Подвиг «тринадцатой» - [52]
Первые дни войны объяснили и предназначение тех самых досок, которыми обшивали борта немецких транспортов. Как выяснилось позднее, они нужны были как защита бортов при постановке мин, в обилии заполнявших их трюмы.
Едва лодка возвратилась в базу, истошный вой сирен и беспорядочная стрельба известили о начале Великой Отечественной… Мичмана-стажера Ефременкова тут же, как и стажеров с других лодок, по приказанию командира базы генерал-лейтенанта С. И. Кабанова отправили в штаб базы. Нужно было помочь в организации эвакуации семей офицеров. Лев Петрович Ефременков тогда не знал, что некоторое время спустя он вернется на «девяносто шестую» уже штурманом…
Тем временем лодку перебазировали в Палдиски, потом в Таллинн, наконец — в Триигу, в распоряжение командира островной базы. Период этот был несколько сумбурный и смутный: поступало множество указаний и распоряжений, которые тут же отменялись. Корабли переходили из базы в базу.
Наконец поступило приказание: «М-96» прибыть в Ленинград и готовиться к перевозке по железной дороге на Каспийское море!
Начался демонтаж корабля — нудная и тяжелая работа, потому что техника сложная, а выполнять ее приходилось в основном руками экипажа. Кольцо блокады вокруг Ленинграда тем временем замкнулось, и приказ был отменен. Теперь с помощью рабочих завода экипажу надо было снова скорее вводить лодку в строй. С сентября по ноябрь дни и ночи трудились моряки. Командиры почти не отлучались. Но едва ввели лодку в строй, приказали установить на ней специальное приспособление — стабилизатор глубины без хода. Техника новая и нужная. Сделали и это. Затем начался зимний ремонт техники…
Александр Иванович Маринеско уже несколько раз обращался к своему комдиву Евгению Гавриловичу Юнакову, потом к комбригу Андрею Митрофановичу Стеценко, наконец — к командующему флотом:
— Когда же в море? Когда в боевой поход? У всех на счету если не потопленный транспорт, то боевой поход. Чем хуже я?
— Скоро! — отвечали ему.
Лодка стояла у борта плавбазы «Аэгна» на Малой Невке возле моста Строителей. Район довольно опасный: почти ежедневно фашисты осыпали снарядами стоянки боевых кораблей. Но беда до сих пор миновала «малютку». Правда, в один из налетов ранены были сразу двое: механик Новаков и старшина моторной группы мичман Петровский. Только в госпиталь они не легли, остались на базе.
Тринадцатого февраля сорок второго года, когда команда, завершив наконец-то ремонт, сошла с лодки на плавбазу на обеденный перерыв, разразился жесточайший артналет. Один из фашистских снарядов ударил почти в середину лодки ниже ватерлинии. В пробоину размером полтора на полтора метра хлынула вода. Она заполнила четвертый и пятый отсеки. От взрыва деформировались и лопнули несколько шпангоутов, были повреждены приводы кормовых горизонтальных рулей, оборваны несколько электрокабелей. Вышли из строя все измерительные приборы…
Вся предыдущая работа насмарку! Как не прийти в отчаяние?
Но сокрушайся не сокрушайся — надо снова ремонтировать корабль. Хорошо еще, что моряки, стоявшие в тот день на вахте, предотвратили худшие последствия. Как было установлено потом, дежурный по лодке старшина 2-й статьи П. Фролаков и задержавшийся в отсеке старшина электриков мичман Старостин своими силами сумели загерметизировать лодку. А уж потом подоспевшие моряки во главе с боцманом завели пластырь. Вскоре трюмные пустили помпу на осушение отсеков…
За мужество, самоотверженность и отличную работу при вводе лодки в строй командующий КБФ наградил командира электромеханической боевой части А. В. Новакова орденом Красной Звезды, старшину электриков Н. И. Сергеева — медалью «За отвагу». Грамоты наркома ВМФ была удостоена большая группа подводников, в том числе А. И. Маринеско, мичманы И. Т. Петровский и В. Г. Глазунов, старшина 2-й статьи П. С. Фролаков…
Только теперь стало известно, что командование не зря обещало Маринеско скорый выход в море. «М-96» должна была отправиться в боевой поход в составе первого эшелона лодок в июне сорок второго. И вот этот артналет… Из-за него первый боевой поход «М-96» состоялся лишь в августе в составе второго эшелона лодок прорыва.
… Поздно вечером 10 августа из Кронштадта вышла группа кораблей. Впереди — три тральщика, затем подводный минный заградитель «Л-3» под командованием П. Д. Грищенко, за ним — «девяносто шестая», а замыкающими два катера — морских охотника.
Накануне на «малютку» прибыл новый штурман — старший лейтенант А. А. Кондрашов. Еще ранней весной он, помощник командира одной из ремонтирующихся подлодок, обратился к комбригу с письменной просьбой. «Мне совестно, — писал он, — что мой отец воюет на фронте, а я нахожусь в осажденном городе и не участвую в боевых походах». Командующий разрешил ему пойти на «М-96». Надо сказать, молодой и энергичный штурман понравился экипажу. Чувствовалось, что штурман он отменный. Словом, зарекомендовал себя хорошо. И ведь надо такому случиться: когда А. И. Маринеско ушел командовать «тринадцатой», Кондрашова назначили командиром «М-96», а в следующем боевом походе он погиб вместе с экипажем… Как все-таки сложно бывают взаимосвязаны судьбы людей и кораблей! Вероятно, А. А. Кондрашов и не предполагал, выходя в море на «М-96», какую роль она сыграет в его судьбе!
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?