Подкидыш - [38]
— Еще ты пасть разинула? Тебе б молчать, потаскуха! — пошел к Стешке.
Но Варвара вовремя приметила. Ухватила метлу. И в гостя! По плечам, по спине, по лицу била, приговаривая:
— Вот тебе, барбос, за блуканья! Заботчик окаянный! Чтоб ты околел на помойке, гад ползучий! Пьянь мокрожопая! Вон со двора! Чтоб глаза твои бесстыжие лопнули!
— Стешка! Опомнись, дура! Чего стала, как оглобля? Я родной отец детям! Второй — таким не станет. Не заменит меня никогда! Тебя дочки проклянут, когда вырастут и узнают правду! Я им все расскажу! — бежал от Варвариной метлы с воем и угрозами на каждом шагу.
Сережка видел, как ушел мужик в Дубровинку» — ругался вслух, размахивал руками, грозил. Мальчишка уже знал, от чего бывает такое. Помнил: недолог век спившихся, опустившихся мужиков, не сумевших устоять в этой жизни на своих ногах.
Стешку он нашел на кухне. Та плакала в три ручья, не в силах сдержаться.
— Ну успокойтесь, не надо! — встал рядом. Сережке было до боли жаль эту женщину, о какой знал все. Он привык к ней. Полюбил за бесхитростность и простоту. За терпенье и выносливость. За уменье ободрить и радоваться. За то, что приняла его не просто в дом, в семью, а и в собственное сердце. Это мальчишка понял вскоре и ответил взаимностью.
— Не плачьте! Ну я прошу! Зачем себя мучаете? — насмелился, обнял бабу, прижался к плечу.
— Сережка! Милый мой мальчик! Он такой же отец, как твоя мать!
— Вы — моя мать! — сказал твердо. Стешка
мигом перестала плакать…
Николай уже готовился покинуть зону. Вот-вот освобожденье. Не только он, многие зэки в этот раз уйдут на волю. Вон и новичков подкинули в бригаду. Макарыч их враз в цех потребовал. Пусть, мол, впрягаются сразу. А нам немного роздых нужен. Люди к воле готовятся. Мужики, чуть отдышавшись, вечерами снова за столом собираться стали. На душе потеплело.
— Ты куда подашься?
— Конечно, к старикам! К лярве — ни шагу! Там, в селе, найду себе бабу, самую что ни на есть — простушку. С пудовыми сиськами, с задницей не меньше конской. И до гроба с ней жить буду! — говорил Тимофей.
— А я хрен на всех баб положил. Уже никогда не женюсь. Они все — лярвы! Не успел привыкнуть к ней, она уже болячками изошлась. Тут колет, там ломит… В гное да в хворобах любого мужика утопят. Ляжешь к такой в постель, того гляди, родной хрен отгнивши отвалится! Нет, я лучше по блядям побегаю. Они — без претензий. Всегда тебе рады! И, главное, сам ей ничем не обязан. Не понравилась, сменил! А как ты, Макарыч?!
— Я?! Скорей живьем на погосте уроюсь, чем женюсь! Для меня баба как чума! Не выношу подолгу ихнего духу. Ночь побаловать куда ни шло. Днем ни одну кикимору видеть не могу. Дал ей под зад коленом по утрянке, и лети с ветром. Все удовольствие — в четвертной. А чтоб пасть на меня отворяла всякая нечисть, не дозволю. Сам прокапаю!
— А ты, Степка, вернешься к своей?
— Не-е-ет! — козлино зашелся мужик со шконки. И выпучив глаза, польщенный вниманием зэков целого барака, заговорил: — У нас в роду бабы не приживались! Испокон веку так повелось. От прадедов. Млели до единой!
— С хрена ли? — удивился Макарыч.
— Оно, вишь, еще прапрадед… Высватали для него девку. Впервой встретились уж под венцом. Повернулся ее поцеловать, она в обморок упала. Но поздно… Их уж обвенчали. Согласье дала. Домой привезли, к себе в избу. Она в себя пришла. Как увидела прапрадеда, узнала, что он теперь ее муж, в сарай побежала — давиться. И все плакала, сетовала, за что, мол, батюшка с матушкой так осерчали, что за самого черта обвенчали. Ну, удушиться, так родители подумали она всегда успеет. А ночью бабой стала. Не лягалась. Темно было. С той поры мужика лишь по потемкам к ней запускали. Троих она на свет произвела. А на пятом году померла в бане. Прапрадед забылся и зашел среди дня, вздумал с ней попариться. Вместе. Верно решил, что за эти годы привыкла баба к нему. А она глянула и померла… Так же и прабабка. Та еще хлеще — на третьем году в прорубь сиганула, узнала, что прадед полюбовницу имел. Ну, деду проще было. Такую же, как сам, взял. Та моего отца народила. А через два года Богу душу отдала. Сорвалась на хозяйстве. Отец силой взял. Раскулачивали семью. А он — в колхозных активистах. Девку хотели в Сибирь загнать вместе с родителями. Так бы оно и было. Но взыграло не вовремя. А может, решил, зачем добру пропадать зазря? Схватил ее за сиськи! А они тугие, как антоновки. Ну и поволок ее на сеновал. Она ему всю наличность изодрала. Он с ней все тряпки сорвал. Скрутил в коромысло и обабил в два счета. Она — в вой! Мол, лучше б расстреляли! Отцу досадно стало. Он ее еще раз оттянул. Она его кляла на все лады. Он ей, как кулацкому отродью, врезал в ухо. Враз замолкла, зауважала. И прикусила язык. Отец ее без венчаниев за шиворот в дом затолкал. Велел по хозяйству управляться. Сказал, коль на дыбы встанет, загонит на самую Колыму под бок к родителям. Она испугалась. Осталась в избе. Да и куда было деваться? Забыла про все. Но… Не зажилась. Произвела меня на свет. А через два года получила письмо от младшей сестры из Сибири, где та отписала, как померли родители. Мать не вынесла. Сердце сдало. Померла. А я по себе найти не могу. Баб, девок — полно. Но оступиться неохота было. Они только до свадьбы — невесты. Потом хуже черта! Не хочу срамиться. Как гляну на них — все одной сучки дочки…
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
"Тайга — закон, медведь — хозяин!"Таков закон Сибири.Таков закон "заключенных параллелей" сибирских лагерей. Закон, согласно которому живут в затерянных среди сибирской тайги поселках и бывшие зеки — ссыльные поселенцы…В таких поселках случается многое.Но на этот раз случилось — убийство.Убийство человека, никогда и никому не сделавшего зла. Странное, нелепое, дикое убийство. Убийство, которое расследуют двое — местный защитник закона и местный криминальный авторитет.Кто из них выйдет на след преступников первым?..
Аннотация бумажного издания: В книгу вошли два остросюжетных романа «Смертельная игра» и «Сан-Антонио в гостях у МАКов», написанные популярным французским писателем Фредериком Даром под псевдонимом Сан-Антонио, а также захватывающий триллер «Человек с улицы», который опубликован под настоящим именем автора. Десятки диссертаций посвящены цветистому стилю «Сан-Антонио», его остротам и каламбурам, разоблачению глупости. Со своим «Сан-Антонио» Фредерик Дар вошел в словари и школьные учебники. В лучших традициях Рабле писатель использует гротескные образы тела, материально-телесного низа, пиршественные и скатологические образы.
На территории одной из бывших восточных республик Советского Союза находится старая база. Предполагая, что база используется для транзита наркотиков на территорию России, ФСБ посылает на базу своего агента с целью прояснить ситуацию. В ходе действия агенту, — суть главному герою — предстоит выяснить, что на самом деле все вовсе не так как кажется, а вокруг базы тесно сплелись интересы нескольких сил, от спецслужб и международных террористов, до торговцев оружием и частных военных компаний.
С Виктором Корсаковым, американцем русского происхождения и профессиональным солдатом, воевавшим в Латинской Америке, на Ближнем Востоке и других "горячих точках", читатель уже знаком по книге "Смерть говорит по-русски". В новом романе-боевике мы встречаем Корсакова уже в России, в момент вооруженного выступления мощной террористической организации, которое до основания потрясает все российские структуры власти. Драматические сцены насилия, предательства, любви, резкие повороты сюжета, непредсказуемый финал делают "Кольцевой разлом" желанным приобретением для всех ценителей "литературы действия".
Кандагар, 1985 год. Самый тяжелый период для ограниченного контингента советских войск в Афганистане, отмеченный кровопролитными боями и серьезными потерями с нашей стороны. Майор КГБ служит советником в Министерстве госбезопасности Афганистана. По сути, он работает в кругу ненадежных и хитрых людей, от которых в любую минуту можно получить нож в спину. Невзирая на смертельную опасность, ценой колоссального нервного напряжения майору удается поддерживать порядок в городе и по крупицам добывать информацию о бандитских формированиях…
Александр ГРОГ и Иван ЗОРИН (аватары) представляют:НА КОНКУРС ВДВ - роман - ВРЕМЯ СВОИХ ВОЙН.Версия 2010г.
В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…
Дети – преступники?! Дети, чья жестокость превосходит порою жестокость взрослых?! Это – не миф, а реальность. Обычная, повседневная реальность нашей жизни. Сломаны, истерзаны судьбы пацанов и девчонок, выросших по воровским «малинам» и едва ли не с молоком матери усвоивших звериный блатной «закон»: ИЛИ ТЫ – ИЛИ ТЕБЯ. Они давно уже ничего не боятся и ни во что не верят. Они готовы на все…
Новый роман Б.Бабкина «Когда закон бессилен» с беспощадной точностью раскрывает подлую сущность мафиози, совершающих преступления чужими руками и поэтому остающихся безнаказанными. Им и коррумпированным представителям власти противостоят честные люди, которые ведут жестокую борьбу с преступниками. Роман отличают напряженный сюжет и стремительное действие, читается с неослабевающим интересом.
Их называли - стукачами. А еще - "сексотами", "суками", "наседками"...Их убивали в "зонах"...С ними сводили счеты на воле...Их клеймили, пытали, калечили...Таков старинный блатной "закон", согласно которому стукач жить не должен!А они - были, есть и, похоже, останутся навсегда.Почему?Об этом, наверное, могут рассказать лишь они сами!
Профессиональный киллер влюблен. Чем привлечь внимание избалованной красавицы? Получив заказ на ликвидацию банкира, он решает «бросить к ее ногам» крупную сумму денег. Красавица спокойно принимает щедрый дар влюбленного, но... замуж выходит за другого!