Подвиг одного завода - [4]

В то время обстановка на фронтах усложнялась с каждым днем. На юге лавина немецко-фашистских войск подкатывалась к Ростову. Уже были захвачены Мариуполь, Таганрог. Под угрозой находился Новочеркасск. Этого нельзя было не учитывать. Я и в мыслях не допускал, что завод может попасть в руки врага. Значит, его надо эвакуировать. Когда? В какие сроки? На эти вопросы никто ответить не мог: никаких указаний, кроме одного — выполнить план октября, не было.

Бойцы и командиры Красной Армии, все советские люди пытались любой ценой задержать наступление противника. И выполнение плана артиллерийским заводом, а это значит выпуск сотен пушек, было важнейшим вкладом в священную борьбу народа. Может быть, именно этих пушек не хватает сейчас на передовой?! Может, именно они могут решить судьбу на каких-то отдельных участках фронта?!

Примерно из этих соображений исходили мы — недавно назначенный директор завода М. И. Арсентьев, главный инженер Г. Я. Бернгардт (я их хорошо знал по «Баррикадам») и я как уполномоченный наркомата, — оценивая создавшуюся обстановку и прикидывая свои неотложные задачи. Все единодушно пришли к выводу о том, что наряду с мобилизацией коллектива на выполнение октябрьского плана необходимо, если не спадет угроза захвата гитлеровцами Новочеркасска, принять меры по эвакуации предприятия.

Это мнение я изложил в областных организациях и просил их помочь эвакуировать завод. Однако из-за отсутствия подвижного состава помощи мы такой не получили. Конечно, у местных руководителей забот хватало: надо было спасать немало других промышленных предприятий. Но ведь артиллерийский — завод особого рода. Убеждал, доказывал, требовал. Не помогло. Не увенчались успехом и мои попытки связаться с наркоматом.

А события развивались тревожно. Уже 19 октября на завод прибыли ответственные представители областных организаций с требованием немедленно приступить к взрыву завода. Я категорически воспротивился этому, предложив организовать вывоз оборудования в глубокий тыл. Тогда прибывшие изложили свои требования в письменном виде, предупредив Арсентьева о персональной ответственности за выполнение их указаний.

Разговор проходил в кабинете директора. Не знаю, каким образом, но о нем узнали рабочие. И эта весть подействовала на них деморализующе. Работа, по сути дела, прекратилась.

Я знал, что в городе Шахты расположен какой-то войсковой штаб. Не раздумывая, поехал туда. Оказалось, что в городе был штаб 9-й армии генерал-майора Ф. М. Харитонова. С трудом уговорил дежурного офицера пропустить к командующему, а появившись в его кабинете, с порога выпалил:

— Нужны ли вам, товарищ командующий, корпусные 122-мм и 107-мм пушки?

Харитонов, кажется, с недоумением встретил мой вопрос, но, когда я объяснил суть дела, приказал своему заместителю по тылу генерал-майору Корякину и военному комиссару тыла Жадану немедленно выехать на завод. Результатом этой поездки явился приказ по тылу 9-й армии. Согласно приказу на основании Постановления Государственного Комитета Обороны от 10 октября 1941 г. работники завода объявлялись мобилизованными до полного окончания эвакуации завода и сдачи продукции октябрьского плана Южному фронту. Самовольное оставление работы, уход с завода и невыполнение установленного задания рассматривались как дезертирство с фронта, а виновных предлагалось привлекать к ответственности по законам военного времени.

Еще до объявления приказа на заводе там уже наводился порядок. Охрана предприятия была возложена на воинские подразделения. Рабочие возвращались на свои места. Административные здания были превращены в общежития, там сооружали нары, раскладывали постельные принадлежности. Было организовано трехразовое питание людей.

В цехах прошли собрания. На них разъяснялись стоящие перед коллективом задачи. Суть их заключалась в том, что с выполнением октябрьского плана цеха, участки демонтируют оборудование, упаковывают его, а также оснастку, заделы в ящики и готовят к отправке в тыл. Так как крытых вагонов было мало, деревообрабатывающий цех начал изготовлять утепленные домики, которые устанавливались на платформы. Неоценимыми нашими помощниками были тогда представители 9-й армии. Они обеспечивали подачу вагонов, оказывали содействие в их погрузке, комплектовании и отправке эшелонов. Вскоре первые поезда ушли на восток. Самое активное участие в организации эвакуации завода принимали главный механик М. И. Пушкарев и главный энергетик Л. В. Смирнов. Кстати говоря, Леонид Васильевич впоследствии занимал различные ответственные должности в промышленности, прошел большую жизненную школу, а в последние годы работал заместителем Председателя Совета Министров СССР.

Завод не прекращал работу. Особенно напряженная обстановка сложилась в сборочном цехе, который возглавлял Г. Я. Белоконь, в отделениях, руководимых А. А. Семеновым и В. В. Козловым. Вот что рассказывает о том времени в письме ко мне кавалер ордена Ленина, кандидат технических наук, ныне персональный пенсионер А. А. Семенов:

«Началась эвакуация завода, но работа в цехах не прекращалась. Обстановка была напряжена до предела. Удивлялся порой, где же сила бралась у людей? Никто не хныкал, не жаловался на трудности. Главное — выполнить план и спасти завод. Эти две задачи слились в одну. И как-то даже непривычно было видеть, когда на одном участке цеха еще работали станки, а в другом пролете уже шла полным ходом погрузка оборудования.