Подкова для летучей мыши - [35]

– Как в данном случае.

– Ну да. Со Стряпухиным работает давно и довольно плотно, то есть можно сказать, они – постоянные партнеры.

– А с Борзовым? – спросила я, и голос мой, кажется, дрогнул.

– С Борзовым – от случая к случаю, но Борзов – неплохой эксперт, его приглашают многие. Нельзя сказать – вот, он работает только с этим.

– И Борзова на той встрече не было?

– Нет.

– А когда произошла передача иконы?

– Ну, по-видимому, не раньше, чем ее посмотрел Борзов. Но такие подробности следствию не известны. Из всей шайки-лейки под протокол согласился говорить только Стряпухин, да и то после долгих уговоров, так что мы уж и малому рады.

– И что, о самой сделке он так-таки ничего и не рассказал?

– Практически нет. Сказал только, что Коля принес икону на ту самую встречу и Плешивый, как бы при свидетелях, положил ее в свой сейф. Типа для сохранности. Ну и, опять же, все вместе они договорились, что когда посмотрит эксперт и выскажет свое авторитетное мнение, тогда и сообщат, покупают икону или нет.

– И похоже, Плешивый сообщением и ограничился.

– Все может быть. Ты вот говоришь – мальчику денежек не дали, а я тебе скажу – хорошо еще полностью долг снял. Сто тысяч – сумма не маленькая, а какие сейчас расценки на антиквариат, Коля наверняка не был в курсе. Поэтому Плешивому ничего не стоило сказать, что доска ушла за полтину и что Коля еще остался должен.

– Хорошо, что тебя в тот момент не оказалось рядом, – посоветовать ему.

– Как знать. Может, если бы остался должен, и жив бы был до сих пор. А так… все взятки гладки…

Такая мысль, признаюсь, не приходила мне в голову. А между тем ведь все это – вполне вероятно. Кто его знает, какие там в действительности были у них отношения – у должника и кредитора. Может быть, и правда, единственное, что держало Колю по эту сторону бытия, – неотданный карточный долг.

Но поразмыслить об этом можно было и в другое время. Сейчас требовалось вытянуть из Андрея максимум информации по интересующей меня сделке с иконой.

– Может быть, может быть, – слегка рассеянно ответила я. – Слушай, Андрюш, а это собрание, вот, когда икону, ты говоришь, в сейф спрятали, – оно, наверное, на хате и происходило? Там, где они всегда играли? Если, ты говоришь, сейф этот – Плешивого. Ведь карточный притон он держал?

– И держал, и держит. Только что это ты сегодня колоть меня взялась? У самой информации – чуть, а с меня златые горы хочешь стребовать?

– «Чуть»… Я тебе, между прочим, отработанную версию на блюдечке с голубой каемочкой представила.

– Пустую.

– Хоть бы и так. Но там все было реально, а вы даже и не выходили на эту информацию, и неизвестно, когда еще докопались бы.

– Ладно, ладно. Не дуйся. Хочешь знать адрес хаты?

– Ну, предположим, хочу. Чего такого особенного я требую? Единственная новость, которую ты мне сообщил сегодня, – это имя покупателя. А я тебе сообщила две новости. Так что должок за вами, товарищ начальник.

– Вот хитрюга! Всегда на свое выведет.

– На том стоим.

– Ладно, что с тобой делать. Играют в квартире. Первый этаж, трешка на Заводской. Запишешь или запомнишь?

Адресов и фамилий по этому делу уже набиралось много, поэтому для верности я решила записать.

После этого, еще раз мысленно перебрав в голове вопросы, на которые хотела получить ответы, и убедившись, что узнала все, что нужно, я стала прощаться.

– До новых встреч, – улыбаясь, проговорила я. – Надеюсь, в следующий раз буду иметь удовольствие представить вам кандидатуру обвиняемого по этому делу.

– Если только мы сами не отыщем его раньше.

– Куда уж вам со мной тягаться. Разве что сфабрикуете.

– Интересная мысль. Я подумаю об этом.

Оказавшись на улице и снова устроившись за рулем, я подумала о том, что сейчас мне пришлась бы весьма кстати способность раздваиваться. Или даже растраиваться. Количество мест, в которые необходимо было съездить, после разговора с Андрюшей увеличилось, а день заканчивался, и, чтобы все успеть, мне, похоже, придется научиться находиться в нескольких местах одновременно.

Впрочем, для начала не помешало бы принять свой повседневный вид. Все оставшиеся респонденты, которых мне предстояло опросить, кроме, пожалуй, Семенова, принадлежали к средним и низшим слоям общества, и являться пред их очи в том же сокрушающе прекрасном виде, который весьма пригодился мне при встрече с Борзовым, было рискованно. Впечатляющее зрелище могло надолго лишить их дара речи, а мне от них преимущественно этот дар и был нужен.

Чтобы вызвать доверие рядового обывателя, нужно самой выглядеть так же, и, включив зажигание, я поехала домой, чтобы снова переодеться в обычные джинсы с майкой.

Чай и кофе, весь сегодняшний день перебивающие мой здоровый аппетит, сделали свое черное дело, и после встречи с Андрюшей есть совершенно не хотелось. Поэтому дома я задержалась минут на десять.

Этого вполне хватило, чтобы отделить главное от второстепенного и определиться с тем, куда мне ехать в первую очередь.

Помечтать иногда бывает приятно, но реальной способностью раздваиваться обладают только герои фантастических фильмов. Поэтому, поразмыслив и приняв во внимание, что в настоящий момент я стараюсь проверить версию с иконой, я и решила для начала пообщаться с теми, кто причастен к ее продаже. Ведь, кроме Борзова, я не видела никого из них, а Борзов, как выясняется, причастен меньше всего. Его роль была чисто технической. А вот Стряпухин или, например, Плешивый… Они-то, пожалуй, могли бы рассказать весьма интересные подробности. Двести тысяч… Скажите, пожалуйста!