Подруги. Друзья. Тринадцать лет спустя - [7]

Алевтина не из тех, кто легко отступает от цели, она обязательно все разузнает. Чуть позже.

— Катя, если ты хочешь что-то узнать о мужиках, задай вопрос непревзойденному эксперту в этом вопросе, то есть мне. Я знаю о них все. — Тина недовольно вспомнила своего утреннего посетителя, который умудрился несколько раз лишить ее дара речи, и добавила. — Ну, почти все. Давайте, девчонки, соберемся сегодня вечером вместе и посплетничаем о них.

— Сегодня вечером ты идешь в кино. Со Степаном.

— Точно! Как я могла забыть? — Тина мечтательно улыбнулась, вспомнив приятного брюнета. — Он такой милый! Не то, что некоторые. Волосы у него темные, как ночь, без всяких там рыжеватых прядей, — как у этого негодяя Зотова. — И глаза мягкого коричневого цвета, а не стальные, и подбородок у него не тяжелый, почти квадратный…

Тина вдруг заметила, что за столиком воцарилась тишина, и удивленно спросила:

— Почему вы на меня так смотрите?

— Ты сейчас о ком говорила? — внимательная Катя удивленно распахнула глаза. — Шатен со стальными глазами и квадратной челюстью. Это кто?

Тина слегка смутилась, но не надолго.

— Представляете, сегодня утром ко мне в кабинет ввалился какой-то Илья Зотов и почти нахамил. Мне, Тине Сосновской! Кто он, вообще, такой?

— Ну, подруга, ты даешь! Это же одноклассник Рыжего. Неужели не узнала? На тебя это не похоже. — Катя, наконец-то, улыбнулась.

— Одноклассник? — Алевтина задумалась, перебирая в памяти старший класс. — Не было его там. Я бы заметила. Степан водился с каким-то длинным лохматым худым очкариком. Он не мог превратиться в такого крас… солидного мужчину.

— Еще как мог! — почти хором воскликнули ее подруги, и рассмеялись.

Тина расхохоталась вместе с ними, чтобы девушки случайно не подумали, что этот мужчина каким-то образом задел ее чувства.

Это не удавалось еще ни одному мужчине.

Сегодня она идет на премьеру в кинотеатр, а затем- если пожелает — развлечется с милым Степочкой.

И ни в коем случае не станет портить себе вечер воспоминаниями о высоком, самоуверенном шатене.

После встречи с подругами Катя медленно возвращалась в офис. Ей было над чем подумать.

Еще во время раздраженного рассказа Тины о встрече с Ильей в ее голову закралась крамольная мысль — что, если бы ее красивая подруга направила свои чары на друга Степана, а не на него самого?

Соблазнительно? Да, очень. Но даже если случится чудо, и Алевтина променяет веселого и улыбчивого шефа на серьезного, даже слегка угрюмого Илью, Степан снова останется с разбитым сердцем. А этого Катя хотела меньше всего.

А пока в ее рыжей головке прочно засели назидательные советы Тины:

«Ты должна обратить на себя ЕГО внимание. Не важно, каким способом. Если природа не наградила тебя броской внешностью, заинтересуй ЕГО чем-то другим. Чем-то, чего ОН не ожидает увидеть или услышать. После этого, ОН будет следить за каждым твоим шагом, каждым словом, не зная, что еще ты можешь совершить. И в один прекрасный миг ОН, наконец-то, поймет, какая ты интересная личность. Это станет твоей первой победой на пути завоевания ЕГО сердца».

Катя убеждала себя, что Алевтине легко советовать своим менее удачливым подругам, когда мимо их столика не прошел ни один мужчина, чтобы не взглянуть в сторону очаровательной брюнетки. Несмотря на то, что шкала этих взглядов колебалась от просто заинтересованного до откровенно похотливого, факт оставался фактом, ни один из них не был равнодушным.

Катерина всегда критично и трезво оценивала свою внешность и, соответственно, шансы привлечь внимание к собственной персоне. Она уже почти смирилась с мыслью, что останется маленькой, худенькой, рыжей — впоследствии седой, возможно, крашеной — старой девой.

Почти.

До вчерашней встречи в «Феерии».

Когда ей вдруг очень захотелось понравиться своему шефу. Чтобы он смотрел на нее с такой же радостной улыбкой, как на Тину, а на его щеке появлялась симпатичная ямочка, чтобы обнимал ее своими сильными загорелыми руками в танце и не только, чтобы окутывал ее всю нежным взглядом карих глаз.

Господи, она хотела очень многого, возможно даже фантастичного — на ее неискушенный взгляд — но понимала, если она хочет достичь хотя бы малой толики этого, ей нужно с чего-то начать.

Когда же Катя вместе со своими сомнениями и переживаниями вошла в здание бюро, на нее чуть не налетел объект этих самый переживаний. И этот объект очень злился.

— Где тебя носит, Катерина? Тут пришел клиент, а я не могу найти на твоем столе папку с нашими предложениями. Куда ты ее засунула? Я считал, что ты более… более…

— Что более? — Катя не выдержала напряжения и вспылила. — Более исполнительная? Более внимательная? Предупредительная до такой степени, что из меня можно вить веревки и критиковать?

Зачем только она слушала разглагольствования своей подруги? Иначе как еще можно объяснить ее резкий ответ собственному шефу?

Хотя, стоило признать, что выражение, во время ее выпада появившееся на лице Степана, стоило того, чтобы высказаться. Оно уморительно вытянулось, а глаза округлились.

Катя с трудом сдержала едва не вырвавшийся смешок. Одновременно откуда-то взявшаяся отвага просто вытолкнула из нее продолжение.