Подводная агентура - [2]

Моложавый командир подразделения капитан второго ранга Серов был плечист, как и все его подчиненные. Разве что отличался он рано поседевшими висками и пронзительно-голубыми глазами. Он поднялся, подошел к карте, висевшей на стене сбоку от командующего учениями, и стал лаконично докладывать о поставленной задаче и действиях группы его подчиненных.Володарский слушал, делая какие-то пометки в блокноте. Наконец он спросил:

– Скажите, а как вы характеризуете командира группы капитана третьего ранга Истомина?

– Грамотный, хорошо подготовленный офицер, – рублеными фразами стал отвечать Серов. – Умелый методист, владеет всеми видами штатного вооружения и снаряжения, имеет большой опыт боевых операций.

– А ну-ка, Истомин, – всем корпусом повернулся Володарский в кресле и поискал глазами среди одинаковых черных кителей нужного ему человека.

Плечистая фигура тут же выросла из-за спин старших офицеров. Володарский посмотрел на грудь спецназовца и хмыкнул. Колодок боевых орденов на груди Истомина было едва ли не больше, чем у любого из старших офицеров на этом совещании. Ну, может, у капитана второго ранга Серова их было больше. Остальные блистали большим количеством юбилейных медалей да наград за выслугу лет.

– Ага, вот он, – благосклонно кивнул Володарский и глянул в свои записи в блокноте. – А скажите мне, Андрей Владимирович, почему вы сами кинулись участвовать в этой операции? Кажется, такая задача вам не ставилась?

– Так точно, – без всякого выражения на лице подтвердил Андрей. – Я считаю, что при проведении особо опасных операций и операций большой сложности командир обязан идти с основным составом группы.

– А может, вы просто не доверяете подчиненным?

– Никак нет, – ответил Андрей. – Исключительно для пользы дела.

– Хорошо, а каким образом вы догадались о засаде на берегу? Обороняющаяся сторона себя чем-то выдала?

– Трудно ответить однозначно, – наморщил лоб Истомин. – Отчасти интуиция, но скорее не признак, а совокупность признаков. Запах соляры на берегу, отсутствие машин на пригородном шоссе, которое от уреза воды видно на участке около километра, и тому подобное. Ну и так, по мелочи.

– Интересно, а что же это за мелочи?

– Отсутствие птиц, например. Над уступом начинается зона древесной растительности, и там всегда много птиц. В данном случае их не было. Это могло означать, что в том месте скопление людей, которые их спугнули. Раздавленная медуза в десятке метров от уреза воды. Не совсем высохшая. Таких много на пляжах, где курортники любят из баловства ими кидаться. Тут примерно то же самое, кто-то в кого-то кинул медузой, и совсем недавно. Пустынное побережье, на которое не подъедешь на машине и на которое трудно спуститься сверху. И незачем. И вдруг медуза.

– Позвольте, – усмехнулся капитан первого ранга, – но птиц могли спугнуть туристы, они же могли, будучи экстремалами например, кидаться на берегу медузами…

– Поэтому я и сказал, что не отдельный признак, а совокупность признаков, которые взаимодополняют друг друга и сводят случайность к минимуму.

В целом действия морского спецназа были признаны отличными, как и в основном результаты учений. Следующей фазой должны были стать командно-штабные игры, имеющие целью отработать взаимодействие моряков с сухопутными частями и авиацией округа. И только вечером капитан первого ранга Володарский подозвал к себе командира спецназовцев и снова завел разговор об Истомине.

– Скажите, Серов, а вам не показалось, что этот Истомин-младший норовит все сделать сам, пытается подменить своих бойцов? Я ведь не зря спросил о доверии. Вы не удивляйтесь вопросу и вниманию к вашему офицеру. Просто я одно время служил под началом его отца, Истомина-старшего. До сих пор вспоминаю годы службы с большим, как бы это вам сказать…

– Я понимаю вас, товарищ капитан первого ранга, – кивнул Серов. – Это у него не от недоверия. Андрей Истомин в прошлом году участвовал в одной сложной операции за пределами нашей страны. Действовал он, по оценке командования, отлично. Только во время той операции он потерял товарища, друга детства, с которым они вместе учились в школе, вместе оканчивали военное училище и здесь служили вместе.

– Думаете, у него сложился комплекс, боязнь…

– Я бы не стал совмещать два таких несовместимых понятия, как Андрей Истомин и боязнь, – усмехнулся Серов. – Я совершенно уверен, что у молодого офицера просто появилось понимание, особая потребность беречь своих людей во время операции, постараться избежать даже случайных жертв. Раньше он был совсем другим, более легкомысленным, были в нем эдакие ухарские черты. Но он заметно вырос за это время, заматерел, если хотите. То, что вы в нем отметили, не упущение, а чисто командирское, то, что пришло с опытом. И с опытом войны, и с опытом потерь. Чисто тактически можно придраться к тому, что он пошел сегодня впереди, вместо того чтобы следить за всем полем боя. Но о боязни говорить не стоит. Знаете, что у нас произошло в феврале этого года?

Новороссийск. Два месяца назад

Как обычно в феврале, погода в Новороссийске была неустойчивой. Только-только в середине месяца оттрещали десятиградусные морозы, только прошла оттепель, и снова температура упала ниже нуля. Дожди, гололедицы – все это раздражало, а еще больше раздражали порывистые зимние ветра. А потом к двадцать третьему февраля вдруг потеплело, на небе показалось солнце.