Подранок — ответный удар - [13]

Стас сбросил куль на дно могилы и заработал лопатой. Когда земля полностью покрыла несчастного, Стас спрыгнул вниз и ногами утрамбовал грунт. Потом, выровняв дно до идеально ровной площадки, по верёвке, сброшенной Егорычем, выбрался наверх.

— Царствие ему небесное, — трижды перекрестился Егорыч и зашагал обратно.

Громов потрусил следом. Досыпать пришлось на полу, ибо Семён Егорович молча завалился на свою кровать и забылся мертвецким сном.

В одиннадцать дня к «жильцу без прописки» подселили законного хозяина старичка лет восьмидесяти. После погребения Стас распрощался с Егорычем и, воспользовавшись любезным предложением водителя уже знакомой ему «Волги» добросить до конторы, плюхнулся на разогретую солнцем кожу заднего сидения.

Глава 4

У кабинета шествующего по коридору Громова перехватил сам шеф «ритуалки». Он словно за дверью ожидал. Пулей выскочив наперерез, преградил Стасу дорогу.

— Как всё прошло? — сплетя пальцы на выпяченном брюхе, взглянул на могильщика поверх пенсне господин Пухляков.

— Всё нормально, — с полным безразличием отозвался Громов.

Не заметив ничего подозрительного, Иван Григорьевич разверз рот в довольной улыбке.

— Хорошо, если хорошо. Можешь возвращаться в мастерскую. Виктору помочь надо.

Стасу вдруг захотелось от всей души впаять в эту жирную морду смачный плевок. Еле удержался.

Пухляков исчез своём кабинете, а Стас отравился в мастерскую. Там каждый занимался привычным для себя делом. Кочанов мастерил очередной «чёрный ящик», сыграть в который никому не хочется. Тита корпел над какой-то мудреной гравировкой. Трезвые, оттого хмурые и злые братья Салкины, цедя сквозь зубы матерщину, остервенело скребли лопатами по дну корыта, перемешивая раствор. Громов подошёл к Виктору.

— Иди, спать ложись, — не отрываясь от своего занятия, пробурчал Кочан.

Он явно был не в настроении и выглядел не менее уставшим, чем сам Стас. Громов, пожав плечами, двинул в хату. Завалившись на своё место, забылся тревожным сном. Ему снились кошмары. Не меньше дюжины чертей во главе со Стрельцовым, у которого вместо носа торчал гладкий, блестящий поросячий пятак, а позади лихо закручивался по спирали двухметровый хвост с кисточкой на конце, изгалялись на бренным телом Стаса — били острыми копытцами, жгли факелами, вгоняли под ногти острые иглы, раздирали зубами-кинжалами его плоть, душили и при этом гомерически хохотали. Откуда-то сверху наблюдала за этой сценой будто из воздуха сотканная Таня. Но, не смотря на прозрачность и некоторую размытость контуров тела, Стас отчётливо различал её лицо. Оно было каким-то отчуждённым. Она вновь вернулась после короткого перерыва, но в этот раз, и это Громов чувствовал каждой клеточкой своего организма, взывала к помощи уже более жестким способом. Стас рьяно сопротивлялся натиску нечести — дрыгал конечностями и орал, как мартовский кот, у которого в случке прищемились гениталии. Но силы его были на исходе. Вдруг вожак со всего маху закатил ему затрещину и… Стас проснулся. В реальности удар принадлежала Кочанову.

Виктор заступил в охрану на ночное дежурство. Обходя территорию, услышал доносящиеся из их хаты дикие вопли, в которые вкрапливалась очень известная ему фамилия. Кочан Стрельцова знал. И достаточно хорошо. Знал его подноготную по зоне — волей судьбы. Ведал о его страшной тайне ещё задолго до тюрьмы — только благодаря случаю. Был осведомлён и о нынешнем, очень крутом положении этого человека, ибо хозяин его ютился под Васиной «крышей». Вот так. Происходящее в хате вызвало в нём и любопытство, и тревогу одновременно. Потому и вошёл. Разметавшийся по своему лежаку Стас, конвульсивно дёргал конечностями и с трудом размыкал сухие губы для того, чтобы выдать очередную бредовую тираду. В узкой полоске лунного света, пробивающегося сюда сквозь махонькое оконце, особо выделялся пунцовый румянец на его бледных, покрытых испариной щеках и резко заострялись черты лица. Его, несомненно, лихорадило, и он нуждался в срочной помощи. Другой, на месте Виктора, бросился бы в мастерскую, где, несмотря на поздний час, всё ещё продолжали вкалывать работяги, чтобы кликнуть их. Или бросился бы на поиски телефона, чтобы вызвать «неотложку». Но то, кто-нибудь другой…. У Виктора имелся свой, нетрадиционный способ оздоровления захворавшего организма — получше всяких там таблеток. Главное — прогреть организм изнутри! И всё как рукой снимет.

Пока Громов ошеломлённо озирался по сторонам и приходил в себя после приснившегося кошмара, Виктор добыл из своего шкафчика припрятанную там бутылку водки и нехитрую закусь.

— Пойдём на свежий воздух. Тебе это сейчас необходимо, — властно распорядился он и вышел в коридор.

Стас поплёлся следом. Вышли на хоздворик, расположились в грибке-курилке. Виктор откупорил бутылку и протянул её больному.

— Пей большими глотками, — снова распорядился он.

Громов не посмел ослушаться опытного «доктора» и прикусил горлышко лязгающими зубами. Духу хватило на половину содержимого бутылки. Шумно выдохнув, вернул тару Виктору. Тот в обмен, подал ему кусочек хлеба с ломтиком сала поверх.

— Спасибо, закусывая, поблагодарил Стас.