Подарки госпожи Метелицы - [13]

Они остановились возле кровати Лиды, и профессор, подняв взгляд от кипы бумаг – анализов, рентгена, МРТ и прочих документов, вперил в нее тяжелый взгляд. Несмотря на суровость, взгляд был полон сочувствия и доброты. Лида немедленно сжалась, безуспешно попытавшись втянуть голову в плечи. Что там написала Анастасия? Ей начнет везти? Ну что же… Пусть начинает прямо сейчас.

– Как вы себя чувствуете? – немного помолчав, осведомился Иван Ефремович.

– Хорошо, – неожиданно четко выпалила Лида.

– Сегодня мы переведем вас в обычную палату и задержим на сутки, чтобы понаблюдать. Могу вам сказать, что вы родились в рубашке. Редчайший случай везения. Обычно подобные наезды заканчиваются или смертью, или тяжелыми травмами, а у вас просто легкие ушибы. Ни одного перелома.

– Но я же не могу пошевелиться, – запротестовала Лида.

Иван Ефремович решительным жестом откинул одеяло и, резко взяв Лиду за руку, слегла потянул. Та села на кровати, в последний момент успев спрятать Катарину под подушку. Появилось легкое головокружение, но спустя несколько секунд оно прошло.

– Опустите ноги, – приказал врач. Лида послушно выполнила его просьбу. Ноги повиновались. Держась за руку Ивана Ефремовича, она встала и вдруг широко улыбнулась.

– Должен сказать, что вы, – профессор кинул быстрый взгляд на бумаги, которые держал в руке, – Лидия Андреевна, весьма везучая женщина.

По привычке Лида хотела возразить, но тут же остановилась. Невероятно, но подарок Анастасии Бёттгер начал действовать с первой минуты, как та и написала! Неужели с черной полосой в ее жизни покончено и теперь ее ждет только счастье и удача? Она широко улыбнулась и кивнула:

– Да, доктор, вы правы. Я очень везучая.

Диана

Диана проснулась от звука ключа, поворачивающегося в замочной скважине. И тут же тепло улыбнулась – Матвеевна! И словно в подтверждение догадки из коридора донеслось бурчание:

– Ну кто такие вещи запросто так по коридору разбрасывает?

«Это она о ее туфлях», – догадалась Диана.

Матвеевна частенько обвиняла ее в ненужном мотовстве и ворчала, что лучше б та на черный день копеечку откладывала, пока есть такая возможность, чем вот так вот деньгами сорить на очередные туфли. Еще предыдущие не сносила! Матвеевна была женщиной практичной и мотовства не одобряла.

Легко улыбнувшись, Диана откинула невесомое одеяло и бесшумно соскользнула с кровати. На цыпочках подошла к чемодану, который вчера так и не распаковала – все равно лучше Матвеевны она это не сделает, и достала подарок, лежавший сверху.

Осторожно выйдя в коридор, уставилась на спину домработницы, поглощенной расстановкой ее обуви. На цыпочках подкралась к ней и воскликнула:

– Сюрприз!

Матвеевна подскочила, а Диана рассмеялась. Домработница обернулась, и девушка легко чмокнула ее в морщинистую щеку:

– Это вам!

– Вот напугала, чумная! Что это ты еще придумала, это что такое, кому это нужно? Не возьму, – сурово отказалась она, пряча грубые руки за спину и притворно хмуря брови.

– Это не обсуждается, – Диана так же сурово нахмурилась и снова рассмеялась, – это подарок. К какой-нибудь дате, придумайте сами. Ну и к тому же не могу я вас отпустить в санаторий с вашими жуткими халатами!

– Что ты имеешь против моих халатов? – смягчилась Матвеевна, косясь на пакет, который Диана держала в руках.

– Представляю, насколько они ужасны, – Диана подхватила домработницу под руку и потянула ее на кухню.

– Вот еще! Байка натуральная, теплые и мягкие. – Матвеевна взяла пакет, который ей настойчиво совала в руки Диана, и пощупала – мягкое. Наверняка что-то красивое и изысканное, как и эта странная девушка, с которой ее совершенно случайно свела судьба.

Вначале Диана снимала у нее квартиру, совсем недолго – она приехала из области и сняла первое попавшееся жилье, которое могла себе позволить. Девочка совершенно ничего не умела. Была на редкость косорука и питалась едой из пакетиков. Матвеевна была жутко ею недовольна – то доску гладильную прожжет, то потоп устроит.

Но однажды одинокая Матвеевна услышала, как Диана играла на пианино.

Она пришла без предупреждения, будучи уверенной, что жилички нет дома – шторы на окнах были задернуты. Но та была. Валялась в кровати якобы приболевшая, скачала клавиатуру на свой планшет (как она объяснила Матвеевне позже) и развлекалась, думая, что ее никто не слышит.

На следующий день Матвеевна сама заявилась к ней с веником и ведром и, несмотря на слабые протесты Дианы, взялась крепкой рукой за ее хозяйство. И денег никогда не брала, сказала, что это включено в квартплату. Такие руки, как у Дианы, не были созданы для тряпки.

Вскоре девушка переехала, но Матвеевна продолжала приходить каждое утро и целый день хлопотала по хозяйству. Хотя какое у Дианы хозяйство? Приготовив еду и смахнув пыль, она смотрела телевизор, читала книги и слушала, как та играет. Но едва Диана роняла: «Сейчас приедет Геночка», – Матвеевна, поджав губы, удалялась домой.

Она не одобряла ее любовника. Любой другой она бы просто плюнула в лицо за хороводы с чужими мужьями, а в том, что «Геночка» был женат, сомневаться не приходилось. Но Диана… Диана была иной. Ее нельзя было мерить общим аршином. Поэтому Матвеевна лишь неодобрительно ворчала и просила ту выйти замуж и нарожать детишек поскорее да побольше, чтобы она успела их понянчить. Диана звонко смеялась и уверяла, что все будет. И муж самый лучший, и дети. Она везучая. Надо лишь подождать, и счастье придет.