Подпольные миллионеры: вся правда о частном бизнесе в СССР - [2]
Если учесть, что едва ли не половина советской официальной экономики работала на оборонку, то получается, что частники обеспечивали каждый пятый рубль советского «мирного» ВВП.
И тогда появляются «толкачи», «цеховики», «спекулянты» – люди, которыми движет предприимчивость, инициатива. Они обеспечивают неповоротливый, разбалансированный механизм советской экономики «смазкой», которая позволяет ему хоть как-то функционировать. Толкачи, а не Госплан, организуют поставку в нужное время нужного количества комплектующих от смежников. Цеховики из бракованного сырья, а то и просто похищенных на советском производстве материалов, изготовляют востребованные населением товары – обувь, одежду и прочий ширпотреб. Спекулянты, снижая остроту проблем снабжения, обеспечивают поставки дефицита.
Кто эти люди, деятельность которых придавала советской экономической системе хотя бы минимальную степень гибкости? Наверное, их можно назвать предпринимателями. Они рисковали, они придумывали схемы, они зарабатывали деньги. Их деятельность формировала целый сектор советской экономики, так называемую теневую экономику. По оценкам – до 10 % официальной. А если учесть, что едва ли не половина советской официальной экономики работала на оборонку, то получается, что частники обеспечивали каждый пятый рубль советского «мирного» ВВП.
Сколько их было? Несмотря на официальный запрет предпринимательства, частным образом зарабатывали себе на жизнь едва ли не все советские граждане. Выращивали картошку на своих приусадебных участках. Разводили и сдавали государству кроликов. Шабашили на стройках. Шили сумки. Но настоящих предпринимателей, тех, кто зарабатывал деньги, а не занимался самообеспечением, было, конечно, меньше. Наверное, в лучшем случае несколько миллионов человек на весь Союз.
Самое поразительное, что они были. Несмотря на репрессии со стороны государства. Несмотря на культивируемые в обществе нетерпимость и снисходительно-презрительное отношение. Эти люди были. Иначе откуда в архивах «Общества защиты осужденных хозяйственников» взялась бы написанная в колонии рукопись Марка Шермана, советского «трейдера», как он себя называл?
2
Вот лишь один из ярких эпизодов из рукописи Шермана. Шестидесятые годы прошлого века. Пересыльная тюрьма в Усть-Лабинске. Свежеприбывшая с этапа партия зэков. В коридоре их растягивают в линейку: «Раздеться! Догола! Сидора перед собой!». Тюрьма старая. Коридор – в женской части. Бабы смотрят в щели из камер и визжат от счастья… Надзиратели потрошат мешки. Фотографии, у кого есть, с детьми, матерями, женами, сестрами, близкими – рвут и тут же на пол бросают. Дернувшихся собрать клочки – бьют.
«Шаг назад!» Шагнули назад. «Присесть! Встать! Сесть! Встать! Наклонись!» Смотрят в «очко», – или «гнус» по тюремной науке. Затем заходят спереди. «Откатить!» Смотрят, не надето ли что на член. «Собрали мешки! Быстро, быстро! В камерах оденетесь!» Заключенного Марка Шермана вместе с остальными впихнули в камеру. Внутри – человек пятнадцать. Сплошные шконки в два яруса, в форме буквы «П». Новоприбывшие разместились. Улеглись. Народ умаялся, заснули. Однако ночью Шерман проснулся – снизу слышалась какая-то возня.
«Братцы, дайте перед смертью покурить!» – прохрипел кто-то. Шерман сел на нарах, пригляделся. Напротив, на нижнем ярусе душили полотенцем человека. Захлестнули на шее, а концы – у двух парней. Один с одной стороны тянет, второй – с другой.
Обреченный, сидя между ними, глубоко затянулся. Красный огонек разогнал темноту. Стали видны черты лица. Шерман пригляделся и узнал – Никола Сочинский! Был свидетелем на лагерном суде. Воры его приговорили. И здесь, в пересылке, догнали. Приводят приговор в исполнение. Бедолага докурил, бросил окурок. Каждый из парней уперся ему ногой в плечо, натянули полотенце. Человек забился в петле, захрипел, засучил ногами. Подскочил третий, с деревянным совком для мусора в руках. «Сука! Паскуда! Еще дергается. Умереть как человек не может!» – со злостью начал лупить совком ему по ногам. Никола дернулся еще несколько раз, затих. Его прикрыли одеялом до утра.
Утром один из стоявших в шеренге зэков сделал шаг вперед. Не из тех, кто душил, а другой: «Начальник, убери труп. Я человека задавил». Труп унесли, зэка, заломив ему руки, куда-то вывели. Потом дали три года.
То первое виденное им убийство Шерман поначалу часто вспоминал. А потом привык. Но вот этот крик – «Сука!… Еще дергается!» – и звук ударов деревяшкой по кости, не мог забыть до самого конца. Как тот зэк c деревянным совком, советское государство всю жизнь лупило Шермана по голове, по рукам и ногам. И голосами следователей, прокуроров, судей, лагерного начальства приговаривало: «Куда лезешь?! Сиди смирно! Как человек сдохнуть не можешь?»
Неоднократно судимый, рецидивист Шерман провел в тюрьмах более 20 лет. За что? «Я искал товары, материалы, комплектующие изделия. Я искал изготовителя. Я искал покупателя. Я работал. Я – посредник. При создании товарных фирм в стране я буду брокером», – написал Марк Шерман в своем письме из колонии в 1990 году, отбывая третий срок. Десять лет до этого он бомбардировал инстанции письмами и судебными апелляциями, доказывая, что его деятельность не нанесла советской экономике ущерба. Безрезультатно! «Над нами смеются, издеваются. Срок засчитан правильно… И ногами дрыгать не дают. Бьют…» – написал Шерман из тюрьмы.
Помогал ли мэр Москвы Юрий Лужков своей жене растить миллиардное состояние? Что будет с принадлежащей Батуриной компанией «Интеко» после скандальной отставки Лужкова? Кем был дед Елены Батуриной и за что посадили ее дядю? Как будущая миллиардерша познакомилась с Юрией Лужковым и что они делали вместе в подвалах Белого дома? Это и многое другое – в книге Михаила Козырева, того самого журналиста, чья скандальная статья стала началом «войны» между Батуриной и журналом Forbs.Торговля компьютерами и подержанной военной техникой.
"3 феврале — марте 1919 года комиссия сената США слушала людей, вернувшихся из революционной России. Для оправдания интервенции нужно было собрать доказательства, что власть в России узурпирована кучкой преступников, безнравственных и корыстных людей, подчинивших себе народ с помощью «агитаторов из Ист-Сайда» и германских офицеров." Статья из журнала Энергия, экология 1990 № 11.
Очерк истории крестьянской войны XVII в. в Китае. В книге рассказывается о Китае в конце правления династии Мин, причинах развития повстанческих движений, ходе и итогах восстания.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В монографии исследуется один из вопросов взаимоотношений древнего Египта с Нубией, а именно вопрос становления аппарата египетской военной и гражданской администрации на этой территории. Прослеживаются три этапа, связанные с изменениями характера политики Египта в этом регионе, которые в конечном счете привели к превращению Нубии в египетскую провинцию. Выделена роль местного населения в системе сложившихся египетских административных институтов. Исследование охватывает период Древнего, Среднего и Нового царств.
В основе книги лежит историко-культурная концепция, суть которой – рассмотрение истории абхазов, коренного населения Абхазии не изолированно, а в тесном взаимодействии с другими соседними народами и древними цивилизациями. Здесь всегда хорошо прослеживалось биение пульса мировой политики, а сама страна не раз становилась ареной военных действий и политико-дипломатических хитросплетений между великими державами древности и средневековья, нового и новейшего времени. За последние годы были выявлены новые археологические материалы, архивные документы, письменные источники, позволившие объективнее рассмотреть многие исторические события.
Книга, написанная археологом А. Д. Грачем, рассказывает о том, что лежит в земле, по которой ходят ленинградцы, о вещественных памятниках жизни населения нашего города в первые десятилетия его существования. Книги об этом никогда еще не было напечатано. Твердо установилось представление, что археологические раскопки выявляют памятники седой старины. А оказывается и за два с половиной столетия под проспектами и улицами, по которым бегут автобусы и трамваи, под дворами и скверами, где играют дети, накопились ценные археологические материалы.