Подсадной - [39]

Другим оказался Виталик. Хотя бы в части романтики. Правда, первый год после случившейся с Колянычем неприятной встречи с битой он даже не заикался о «работе». Наверное, ждал, когда тот заикнется сам. Но, не дождавшись, решил рискнуть.

К слову сказать, он не ушел в тень, когда Колю обработали в подъезде, а бросился разыскивать бейсболистов. Первым делом навестил кошкинского родственника. Когда тот развел руками — мол, ничего не знаю и крайне сожалею, отправил его на пятнадцать суток за мелкое хулиганство. А едва тот вышел и сплюнул на чистый асфальт, был задержан случайно проходящим участковым и получил новый срок. Загрязнять соплями улицы никому не дозволено — бизнесмен ты, не бизнесмен. В итоге родственник на целый месяц отошел от дел, просрочил срок выплаты членского взноса на таможне и утратил там доверие и позиции. Бросился активно восстанавливать, но не успел — холодным хмурым утром покинул этот бренный мир вместе со своим заминированным «Лексусом» — недобросовестная конкуренция косила ряды бизнесменов почище холеры. Оба — он и «Лексус» — получили ранения, не совместимые с жизнью. И немного испортили милицейскую статистику, потому что преступление осталось нераскрытым. Коля, таким образом, получил небольшое моральное удовлетворение.

Самому Кошкину, как и предполагалось, влепили пять лет строгого режима, несмотря на все усилия адвокатов-златоустов. А через год на зоне, куда определили несостоявшегося заказчика, произошел бунт. Во время битвы со спецназом Серега неудачно упал со второго яруса нар и расшиб голову о бетонный пол. Был похоронен на местном кладбище без почестей и отпевания.

Однажды на даче, когда Коля, оправившись от ран, уже мог отдавать отчет своим действиям и употреблять пиво, Виталик осторожно завел разговор об общественно-полезной нагрузке. Сосед, к удивлению, не отнекиваясь, коротко спросил:

— Что надо?

— Так, мелочь. В гости сходить к одному политику, посмотреть, что у него дома. Нас он вряд ли пригласит… А полезем внаглую — политический скандал. Невелика шишка, районное звено, а скандал. Западная пресса и оппозиция начеку.

— Что смотреть-то?

— Золото партии… Шучу. Материал для войны компроматов. Снова шучу. Мы вне политики, мы за чистую уголовщину. Короче, девочку он продажного поведения подснял на Старо-Невском. Три дня назад. Молоденькую-молоденькую. А потом девочка пропала. Не вышла на сотовую связь и на работу. Дома, на съемной хате, тоже не появилась. Может, он и ни при чем, но мне почему-то сдается, что при чем. Были у него по молодости сексуальные грешки. Политики, они ведь тоже люди, и ничто криминальное им не чуждо. Сейчас живет один, семьи нет. Вполне мог воспользоваться «плечевыми» услугами, а потом войти в раж. Или чтобы не платить по природной жадности.

— Откуда сведения насчет девочки?

— Подружка-коллега срисовала, когда снимал. Вспомнила, что по телику его показывали. И мне рассказала. У нас с подружкой контакт. Без контактов, сам знаешь — никуда. Убийства и разврат, конечно, не совсем мой профиль — так, факультатив, но уж больно любопытно, что он с девочкой сделал. А то и не с одной. Я б тебе и не предлагал, но случай особый. Выручишь?

— Вы его вызывали? — не ответив, переспросил Коля.

— Зачем?.. В милиции пока даже заявы о пропаже нет. Девочка с Украины, здесь никого. А подружка в свидетели не подпишется, боится.

— Так что у него искать?

— Ну как что? Вдруг она в подвале на цепи сидит и плачет? Или ванная комната в крови, а под кроватью топор зазубренный? Хоть что-то найди. На голом месте, без улик с ним беседовать бесполезно. А через неделю следов не останется.

— У него свой дом?

— Да, под Сестрорецком, на заливе. Успел надепутатствовать. Небольшой, но забор, как у всякого политика, высокий. Чтобы политические враги не подглядывали.

— И как я туда попаду?

— Я навел кое-какие справки. Больше всего на свете он любит поиграть на бильярде и послушать «Как упоительны в России вечера». Играет в клубе «Золотой свояк» на Петроградке. В основном на деньги. Вот и сыграй.

— У меня денег нет.

— Не проигрывай.

— Я играю не очень. Не мастер.

— Первую партию предложи на щелбаны. Тебе ведь лишь бы языками зацепиться. И напроситься в гости. Проиграешься, я потом возмещу. С государевых счетов, если начальство разрешит.

— Боюсь, если девочка на цепи или топор под кроватью, вряд ли он меня пустит, — резонно возразил Коляныч.

— Согласен. Но ты же мастер. Постарайся.

Лесть, а особенно лесть от близкого друга, вдохновляет. Да и встряхнуться бы не мешало, а то совсем паутиной покроется. Бильярдный клуб, дым сигарет, виски, коварный насильник, зарубленная девица на цепи. Красота, Голливуд! Никаких скучных пылесосов и бытовухи. Есть цель, есть к чему стремиться.

Конечно, инстинкт самосохранения шептал в правое ухо: «Зачем тебе это надо? Уже раз получил битой по голове, хочешь, чтоб добили? Угомонись». Но природный авантюризм кричал в левое голосом Шарапова: «Бабанька, ты мне Аню к трубочке позови…»

Следующим вечером Коля отправился в бильярдную. Татьяна, с которой он на тот момент еще сожительствовал, не допытывалась с пристрастием, куда уходит супруг на ночь глядя, да еще в парадном костюме. Ответ «по делам» ее вполне удовлетворил. Хотя пылесос остался дома, а других дел у супруга, по идее, быть не должно.