Подсадной - [44]

— Спасибо, Вадик… Ты хороший мужик. Настоящий. Зря мы питерских не любим.

— Не за что. Сегодня я тебе помог, завтра ты мне. Сколько здесь жить планируешь? Год? Два?

Игорь надолго задумался. (Хороший клофелин, хоть и просроченный.) Потом с есенинской грустью ответил:

— Не знаю. Я не говорил вчера, к кому еду?

Твою мать! И что прикажешь делать?! Про Академика рассказывать? Придется тонко намекать.

Коля изобразил на лице напряженную работу мозга. Вспоминаем, вспоминаем.

— Кажется, едешь что-то продавать.

— А что?

— Давай рассуждать логически. Продажа подразумевает наличие товара. Что у тебя в сумке, кроме пистолета? Давай поглядим.

Рубашка, свитер, трусы, носки, дамский детектив, игровая приставка, детская железная дорога, рыльные принадлежности, презервативы.

— Их не мог?

— Вряд ли.

— Тогда остается пистолет. В принципе, товар ходовой.

— Я?! Пистолеты? — Посредник походил на невыспавшегося медведя. — Ни хера себе… А кому?

— Одно могу сказать точно — не мне. Ты про какого-то академика говорил. Слушай, а может, ты звонил ему? В мобильнике должно сохраниться. Давай посмотрим.

Посмотрели. Кому-то звонил. И не раз. По нескольким номерам.

— Так перезвони человеку, — подсказал Коляныч, — он-то не пил — знает, о чем базар.

Нажали на повтор. Разговор получился забавным. «Здравствуйте, это Игорь. Вам пистолет не нужен? С патронами. Какая еще гостиница? Пошла ты в жопу, дура!..»

Первый блин комом. Не страшно. Количество звонков неограниченно.

— Алло! Это кто?!.. Да, Игорь, Игорь!!! — Детская радость на лице посредника. — Приехал! Слушай, брат, я в поезде расслабился слегонца. Не напомнишь, мы как договаривались?

Коля не слышал, что ответили на том конце, но представил лицо говорящего. Смешное, наверное. Лишь бы подставу не заподозрили. Хорош посредник — не знает, зачем приехал и что привез. Приставку игровую. Но вроде не заподозрили. Тоже, видно, бухали.

Посредник напряженно слушал, лицо покрывалось ржавыми пятнами. Не исключено, от стыда. «Ах, шакал я паршивый, оружием торгую! Позор!» Выслушав, сказал пару слов в оправдание и подтвердил, что образец товара привез. Договорились о встрече. Игорь описал приметы своей внешности.

— Вадик, Эрмитаж, это что? — уточнил он у Коляныча, отключив телефон.

— Вообще-то, музей, — удивился тот, — вы чего, «стрелку» в Эрмитаже забили? Там же рамка. Ствол зазвенит. Да и народу много.

— Нет, не в Эрмитаже. Рядом. Со столбом каким-то. Чтоб не заблудиться. А потом отвезут куда-то.

— Так ты вспомнил?!

— Ты конкретно прав, — потерявший память полез в сумку и вновь вытащил пистолет, — ствол толкать привез. Надо же. Никогда бы не подумал.

Он вдруг о чем-то задумался и как-то нехорошо посмотрел на Коляныча. Коляныч угадал направление мыслей — что ж я постороннему человеку в голимом криминале признаюсь? А не сдаст ли меня человек?

Только бы не пальнул сдуру. Весьма обидно будет. Потому что даже медаль посмертную не дадут. Не положено. Неизвестный герой без серой шинели.

— Слушай, братуха. Ты это… Помалкивай насчет ствола, лады?

— Было бы о чем трепаться, — как бы небрежно и даже презрительно бросил Коля. — Подумаешь, ствол. Ты ж не собираешься кричать, что я сварочными аппаратами торгую?

— Не собираюсь.

— Ну вот. И мне незачем. Этим никого не удивишь, поверь. В Америке стволы вообще в спорттоварах продают.

Посредник успокоился и вытянул ноги. Будь на месте Вадика мент, не лежал бы он сейчас на диване, а на допросе зубы выплевывал.

— Вадик, ты со мной не мог бы сходить? К этому столбу?

— Зачем?

— Для подстраховки. Ну и вообще…

«Заманчиво, конечно. Все что нужно узнал бы. Но… Без согласия „центра“ нельзя».

— Во сколько?

— В шесть. Вечера.

— Я бы сходил, но у нас в шесть летучка у шефа… Давай так: если он отпустит, я поеду. О'кей?

— Спасибо.

— Отдыхай пока. — Коляныч поднялся со стула и положил на стол ключи от квартиры. — Мне в офис надо, за командировку отчитаться. В пять позвоню.

Посредник едва заметно кивнул, положил руку с пистолетом на грудь и тут же захрапел. Палец застыл на спусковом крючке. Не дернулся бы во сне.

Коляныч тихонько вышел на площадку и прикрыл дверь на «собачку».

Виталик ждал его в соседнем дворе, в машине. Шпион отчитался о выполнении задания, сдал проездные билеты и остатки командировочных. Потом доложил о просьбе посредника — сопровождать его на переговорах.

— Не стоит, — прикинув, покачал головой Виталик, — опасно. Покупатели осторожные, перепроверять начнут. А проверить несложно. Мы вряд ли тебя капитально прикроем. Так что никаких «стрелок». Только вариант с квартирой. Слушай, а чего вы там вспоминали?

— Ты уже в курсе?

— Конечно. — Виталик нажал кнопку на приемнике, из динамиков раздался булькающий храп посредника.

Коляныч поведал о воздействии клофелина на организм храпящего.

— Сам велел капнуть для верности. — Он достал пузырек и вернул приятелю.

Тот посмотрел через пузырек на свет:

— Ты чего, все вылил?

— Так получилось.

Виталик побледнел и перекрестился:

— Ты больной?! Я же предупредил: две капли, не больше!

— Не было у меня возможности отсчитывать. Да и поезд как назло тряхнуло.

— Он же загнуться мог! — Опер схватился за голову. — Клофелин давление понижает! Не рассчитаешь — понизит до уровня кладбища! Ну ты, блин!.. Радуйся, что ему только память отшибло!