Подкарпатская Русь - [82]
То вот она, набрав с початков волосу, вплетала себе в косички и во всю прыть мчалась к отцу-матери похвалиться, какая ж она хорошка с шёлковыми кукурузными косами.
То вот составила из янтарных зёрен мудрёный, только ей понятный узор.
То… Девочка вся так и светилась желанием завести кукурузное ожерелье и – не завела: «Зёрнушкам больно, когда протыкают их и носят на нитке. Зёрнушки будут плакать…»
То…
Сели как-то в январе лущить кукурузу. А Маричка утаскивает куда-то кочан за кочаном. Прячет.
– Ты что это вытворяешь?
– А зачем выгоняете зёрнушки из домиков на холод? – кажет на сухие толстые, с ножкой, листья-стаканы, где только что ещё жили початки. – А ну выскочи кто сам босиком на снег – сразу назад в тепло крутнёшься!
День бежит, неделя летит, годы скачут…
Подросла, подбольшела Маричка.
Воротилась раз из школы и отцу:
– Татонько! А вы знаете, учительница назвала кукурузу лучшей из всех хлебов!
Посмеивается отец:
– Теперь знаю.
– И везде её любят. Давно любят… Когда она появилась у нас?
– Читать не доводилось, а слыхал от дедов. Давненько. И как!.. В войне с турками один наш отряд попал под Белградом в плен. Замирилась война. Родичи отдали за каждого невольника выкуп и только потом, ой и нескоро, отпустили. Один истокский отчаюга и прихвати кочешок до се неведанного мелая[95]. С нашего, с истокского, поля он и пойди по окрестным полям, а там дальше, дальше…
Легенда ли это, быль ли…
После школы Маричка пошла в звено к отцу.
Вместе на поле, вместе с поля.
Не знал старик Верейский большего счастья, как жить с дочерью одними хлопотами, одними думами.
Радовался в душе, что Маричка упрямо доходила до сердцевины всякого дела, докапывалась до нутра цепким, молодым разумом и вовсе не стеснялась тормошить его самого, напористо выведывая, как способней, как лучше делать это, это, это.
Отцу ли тут скупиться!
– Учись, доня, учись… Чему научишься смолоду, в старости не забудешь…
Богатую сняли страду.
В декабре, на первом при Маричке годовом собрании звена, отец и скажи в грусти:
– Спасибо всем вам за доверие. Как мог, так и оправды– вал день в день все двадцать лет… А больше я не батька звену…
Ему с тревогой возразили:
– Самоотвод не принимаем!
– Что самоотвод… Годы плывут, как вода. Вот и подплыла моя пензия…
– Ну-у… Пенсия подождёт. Этой мадамке спешить неку– дочки!
– Да нет, – стоит на своём, – день за днём и ближе… Здо– ровье уже не то. Всё меньше остаётся земелюшку топтать.
– Во-он вы куда-а… Да вы ещё воробья переживёте!
Отемнел лицом Егор Александрович. Пожал плечом, тихо, но твердя обронил:
– Как хотите, власть звеньевого сымаю с себя. Пойду рядовым.
– И что, никого не присоветуете заместки себя? Без пастуха ж и овцы не стадо…
– Сами выбирайте атамана. Тут я сторона.
Молчание было короткое.
– Егор да свет вы наш Александрович! – ласково пропел кто-то. – А коли мир пожелает атаманшу да с вашей фамильностью? Марийку! Только год с нами, а добре выказала себя. Дивчина в работе боева, горячущая. Про таку не грех сказать: или дай, или вырвет!
Другой голос:
– Трудолюбка. Уже на восходе не ждёт захода солнца. Как некоторые.
Третий:
– При доброй грамоте. Земля слухом полнится, в заоч– ный сельский институт вроде как настраивается… Помним, в школе была звеньевая. А что будет самая молодая звень– евая в хозяйстве – грех невелик. Ну чем не верховодка?
Выбрали Маричку в один голос.
Верейские сажали картошку.
На ту пору звено всего помалу выхаживало. Это каких три последних года стало знать одну лишь кукурузу.
На беду, с картошкой ещё не управились – слёг Егор Александрович и в скорых днях отошёл.
А вокруг цвели сады, в нарядах невест роскошничали яблони; белые иголочки кукурузных ростков, подталкива– емые силами земли, прокалывали её изнутри и быстро, будто из воды, тянулись к свету жизни.
Горе сделало Маричку намного взрослей.
Уже первый её урожай был на целых пять центнеров выше отцова.
Поднялась Маричка на ступеньку, которой не знал отец.
А с новой высоты мир шире, видней!
Подхватилась Маричка посоперничать с самим Вернигорой.
– Ну что ж, – положил согласие наставник, – вечер пока– жет, какой был день.
А день выдался тяжкий, тревожный, в бесконечных хлопотах.
Земли в Чистом не божий подарок. Нищие, скупые на отдачу. Хорошенько не удобришь, на удачу по осени, вечером, и не рассчитывай.
А удобрений нехват.
И сгребали девчата сами по дворам и золу, и куриный помёт, и навоз.
Двор, где жила корова, облагался особой данью. Дай две тонны навоза. Зато без платы получишь и выпаса для своей бурёнки, и машину подвезти ей корм.
Весть о работе в урочище Мочар звено приняло в шты– ки.
– Что же ты согласилась? – разом наваливались на Маричку со всех сторон. – Как ты могла пойти на такое? На верный позор! С треском же провалим свои сто семнад– цать на круг! Эти центнеры там не валяются!
Страсти бушевали. И было отчего.
Заглянем в словарь.
«Мочар. Топь, низменное с подпочвенной водой место».
Это поле и в самом деле слыло худшим, пустым.
– Послушайте, – сердито кинув бровями, отвечала Ма– ричка, – а что, прикажете… Говори да оглядывайся! Гм… идея! Выбирайте ходоков и прямой наводкой к руководс– тву! Так, мол, и так, мы, молодые, не желаем браться за Мочар. Дайте-подайте нам лучшее поле! Вот тогда мы вам и докажем, что мы можем!.. Так петь станете? Да? Думайте. Не для платка голова на плечах. Выходит, брали высокие обязательства под тепличные условия?
Героиня романа «Оренбургский платок» – вязальщица знаменитых оренбургских платков, натура самобытная, стойкая, цельная. Писатель «разрешил» ей самой поведать о своей трудной судьбе, что придало повествованию яркую, неповторимую, пленительную выразительность.
Раньше основная часть этой книги юмора была напечатана под названием «Блёстки» в пятом томе собрания сочинений А.Н.Санжаровского в десяти томах (тринадцати книгах). Москва, 2004.
Грузинская поэма «Кавказушка» воскрешает необычные события Второй мировой войны.Простая грузинка мать отправилась на фронт к раненому сыну в Россию, под Новороссийск, и через некоторое время уже с выздоровевшим родным сыном бок о бок с русскими сражалась против общего врага на кубанской земле.За эту поэму автор удостоен Всероссийской литературно-художественной премии «Золотой венец Победы» за 2011 год (Москва).
«Неужели мы никогда не расплатимся ничем за пренебрежение к истории своей, воплощённой в конкретной старухе, старике? В единичной, частной судьбе, которая неотделима от судьбы Отечества?»Эти строки я с удовольствием взял бы эпиграфом к этой повести, настолько метко в них слита суть произведения.Простая история. Двое прожили совместную долгую жизнь. Коллективизация. Война. Оккупация. Восстановление… Жили одними заботами со страной.Нажили они семерых детей. Но брак так и не зарегистрировали. Так получалось – за неотложными делами всё некогда было.
Остросюжетный роман «Сибирская роза» повествует о трагической судьбе потомственного врача-онколога Таисии Викторовны Закавырцевой. Тридцать лет сибирская волшебница, Воительница излечивала раковые заболевания, сочетая опыт народной медицины с официальной.
Это сборник коротких рассказов в русских народных пословицах, поговорках, присловьях, приметах, загадках обо всём том, что окружает человека. Мне не хочется выводить самого человека за рамки этих своеобразных рассказов, поскольку для человека «природа не храм, а мастерская, и он в ней работник». Не потому ли народ, слагая пословицы, скажем, о зверях или птицах, не забывал в этих пословицах и самого человека?Примета - дитя опыта. Многовекового опыта народа.Она заслуживает глубокого внимания и изучения.Анатолий Санжаровский.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!