Подлинная судьба Николая II, или Кого убили в Ипатьевском доме? - [13]
Часов в 12 ночи Юровский разбудил Царскую семью. Объявил ли он им, для чего он их беспокоит и куда они должны пойти, — не знаю. Утверждаю, что в комнаты, где находилась Царская семья, заходил именно Юровский. Ни мне, ни Константину Добрынину поручения разбудить спящих Юровский не давал. Приблизительно через час вся Царская семья, доктор, служанка и двое слуг встали, умылись и оделись. Еще, прежде чем Юровский пошел будить Царскую семью, в дом Ипатьева приехали из Чрезвычайной комиссии два члена: один, как впоследствии выяснилось, — Петр Ермаков, а другой — неизвестный мне по имени и фамилии, высокого роста, белокурый, с маленькими усиками, лет 25–26. Часу во втором ночи вышли из своих комнат Царь, Царица, четыре царские дочери, служанка, повар и лакей. Наследника Царь нес на руках. Государь и наследник были одеты в гимнастерки, на головах фуражки. Государыня и дочери были в платьях, без верхней одежды, с непокрытыми головами. Впереди шел Государь с наследником, за ними — Царица, дочери и остальные. Сопровождали их Юровский, его помощник и указанные мною два члена Чрезвычайной комиссии. Я тоже находился тут.
При мне никто из членов Царской семьи никаких вопросов никому не предлагал. Не было также ни слез, ни рыданий. Спустившись по лестнице, ведущей из второй прихожей в нижний этаж, вошли во двор, а оттуда через вторую дверь (считая от ворот) во внутренние помещения нижнего этажа. Дорогу указывал Юровский. Привели их в угловую комнату нижнего этажа, смежную с опечатанной кладовой. Юровский велел подать стулья; его помощник принес три стула. Один стул был дан Государыне, другой — Государю, третий — Наследнику. Государыня села у той стены, где окно, ближе к заднему столбу арки. За ней встали три дочери (я их всех хорошо знаю в лицо, так [как] каждый почти день видел их на прогулке, но не знаю хорошенько, как звали каждую из них). Наследник и Государь сели рядом, почти посреди комнаты. За стулом Наследника встал доктор Боткин. Служанка (как ее зовут — не знаю, высокого роста женщина) встала у левого косяка двери, ведущей в опечатанную кладовую. С ней встала одна из царских дочерей (четвертая). Двое слуг встали в левом (от входа) углу, у стены, смежной с кладовой.
У служанки была в руках подушка. Маленькие подушечки были принесены с собою и царскими дочерьми. Одну из подушечек положили на сидение стула Государыни, другую — на сидение стула Наследника. Видимо, все догадывались о предстоящей им участи, но никто не издал ни одного звука. Одновременно в ту же комнату вошли 11 человек: Юровский, его помощник, два члена Чрезвычайной комиссии и семь человек латышей. Юровский выслал меня, сказав: «Сходи на улицу, нет ли там кого и не будут ли слышны выстрелы?» Я вышел в огороженный большим забором двор и, не выходя на улицу, услышал звуки выстрелов. Тотчас же вернулся в дом (прошло всего 2–3 минуты времени) и, зайдя в ту комнату, где был произведен расстрел, увидел, что все члены Царской семьи: Царь, Царица, четыре дочери и Наследник — уже лежат на полу с многочисленными ранами на телах. Кровь текла потоками. Были также убиты доктор, служанка и двое слуг. При моем появлении Наследник был еще жив — стонал. К нему подошел Юровский и два или три раза выстрелил в него в упор. Наследник затих. Картина убийства, запах и вид крови вызвали во мне тошноту. Перед убийством Юровский раздал всем наганы, дал револьвер и мне, но я, повторяю, в расстреле не участвовал. У Юровского кроме нагана был маузер»
Как видно из текста, рассказ Медведева выглядит убедительно и совсем не похож на какой-то художественный вымысел. Вряд ли молодой парень из крестьян, волею случая ставший начальником охраны Царской семьи, смог бы придумать такие живописные подробности, как, например, подушки в руках у дам, или то, что Александра Федоровна попросила принести стулья.
Это рассказ свидетеля, который действительно видел то, о чем рассказывал.
Вопрос о том, можно ли строить обвинение в убийстве только на основании показаний обвиняемого, оставим пока в стороне, поскольку этот вопрос касается только юриспруденции и должен быть рассмотрен на суде, которого, как известно не было.
Отметим только некоторые странности в стенограмме этого допроса. С одной стороны, П. Медведев вроде бы рассказывает искренне, а с другой — он не помнит фамилии тех охранников, которых он расставлял в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Но когда следователь говорит, что по его данным у пулемета, рядом с комнатой, в которой происходил расстрел, находился А. Стрекотин, Медведев тут же вспоминает, что действительно фамилия этого охранника была Стрекотин. Медведев не помнит фамилию помощника коменданта, с которым он общался свыше двух недель, но когда следователь говорит, что его фамилия — Никулин, Медведев тут же вспоминает и подтверждает это, но когда следователь предъявляет ему фотографию группы чекистов и просит указать на ней Никулина, Медведев уверенно показывает на… Сахарова, хотя на этом же допросе он утверждает, что Сахарова он хорошо знает. Кстати, именно в этот момент родилась ошибка, переносимая различными писателями из книги в книгу, начиная от Дитерихса и кончая Радзинским, называющих Никулина «пулеметчиком».
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Захват заложников во время мюзикла «Норд-Ост» в Москве потряс всю страну. Долгие дни переговоров, предчувствие чего-то ужасного, штурм и множество жертв… Жизнь идет своим чередом, но не покидает чувство, что вопросов с тех пор возникло больше, чем ответов. Чего пытались добиться террористы и кто мог быть «спонсором» этого страшного теракта? Что осталось за кадром официальных кинохроник и «итоговых» телепередач? Кто прикрывает участие в этом деле иностранных спецслужб?Многие факты и материалы публикуются впервые.
Несмотря на множество книг, написанных о Надежде Константиновне Крупской, ни одна из них не раскрывает ее реальный образ. Искажены ее биография, ее родословная, ее внутренняя сущность, ее вклад в дело создания хомо советикус. Вовлеченная в заговор международных сил, поставивших своей целью разрушение Российской империи, она становится одной из центральных фигур дьявольской игры. Пережившая насилие в юном возрасте, а затем шантаж, Крупская со временем сама становится мстительной фурией революции.Уникальность мозга этой гениальной женщины была воистину всесокрушающей силой, уничтожающей и карающей всех и вся.
Дело «кремлевских врачей», или «убийц в белых халатах», как называла их советская печать, должно было послужить поводом для большого еврейского погрома в СССР. Сталин планировал выслать евреев из Москвы, Ленинграда и других крупных городов Советского Союза, а лидеров еврейского национального движения — повесить на Красной площади. Смерть Сталина помешала осуществлению этого плана, но если бы вождь прожил хотя бы еще несколько месяцев, страна содрогнулась бы от ужаса…Основываясь на документах и свидетельствах очевидцев, автор данной книги приводит точную историческую реконструкцию того, что должно было начаться в середине марта 1953 года.
Антисоветчина — борьба с Советской властью — была излишне романтизирована в 90-е годы XX века. Однако при ближайшем рассмотрении нарисованный образ выглядит не таким уж привлекательным. О том, как появляются враги государства внутри самого государства и почему корпоративные идеалы вдруг оказываются преданными даже их формальными защитниками, рассказывает новая книга известного писателя-историка Валерия Шамбарова.