Подпольные миллионеры: вся правда о частном бизнесе в СССР - [11]

В 70-80-х годах прошлого века американский университет Дьюка (Калифорния) провел одно из самых масштабных социологических исследований, проливающих свет на реальную экономическую жизнь в Советском Союзе. В нем приняло участие около 3000 бывших советских граждан, эмигрировавших в США. Самую большую группу – 85 % – составили эмигранты, покинувшие СССР в период 1971–1982 гг. Это были бывшие советские граждане одиннадцати республик (Казахстан, Киргизия, Туркмения и Таджикистан в поле зрения ученых не попали) проживавших в основном в крупных индустриальных городах. О чем спрашивали бывших владельцев «серпасто-молоткастого»? Если коротко – то о жизни в «совке».

Специально обученные интервьюеры (так и хочется добавить – в штатском) задавали эмигрантам десятки вопросов: о составе семьи, образовании, роде деятельности, уровне благосостояния, жилищных условиях, расходах и доходах, банковских вкладах, пенсиях, потреблении алкоголя, владении автомобилем и т. п. Однако в центре внимания людей с опросными листами, часами «терзавших» бывших советских граждан, было то, что американские социологи чуть позже назвали «вторая экономика» (second economy) Советского Союза, то есть нелегальная, не подчиняющая всемогущему Госплану, который рулил «первой», официальной экономикой Союза.

...

За частное предпринимательство полагается суровое наказание, но жирная «смазка» коррупции позволяет миллионам людей решать проблемы с Уголовным кодексом.

Да, к исследованию можно было бы предъявить массу претензий. Взять хотя бы этнический состав группы, принявшей участие в опросе: евреи – 53 %, армяне – 23 %, 18 % – русские, украинцы и белорусы, 7 % – все остальные. Но что делать – опрашивать приходилось того, кто выехал. А это была так называемая еврейская волна эмиграции.

Еще один большой минус – выборка формировалась не случайный образом, как требуют каноны социологии, а организаторы сами отбирали респондентов. Но можно сказать еще раз – опрашивали тех, кого можно было спросить. И тем не менее это было первое действительно фундаментальное научное исследование, проливающее свет на то, как на самом деле функционирует реальная, а не «госплановская» советская экономика.

Что было ясно из опросов? Например, то, что мало кто в СССР жил на одну лишь зарплату (вы же помните, какой отклик находила в сердцах советских людей крылатая фраза Папанова в «Бриллиантовой руке»). Что люди изворачиваются тысяча и одним способом, но умудряются получать доходы, не зависящие от государства. Что значительная часть торгового оборота проходит не через официальные торговые сети, а по нелегальным каналам. Что, несмотря на официальные запреты, советские граждане занимаются частным предпринимательством. И что, да – за это полагается суровое наказание, но жирная «смазка» коррупции позволяет миллионам людей решать проблемы с Уголовным кодексом.

Конечно, обрывочные сведения о том, что функционирование советской экономики не столь безупречно, как явствует из официальных данных, в США поступали и раньше. Однако анализ данных, полученных в ходе исследования, получившего название Berkerly-Duke survey, позволил впервые систематизировать ранее разрозненную информацию о реалиях советской экономики.

Вот некоторые штрихи к картине. За пределами четко регламентированной Госпланом экономики прежде всего остается сельское хозяйство. По оценкам американских исследователей, объем продуктов, выращенных на подсобных участках и продаваемых на колхозных рынках или с рук, составлял до 25 % всего потребляемого в СССР продовольствия. Сама по себе эта деятельность не была незаконной. Однако приобретение семенного фонда, удобрений, кормов для выращивания животных и домашней птицы в большинстве случаев было уже нелегальным. Как непосредственный участник такого рода деятельности подтверждаю – так оно и было!

Мощный частный бизнес сформировался в строительном секторе советской экономики. В некоторых регионах на частных подрядчиков-шабашников приходилось до половины всех строительных рабочих. Что еще? Нелегальная продажа товаров «с черного хода» сотрудниками государственных магазинов. Репетиторы, натаскивающие школьников для поступления в вузы. Сдача квартир и дач. Самогоноварение. Проституция. И так далее.

Как оценивали в 70-х – начале 80-х годов американские исследователи по итогам социологического опроса эмигрантов, «частные» доходы, то есть полученные не от государства, составляли от 28 до 33 % всех доходов советских домохозяйств. В частном секторе было занято до 10–12 % всей рабочей силы.

Стоит вдуматься в эти цифры. Каждый десятый работал на себя, ну или на «дядю», но никак не на государство. Каждый третий рубль, зарабатываемый в СССР, приходился на частный сектор. А если исключить привилегированные слои общества – высококвалифицированных рабочих на заводах оборонки, верхушку технической и гуманитарной интеллигенции, партийную номенклатуру и т. п.? Получается, что «левые» доходы граждан составляли половину и более семейного бюджета.

...

…Ну разве разумна эта страна? «Все вокруг народное, и все вокруг мое!» А фактически – ничье! Собственность ничейной быть не может по существу своего определения. И если собственностью не пользуется народ, если в своей стране он только наемный и эксплуатируемый работник, то, значит, собственность отчуждена от народа правящими верхами как раз по определению Маркса. Когда бюрократия превращает государство в свою частную собственность, лишая людей материальных и моральных стимулов, приучая их к безответственности и безразличию. А все, кто проявлял самостоятельность, активность, будь то ученый или производственник, подлежали изоляции и уничтожению… Памятна всем судьба Ивана Худенко, Иоханнеса Хинта, воркутинских строителей, печорских золотоискателей… Да и моя судьба показательна не менее…