — и свалим уже отсюда.
Путники огляделись; место было такое, что едва ли здесь кто-то поселился бы добровольно. Целые горы мусора почти заслоняли горизонт. Одно было ясно: стройматериалы для Кротграда поступали отсюда. Зеленый кабель, всю дорогу до поверхности бывший их спасательным тросом, оказался подведен к маленькому серому ящику питания, торчащему на столбике посреди свалки.
— Он может быть где угодно, — заметила Прю.
— Ага. Есть идеи, откуда начинать искать? — спросил Кертис.
— Думаю, начать стоит непосредственно отсюда.
— Отличная мысль.
И они взялись за поиски таинственного зодчего с золотыми крюками вместо рук, надеясь уговорить его изготовить какую-то незаменимую деталь механического принца — и все по велению мудрого ясновидящего дерева. Прю за время своих приключений в лесу научилась не удивляться странным мелочам, а просто принимать каждый новый поворот как должное. Иначе, решила она, смехотворность общей картины может спалить ей очень важную часть мозга — ту, что отвечает за логику. В целом их поход выглядел довольно нелепо, но вот, например, искать кого-то посреди свалки — это еще вполне нормально. По крайней мере, ей так казалось.
— Господин зодчий! — позвал Кертис, забравшись на одну из мусорных гор. Септимус, энергично попискивая, сновал по грудам металлолома.
— Эсбен! — проорала Прю, присоединившись к поискам, и заглянула в темноту за окнами распотрошенного «Форда Фокус». — Эсбен Клампетт!
В груде автомобильных каркасов зодчего не нашлось; не было его и в башне из стиральных машин, которые держались одна на другой каким-то непостижимым образом. Его не оказалось в ванне на львиных лапах, полной похожей на сукровицу воды. Также он не обнаружился под А-образным куском гофрированного железа, из которого, по мнению Кертиса, вышла бы отличная крепость — хотя, судя по всему, какое-то время там и правда жили; на земле виднелись черные следы костра.
Прошел час. Потом два. Прю, оттолкнув с дороги сломанную ширму, вгляделась в недра кучи сломанных велосипедов и вдруг услышала вдалеке Септимуса.
Она подняла голову. Крыс стоял на дальнем конце свалки между двумя горами мусора высотою с дом и, указывая на горизонт, оглушительно пищал, будто кресло-качалка, которое надо бы хорошенько смазать.
Отряхнув джинсы, девочка подбежала к куче старых телевизоров, из которых получалась удобная лестница, и полезла к нему.
— Что там?
Кертис услышал шум и присоединился к друзьям. Септимус, продолжая пищать, бегал кругами и махал лапками в сторону города.
Дети в замешательстве переглянулись.
— Не знаю, к чему ты ведешь, Септимус, — сказал Кертис холодно, — но мне кажется, с писком ты немного перебарщиваешь.
Крыс наконец закончил свою пантомиму и посмотрел на Прю с Кертисом, уперев руки в бока.
— Так что, мне теперь можно говорить? — спросил он.
Прю закатила глаза.
— Да, Септимус, можно.
— Сдается мне, мы его нашли. — И крыс указал рукой вдаль.
С высоты было видно, что свалка заканчивается через несколько сотен футов; дальше проходила железная дорога, за которой располагалось нечто вроде парка развлечений. Прю изумилась про себя — почему же они раньше не заметили музыки? Теперь было ясно слышно, как вечерний воздух окрашивают мелодичные переливы фисгармонии. На колесе обозрения мелькали огоньки, и до ребят доносился шум работающих аттракционов, а еще иногда крики немногочисленных работников, которые сновали по парку, будто муравьи. Посреди территории стоял массивный цирковой купол, раскрашенный в ослепительно-яркие желтый и голубой цвета. Афиша над входом сообщала о главном номере представления таким крупным шрифтом, что его было прекрасно видно даже с этого расстояния. Она гласила: «УДИВИТЕЛЬНЫЙ, НЕВЕРОЯТНЫЙ, ЕДИНСТВЕННЫЙ И НЕПОВТОРИМЫЙ: ЭСБЕН ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ!»
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Возвращение в детство
Колесо в руке
В доме тут же собрали совещание. Кароль стоял у камина, ожидая, когда все малыши бегом спустятся с чердака; старшие дети, прилежно работавшие во дворе, пришли с улицы и с любопытством столпились в гостиной.
— Дети, — начал он, когда все собрались, — у нас удивительные новости. Недавно пополнившая нашу семью Элси Мельберг отправилась вместе с Майклом и Синтией ставить ловушки и кое-что нашла. Кое-что за границей внешнего пояса.
