Поденка - [108]

– Чарли… – Джессика запнулась. В глазах ее стояли слезы, а ее голос, слабый, едва слышный, утратил свою всегдашнюю твердость. – Чарли, что ты такое говоришь? – Она неотрывно смотрела на свою мать.

Прист проигнорировал ее вопрос. Надо довести дело до конца. Времени почти не осталось.

– Спрашивается, при чем тут Ева Миллер? – произнес он.

– Вы нам это и скажите, – усмехнулась миссис Эллиндер.

– Прости, Джессика, – мягко проговорил Прист.

– Что?.. – Джессика запнулась. – Говори!

– Ева Миллер – твоя бабушка.

Джессика стояла неподвижно.

– У Евы Миллер и Берти Рака был ребенок, – продолжил Прист. – Рак не хотел разоблачать Еву не потому, что его имя было в списке, а потому, что он знал – место своей матери заняла их общая дочь. Ты видела фотографию у постели Рака и, возможно, заметила фамильное сходство Евы с твоей матерью. Люсия – дочь Евы и Берти. – Прист взглянул на Джессику.

Ощущение тревоги нарастало. Четкость восприятия, которую он обрел, когда вошел в зал, начинала сходить на нет. Темная пелена возвращалась. Господи, прошу тебя, не сейчас. Ведь у меня осталось только десять минут…

Джессика прервала свое молчание, обратившись к матери:

– Ты привозила меня сюда. В этот дом. Когда я была ребенком, верно?

– Да, – кивнула Люсия, и ее глаза блеснули. – Да, Джессика. Значит, ты помнишь!

– Я помню этот дом и этот зал. Ты тогда сказала, что это наше наследие. Дар миру от нашей семьи.

– Я привезла тебя сюда, чтобы показать. Ты играла возле этого стола.

– Ты солгала! – крикнула Джессика. – Это не дар. Это яд. И ты сама – тоже яд.

– Ты не сможешь убежать от своей судьбы.

– Ты больна, мама. Тебе нужно лечиться… – Джессика оборвала себя, словно ей в голову пришла какая-то мысль. – Ты сказала, что Майлз потерпел неудачу? Значит, это ты его убила?

Люсия медленно опустила руки и снова села за стол, повернувшись к ним обоим спиной.

– Она не убивала Майлза, – сказал Прист.

Изо всех сил стараясь удержаться в реальном мире, он больно ущипнул себя за нос. Ну же, давай! Здесь и сейчас. Боль помогла ему не утратить связь с реальностью, но надолго ли?

Девять минут.

Джессика повернула голову, вновь вперив в Чарли яростный взгляд.

– Тогда кто же это сделал? – прошептала она.

– Никто. – Это слово отдалось от каменных стен, словно рикошетная пуля.

– Я не понимаю. Как это никто?

– Майлз жив. – Прист кивком указал на мужчину в капюшоне. – Он сейчас стоит вон там.

Во время всей этой беседы мужчина стоял неподвижно, сложив руки на груди, его грудь ритмично вздымалась в такт дыханию. Теперь же он неторопливо снял с головы капюшон и бросил на пол.

Джессика охнула, попятилась и схватилась за колонну, чтобы не упасть.

– Привет, Майлз, – сказал Прист.

Майлз Эллиндер широко улыбнулся, оскалив зубы. Сейчас он выглядел более ухоженным, чем в ту ночь, когда угрожал Присту электродрелью. Черные волосы были вымыты и зачесаны назад; глаза же казались узкими щелками, почти не различимыми с такого расстояния. «Что-то в нем есть от рептилии, – подумал Чарли. – У него совершенно пустые мертвые глаза». Как же он не узнал Майлза в том человеке в капюшоне, который проник в дом его семьи?

– Значит, ты жив, – в ужасе прошептала Джессика. – Но тогда кого…

– Кого посадили на кол на складе твоего отца? – закончил за нее Прист. – Какого-то иммигранта или бродягу. Наверное, вы просто подцепили его на улице?

Люсия пожала плечами:

– Вряд ли его имя имеет значение.

– Скорее всего оно вам вообще не известно, – сказал Чарли. – В Лондоне хватает незаконных иммигрантов. Хотя я до сих пор не понимаю, зачем вам понадобилось сажать его на кол. Ведь это слишком сенсационная смерть даже для вас.

– Значит, и вам не все дано понять, – усмехнулась миссис Эллиндер.

– Но почему же все решили, что это Майлз? – спросила Джессика.

– Потому что тело опознала твоя мать. Я прочел эту информацию в предварительном заключении патологоанатома, но поначалу не придал ей значения.

Люсия снова встала и оттолкнула стул назад.

– Разумеется, я опознала его тело! Чего только не сделаешь ради больного, горюющего мужа? Кроме того, ни для кого не секрет, что Майлз – не сын Кеннета.

– Мать опознала тело собственного сына – никто и не подумал поставить это под сомнение, – продолжал Прист. – К тому же у вас есть МакЮэн. Ведь он член вашего клуба, не так ли? И патологоанатом, который якобы делал вскрытие, тоже один из вас.

Люсия подняла одну бровь:

– МакЮэн? Патологоанатом? Вы превзошли мои ожидания, мистер Прист. Я сомневалась, что вы сможете назвать фамилии тех, кто делает для меня грязную работу.

Дьявол кроется в деталях.

– Это было нетрудно, если учесть, что имя патологоанатома, подписавшего заключение, фигурировало в списке имен на флешке, – пожал плечами Прист.

– Но… – Джессика замялась. – Зачем?

– Майлзу надо было инсценировать свою смерть, к тому же, подозреваю, он так же любит театральные эффекты, как и твоя мать. Так и начались эти поиски ветра в поле.

Люсия кивнула и захлопала в ладоши. Чарли различал приглушенный гул толпы на балконе: зрители ждали представления, все больше возбуждаясь. Через шесть минут они получат свое.

– Но зачем? – повторила Джессика. – Зачем Майлзу понадобилось инсценировать свою смерть?