Подводный ас. История Вольфганга Люта - [14]

Лют не знал, что оба судна были шведскими. «Фландрия» несла огни, но её флаг не был виден, так же, как и флаг «Патрии».[22] Если хоть одно судно имеет вооружение, U-9, у которой большая часть экипажа толпилась на мостике, превратится для него в лёгкую добычу. Но в любом случае шведы могли использовать радио и сигнальные ракеты, чтобы вызвать на помощь военные корабли, находящиеся неподалёку.

Лют решил продолжить атаку «Фландрии». Его гордость была задета. И что подумает тень Веддингена?

Прошёл ещё час, в течение которого лодка маневрировала для выхода в точку пуска торпед. В 23.30 была выпущена третья торпеда. Люди на мостике нервно считали секунды, вытянув шеи, чтобы хоть что-то увидеть. И вот это случилось! Первая победа Люта! Торпеда попала в середину корпуса «Фландрии». Поднялся столб чёрного дыма, и над водой прокатилось эхо громкого взрыва. Судно затонуло в течение 20 секунд под радостные крики немцев.

Совершенно неожиданно команда «Патрии» ничего не заметила. Судно продолжало следовать прежним курсом с прежней скоростью, словно U-9 и не существовало. Лют, который уже успел сделать все мыслимые ошибки, начал более профессиональный заход на цель.

Он прицелился между фок-мачтой и мостиком «Патрии». В 1.45 торпеда попала в цель. Силой взрыва корма судна была оторвана. Носовая часть ещё оставалась некоторое время на плаву. Но палубные огни горели, и команда могла спустить шлюпки. В бинокль Лют следил, как команда «Патрии» пытается спастись. Один из моряков в панике бросился на корму, но, неожиданно для себя сорвался в море, так как кормы больше не существовало.

И «Фландрия», и «Патрия» являлись небольшими судами. Их водоизмещение не превышало 1200 тонн. Но молодые неопытные капитаны, а именно таким пока ещё был Лют, склонны к преувеличениям. Он оценил водоизмещение первого судна в 4000 тонн, а второго – в 8000 тонн. В результате он завысил потопленный U-9 тоннаж на целых 80%. К концу войны эта ошибка почти пропала. Позднее Лют завышал потопленный тоннаж не более чем на 12%. В результате цифрам, которые приводил командующий германским подводным флотом, в целом можно было доверять. Они выглядели гораздо более точными, чем фантастические рапорты командиров американских лодок, действовавших на Тихом океане.

22 января U-9 торжественно вернулась в Вильгельмсхафен, проведя в море 6 дней. «Лёд был сломан, и между капитаном и командой установилось доверие», – писал Лют. Такое доверие просто абсолютно необходимо любому капитану. Доверие не подносят на блюдечке, его нужно завоевать. «Если офицер удачлив, люди пойдут за ним, даже если он дурак», – напишет позднее Лют. Этот вывод он сделал из собственного опыта. Во время атаки «Фландрии» он подвергал огромному риску всю команду. Но потопление 2 судов списало все грехи. И то, что он позвал матросов посмотреть, как будет потоплена добыча, показывает, что Лют с самого начала обладал задатками незаурядного командира. Нельзя было поднести команде лучший подарок, чем вместе с ней разделить радость первой победы.

И если потопление 2 судов стало запоминающимся событием, то следующий поход Люта таким назвать нельзя. В начале февраля он получил приказ поставить мины в заливе Морей Ферт на западном побережье Шотландии.[23] Эта операция получила кодовое название «Альбатрос». В целом, это была неплохая идея. Подводная лодка может лучше сыграть роль минного заградителя, чем надводный корабль или самолёт. Она достаточно маневренна и малозаметна. Однако такая операция слишком рискованна по сравнению с ожидаемым результатом, и подводники не любят минные постановки. В своей книге Лют объясняет – почему. «Неблагодарная задача. Минный заградитель не смеет даже надеяться на удовольствие увидеть, как гибнет его жертва». Но и это не самое плохое. Попадание торпеды вознаграждается немедленно, а результатов минной постановки приходится ждать неделями, если не месяцами.

U-9 вышла в море во второй половине дня 6 февраля. Лодка уже проделала солидный отрезок пути, когда кто-то обнаружил, что оперативный приказ… остался в порту! Были перебраны все папки с документами, но ничего найти не удалось. Лют собрал своих офицеров на совещание. Самым простым выходом было вернуться в порт за новым приказом. Но это поставило бы Люта в идиотское положение. («Простите, я кое-что забыл здесь».) Такого Лют себе позволить не мог. И что скажет дух Веддингена?

Лют и его офицеры – первый вахтенный офицер, инженер-механик и штурман – сели, молча уставились друг на друга, не зная, что предпринять. Каждый лихорадочно собирал в памяти обрывки приказа, может быть, вместе им удастся его восстановить. Разумеется, в нём останутся дыры, но Люта это не смутило. Как он написал позднее, пробелы были заполнены, исходя из здравого смысла. Если бы штаб подводных сил мог такое услышать, разработчики операции впали бы в истерику. И чёрт с ними! Лют решил, что больше никогда не поставит себя в дурацкое положение перед командой.

Небо было затянуто тучами. U-9 пересекла Северное море, не имея обсервации, и вышла к побережью Шотландии по счислению, благодаря прекрасной работе штурмана. На рассвете удалось определить точные координаты лодки, так как радист сумел взять пеленги на радиостанцию Бургхеда.