Подлинная история Дома Романовых. Путь к святости - [296]
К восьми часам закончилось принесение присяги в Сенате и Синоде.
В восемь часов тридцать минут присягнула Конная гвардия.
К девяти часам присягнул 1-й Преображенский батальон, размещенный рядом с дворцом.
Первый сбой произошел в казармах Московского полка.
Там Михаилу Бестужеву вместе с его братом Александром, выдававшим себя за адъютанта императора Константина, удалось одурачить солдат.
– Ребята, все обман! – говорили они солдатам. – Нас заставляют присягать насильно! Государь Константин Павлович не отказался от престола, его задержали на дороге!
Кажется, никогда еще дворянская подлость по отношению к простому русскому народу не приобретала столь яркого и полного воплощения, как утром 14 (26) декабря 1825 года.
Братья Бестужевы, а с ними был и князь Дмитрий Щепкин-Ростовский, чтобы вывести на Сенатскую площадь солдат Московского полка, пошли на откровенный подлог!
Семьсот московцев с заряженными ружьями двинулись к Сенату и выстроились здесь в каре, возле памятника Петру I, чтобы защитить закованного в цепи государя Константина, которому они присягали.
Подобно картежным шулерам, подменяющим карты, братья Бестужевы подменили стремление простых русских солдат остаться верными присяге и своему государю бунтом против законного государя.
Самое поразительное, что ни тогда, ни после подавления восстания эти герои не задумывались о подлости совершенного тогда обмана. Не задумываются об этом апологеты декабризма и сейчас.
Любопытно сопоставить поведение самого Михаила Бестужева во время обмана и погубления солдат Московского полка с его же воспоминаниями о пребывании в Алексеевском равелине.
– Кто подле меня сидит? – спросил Бестужев у прислуживающего ему низенького солдатика «с выражением на лице неизъяснимой доброты».
– Бестужев, – ответил солдатик.
– А подле него и далее?
– Одоевский и Рылеев.
– Не можешь ли ты отнести записки к брату?
– Пожалуй можно. Но за это нашего брата гоняют сквозь строй…
«Я содрогнулся преступной мысли… Что за бесценный русский народ!.. Я готов был упасть на колени перед таким нравственным величием одного из ничтожных существ русского доброго элемента, даже не развращенного тюремным воспитанием… Как высоко стоял… этот необразованный солдатик, который в простой фразе “пожалуй можно” совместил всё учение Христа. Я не решился воспользоваться добротою, бескорыстною в полном смысле, потому что я ничем не мог заплатить ему за услугу, когда он рисковал, может быть, жизнью. Когда привезли поляков, они его не пощадили… Пойманный, он был жестоко наказан и умер в госпитале»[184].
Разумеется, можно иронизировать над этим восхищением «нравственным величием одного из ничтожных существ русского доброго элемента» человека, который всего несколько дней назад, спекулируя на верности солдат принесенной ими присяге, поднимал роты Московского полка на восстание, прекрасно зная, какой ценой придется солдатам заплатить за это.
И можно тут вспомнить и поручика Сергея Никифоровича Марина, который скомандовал «Смирно!» гренадерам из императорского караула и продержал их под ружьем неподвижными, пока заговорщики убивали императора Павла.
И все же ирония едва ли оправдана.
Да, декабристы, поднимая солдат на восстание, бессовестно обманывали их.
Да, все они принадлежали к сословию рабовладельцев и, хотя и возлюбили свободу, другого языка, кроме кнута и лжи, для разговора с «ничтожными существами русского доброго элемента» не знали.
Но после восстания, когда началось следствие, благодаря воистину спасительным беседам с императором Николаем Павловичем, очень многие декабристы начали понимать, на край какой пропасти поставили они 14 (26) декабря 1825 года страну и самих себя.
Прозрение было мучительно трудным, но – воспоминания Михаила Бестужева свидетельство этому! – оно происходило…
Впрочем, об этом разговор еще впереди, а пока вернемся на Сенатскую площадь, где московцы с заряженными ружьями выстроились в каре возле памятника Петру I.
9
Если до сих пор такие генералы, как М.А. Милорадович и К.И. Бистрем, действовали практически заодно с бунтовщиками, то после избиения генералов в Московском полку они испугались. По свойственной им авантюристической жилке генералы собирались поиграть в любимую гвардейскую игру под названием «дворцовый переворот», а вместо этого начиналась революция!
В одиннадцать часов уцелевший при избиении генералов в Московском полку начальник штаба Гвардейского корпуса генерал-майор А.И. Нейдгардт доложил Николаю I, что «Московский полк в полном восстании».
Николай I немедленно приказал генералу Апраксину выводить на Сенатскую площадь кавалергардов, а сам повел навстречу мятежникам батальон верных присяге преображенцев.
Некоторые историки называют этот поступок государя безумной отвагой. Отваги тут действительно было много, а безумия – никакого.
Николай I спасал династию и империю.
И только так он и мог спасти ее, потому что никаких других военных команд в ту минуту у него не было. Не было и командиров, которым бы мог он доверить этот единственный в тот момент верный присяге батальон…
А вот поведение инициатора этих событий, генерала М.А. Милорадовича, действительно можно назвать безумным. Увидев, во что вылилась его игра в дворцовый переворот, Михаил Александрович азартно попытался отыграть ситуацию назад и тем самым спасти хотя бы свою карьеру.
Ермак с малой дружиной казаков сокрушил царство Кучума и освободил народы Сибири. Соликамский крестьянин Артемий Бабинов проложил первую сибирскую дорогу. Казак Семен Дежнев на небольшом судне впервые в мире обогнул по морю наш материк. Об этих людях и их подвигах повествует книга.
Сейчас много говорится о репрессиях 37-го. Однако зачастую намеренно или нет происходит подмена в понятиях «жертвы» и «палачи». Началом такой путаницы послужила так называемая хрущевская оттепель. А ведь расстрелянные Зиновьев, Каменев, Бухарин и многие другие деятели партийной верхушки, репрессированные тогда, сами играли роль палачей. Именно они в 1918-м развязали кровавую бойню Гражданской войны, создали в стране политический климат, породивший беспощадный террор. Сознательно забывается и то, что в 1934–1938 гг.
Выдающийся поэт, ученый, просветитель, историк, собиратель якутского фольклора и языка, человек, наделенный даром провидения, Алексей Елисеевич Кулаковский прожил короткую, но очень насыщенную жизнь. Ему приходилось блуждать по заполярной тундре, сплавляться по бурным рекам, прятаться от бандитов, пребывать с различными рисковыми поручениями новой власти в самой гуще Гражданской войны на Севере, терять родных и преданных друзей, учительствовать и воспитывать детей, которых у Алексея Елисеевича было много.
Новая книга петербургского писателя и исследователя Н.М. Коняева посвящена политическим событиям 1918-го, «самого короткого» для России года. Этот год памятен не только и не столько переходом на григорианскую систему летосчисления. Он остался в отечественной истории как период становления и укрепления большевистской диктатуры, как время превращения «красного террора» в целенаправленную государственную политику. Разгон Учредительного собрания, создание ЧК, поэтапное уничтожение большевиками других партий, включая левые, убийство германского посла Мирбаха, левоэсеровский мятеж, убийство Володарского и Урицкого, злодейское уничтожение Царской Семьи, покушение на Ленина — вот основные эпизоды этой кровавой эпопеи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В юности душа живет, не отдавая никому отчета в своих желаниях и грехах. Что, например, страшного в том, чтобы мальчишке разорить птичье гнездо и украсть птенца? Кажется, что игра не причинит никому вреда, и даже если птенец умрет, все в итоге исправится каким-то волшебным образом.В рассказе известного православного писателя Николая Коняева действительно происходит чудо: бабушка, прозванная «птичьей» за умение разговаривать с пернатыми на их языке, выхаживает птенца, являя детям чудо воскрешения. Коняев на примере жизненной истории показывает возможность чуда в нашем мире.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Валерий Тарсис — литературный критик, писатель и переводчик. В 1960-м году он переслал английскому издателю рукопись «Сказание о синей мухе», в которой едко критиковалась жизнь в хрущевской России. Этот текст вышел в октябре 1962 года. В августе 1962 года Тарсис был арестован и помещен в московскую психиатрическую больницу имени Кащенко. «Палата № 7» представляет собой отчет о том, что происходило в «лечебнице для душевнобольных».
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.
Книжечка юриста и детского писателя Ф. Н. Наливкина (1810 1868) посвящена знаменитым «маленьким людям» в истории.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.