Подонок в моей постели - [17]

— Этот рот, — хрипотца в его голосе говорит, что он вспомнил о том же. Он запел что-то — не знаю — о сомнении, что я целовала мою маму «этим ртом».

У меня ощущение, что песня должна наводить на что-то. Мало того, что я упустила намёк, так ещё и слишком отвлекаюсь на чистоту его роскошного тона. Это посылает толчок вниз по моему позвоночнику, загибая мои пальчики так же эффективно, как оргазмы, которые он мне дал.

— У тебя действительно хороший голос.

— Как и у всех в наше время, — он отмахивается от моего комплимента. Кажется, я наконец-то нашла кое-что, заставляющее его чувствовать себя некомфортно.

— Нет, я имею в виду, что очень хороший, — я очарована его внезапной робостью. — Спой мне что-нибудь ещё.

Дилан отыскал другую оливку в банке и бросил её в рот.

— Не могу.

— Почему нет? Стесняешься?

Он проползает по периметру покрывала.

— Прямо сейчас мой рот занят другими вещами.

Я проглатываю свой кусочек, в то время как его губы захватывают мои. Наш поцелуй на вкус как тёплый, грязный мартини, и, хотя Дилан оставил меня полностью удовлетворённой меньше получаса назад, я хочу его вновь.

Я вновь хочу его внутри себя.

Я всасываю его язык в рот, радостно вздыхая, когда он понимает моё физическое приглашение и прижимает меня к полу, погрузив свой язык глубже, целуя меня сильнее. Ковёр обеспечивает минимальное смягчение, поэтому, когда он ложится поверх меня, я чувствую себя будто бы обнятой с обеих сторон. Он разводит мои ноги врозь, чувственно трётся своими бёдрами, и я откидываю голову. Он лижет и сосёт, спускаясь по шее и щекоча взлохмаченными волосами кожу, когда движется ниже. Сдёргивает мою рубашку и, лаская, покрывает кожу поцелуями.

— Подожди секунду, — он резко поднимается, оставляя задыхающуюся меня на полу.

— Куда ты идёшь?

Он переставляет клюквенно-виноградный сок на кофейный столик.

— Не хочу, чтобы ты потеряла своё депозит, — говорит он, подмигивая.

— Спасибо, — я даже не подумала о беспорядке, который мы могли учинить. А это именно та ситуация, обычно меня беспокоящая. Кто я с этим парнем?

Этот парень стреляет в меня сексуальным взглядом.

— Оставайся там.

Я, очарованная им, слежу за каждым заднице-изгибаемым шагом, пока он идёт в мою спальню. Очарованная тем, кто я с ним. Интересно, что, если она кто-то, кем я могу быть чаще. Если она является кем-то, до кого я могла бы дорасти, чтобы нравиться.

Дилан возвращается раньше, чем я смогла бы получить ответ.

— Уверен, мы могли бы использовать это, — он бросает что-то.

Это что-то мягко приземляется на моей груди. Мой шарф. Ох, парень.

— Я никогда на самом деле…

Он смеётся, но это не подразумевает насмешку. Больше похоже на… Обожание.

— Знаю. Могу поспорить, ты многие интересные вещи не делала.

Я опираюсь на локти.

— Мы делали некоторые из них сегодня.

— Это так, — он становится за мной. — Вытяни руки. Мы сделаем ещё парочку.

Я становлюсь на колени: ткань изящно скользит по внутренней стороне моего запястья, и, прежде чем я смогла бы начать волноваться, что позволяю незнакомцу связать себя, и понять, что Это-Очень-Плохая-Идея, мои руки связаны передо мной.

Он вытягивает презерватив из-за пояса своих боксёров, затем сбрасывает их и скользит защитой по эрекции.

— Вставай. Сейчас я хочу, чтобы ты подошла к окну.

Я поднимаюсь на ноги:

— Что?

Он шлёпает меня по заднице:

— Не спорь.

Я вздыхаю. Моя задница пылает. Когда боль рассеивается, посылает жжение в нижние части тела. Восхитительное жжение. Настолько восхитительное, что я думаю проигнорировать его приказ в надежде, что Дилан сделает это опять.

Но я слишком нетерпелива к запланированному им. Поднимаю руки так, что мои предплечья прикрывают соски, и иду к окну.

— Что теперь?

Свет гаснет, и мгновение спустя его грудь прикасается к моей спине.

— А теперь ты посмотришь вниз на улицу, где живёшь, где давала личные песни всем этим людям. На этот раз вместо того, чтобы отдавать, ты будешь брать.

Я прислоняюсь к нему.

— Что я возьму?

Мои шорты и трусики полетели на пол.

— Всё, что я тебе дам, — он направляет мои руки вверх и закидывает их за свой затылок, обнажая мою грудь для улицы — если кто-нибудь озаботится взглянуть наверх. Я полагаю, что на самом деле здесь не слишком выставлена напоказ, но воздух покидает мои лёгкие рваными вздохами.

Дилан толкает меня вперёд, пока мои соски не прижимаются к холодному стеклу, и сзади достигает мою промежность, погружая два пальца глубоко внутрь. Мои коленки дрожат.

— Тебе это нравится, не так ли? Я могу видеть твоё лицо в отражении, Рэйчел, — он добавляет другую руку, зажимая клитор двумя пальцами.

Я хныкаю.

— Посмотри на себя, — он шепчет, горячо дыша мне в ухо.

Мой взгляд смещает фокус с улицы на моё лицо: бледное и совершенное в своей несдержанности, в желании.

— Ты такая сексуальная.

Я. Прямо сейчас я сексуальная, и это из-за данного мужчины.

— Я хочу…

— Чего ты хочешь?

— Мне нужно…

Он всасывает мочку уха в рот и давит твёрдым членом на мою попку.

— Что ты хочешь?

— Я…

— Рэйчел, — Дилан прижимается лицом к моей шее. — Не стесняйся просить о вещах, которые тебе нужны, — он резко убирает руки от меня.

Я застонала:

— Пожалуйста.

— Скажи, в чём ты нуждаешься.