Подборка стихов А. Ханжина с предисловием А. Сомова - [16]

"схожу за водярой" — "сиди, вся водяра с собой"

напрягся, бухой, но пасёт, поднимаюсь и — к двери,

"дружок…" слово за слово, нож на столе, он — за ствол,

вульгарная, блять, бытовуха на кухне, по-пьяни,

чуть ниже локтя прострелил, пуля — в кафель, я — в шею ножом,

сцепились, кровища, как псы, кувырком в коридоре,

рублю ему горло, а он не подохнет никак,

блять, Феликс Железный (подумал) служитель закона…

…затих. Я сидел с телефоном в руке и курил,

звонить-не звонить? Это лирика. Опустошенье.

Смотрел на убитого и ни о чём не жалел,

смотрел за окно, снегопад, всё смотрел и курил,

сигарету измазав в крови, она жирно шипела…

***

…ты теперь — биллион ночей моих,

ты теперь — пунктирная линия,

эстеты, небрежно, о ровности ритма, хуй на них,

положи голову мне на колени, остынем мы,

наиграемся до инсульта в любовь и уют,

сойдём с электрички, нажрёмся с урлой на станции

"Узловая" (в каждой губернии такая есть)

немного безумия — и узловские омоновцы нас забьют,

инструментом, как водится, шанцевым,

как забили сапёрными лопатками в Череповце

Витька Разуваева, помнишь, Алёнку Рыжую

со шрамом от окурка на конопатом лице,

от Витьки тогда родила… Ненавижу

пишущих от чесоточной скуки, с дивана так,

без того даже, чтобы "Я" расстегнуть как ширинку,

глотая ударные, вместо "хуя" (кокетничают) "fuсk'

но уж если подложил за голенище финку,

хотя бы в чернила её обмакни,

и даже за это подвернёт тебе девка красивая…

…а мы, ненаглядная, наконец-то остались одни,

погромче кричи, я ж тебя как бы насилую

Поэзофрения

Недоносок истории, чести обманутый муж,

через десять минут наша жизнь станет средневековой,

сочиняй про дуняш, как Тургенев, обкушавшись груш

липко-горько-медовых,

полуподпол, плевок философией маме в глаза,

акапелла (крушение печени) марш лесбиянок,

бормочи же, святой генерал, отчего же нельзя

окропить (обоссать) васильковые ваши поляны,

освятить кашлем с кровью оплаченный глянец страниц

из журнала, куда надрочили (смущаясь) поэты,

и поэзия — с хуем, но, чёрт побери, без яиц,

через десять минут грянет бабье безвкусие, лето,

рифмоплёт сгинет евнухом в блядском гареме жэжэ,

мера времени — секс, ускоренье оральных соитий,

в синих чайничках русь — неживая арбатская гжель,

неужели, сопрано, ты в жэке звалась "дядей Витей",

абортарий мечты, колумбарий героев вины,

через десять минут "Капитал" перепишут арабы,

сочиняй про богинь, перержут тебя говоруны,

либреттистов для них нарожают маститные бабы,

недоносок, вагант, президент говорящих дроздов,

никаких обелисков, история — это могила,

возведи себе холмик из кучки заученных слов,

счастье — это форзац, где блестит твоё гнусное рыло

****

Зачем это мне, зачем,

и так уж разорвана в клочья,

двенадцать слепых врачей

меня зашивали ночью,

молись, умоляли, молись,

свеча будет жечь желудок,

получишь в награду мисс

Житомир… Моя посуда,

напёрсток для тех утех,

под песню танцора диско,

поджарить слоёный смех,

подкинуть болонке в миску,

пусть вместе с людьми сожрёт,

не станет большой утратой,

примите (ликует жмот)

удар по башке лопатой,

зачем это мне теперь,

за час до прыжка в ноги,

я сыт как домашний зверь,

кормящийся на пороге,

хозяйка пришла вчера,

я пью никотин с портвейном,

смотрите, на мне икра!

Растут из икры перья!

Один, всё отдам, глоток

из рук ваших бледно-синих,

ах если бы я мог

красивую… Нихт красивых,

трагичных, увы, нет,

бессмысленных, откровенных,

зачем мне с утра свет,

зачем без окна стены,

зачем я опять здесь

курю и слова глотаю,

живу (в этом я весь)

в чужих облаках витая