Подари мне ребёнка! - [5]

Второй был нокайцем. Это поразительный народ мерцающих хамелеонов. Им свойственно превращаться из твёрдого тела в призрачную невесомую сияющую энергию. Именно из-за мерцающего характера свечения и способности менять цвет во второй ипостаси, они и получили такое название.

Ещё многое можно было рассказать об этих и других расах, населяющих Вселенную. У меня как-то всё это так сразу не укладывалось в голове. Подумать только! Я и вправду узнала столько тайн, за ничтожную часть которых наши учёные отдали бы всё на свете.

Это с одной стороны интересно, но с другой — что мне с этим делать? И зачем мне вся эта информация? То, что попала сюда не для опытов, уже поняла. Здесь имелся Всемирный закон о запрете исследований над разумными живыми существами. Да и зачем тогда заботиться о моём обучении? Странно!

Потихоньку, кряхтя, поднявшись на ноги, посмотрела на своих предполагаемых похитителей, которые никуда из комнаты не делись. И для начала вежливо поздоровалась. Всё-таки я же воспитанный человек. И хоть обошлись со мной не совсем корректно, запихнув без спроса в капсулу, но где-то я понимаю их мотивы. Точно бы не согласилась залезть туда добровольно, даже если бы меня попросили сделать это на чистом русском. Да и завишу я пока от этих двух особей мужского пола. Так что не стоит им хамить.

— Здравствуйте, моё имя Катерина. А вас как зовут? — сказала я, краем сознания улавливая, что неосознанно перешла на их речь.

Нокаец вздрогнул, видимо не ожидая от такой пугливой особы какой-либо инициативы.

— Фийян, очень приятно познакомиться с вами, — всё же вежливо ответил он и приложил руки к глазам, прикрывая их. Вот такой у них странный приветственный жест.

— Я — Киран, — тинаец не стал утруждать себя какими-либо ещё знаками уважения. — Катерина, нам необходимо обсудить некоторые вопросы. Следуйте за мной! — было сказано приказным, не терпящим неповиновения голосом.

Какой же неприятный тип! Немудрено, что они на грани вымирания, если с другими ведут себя так же. Мысленно пожелала ему зацепиться о что-нибудь и растянуться на полу.

После заморозки и от долгого пребывания в медкапсуле, тело была ещё слегка неподатливым, а этот хоть бы руку подал что-ли. Или извинился за магобластер. Его ведь только на преступниках применяют, я же пока ничего противозаконного не совершала.

Но не все здесь оказались столь непрошибаемыми. Фийан, увидев мою проблему, сразу же предложил помочь.

— Катерина, держите руку, я помогу подняться. Эффект усталости — это нормально. Поверьте, он пройдёт очень скоро.

Благодарно приняв помощь, встала на ноги.

— Спасибо!

Сделав несколько нехитрых упражнений по разгону крови в конечностях, почувствовала себя намного лучше. Киран всё это время стоял, нетерпеливо наблюдая за процессом и буравя меня недовольным взглядом. Ну и пусть позлится!

Наконец, поняв, что чувствую себя лучше и могу следовать за ним, я перестала испытывать терпение тинайца.

Путь не занял у нас много времени. Комната, которую открыл Киран, была точной копией той, в которую я попала впервые, но теперь я понимала, что не всё так просто. Ведь она «умная». Да и дверь, если это так можно назвать, была открыта тем, что система по руке отсканировала энергию пришельца и признала в нём «своего».

Как только мы вошли внутрь, Киран отдал приказ: «кабинет» и тут же всё преобразовалось. Появился большой стол, буквально материализуясь, вырастая из пространства, подпитываемый созидательной умной материей комнаты, к столу прибавились удобные эргономичные стулья, стены поменяли цветовую гамму на тёмно-зелёный, а на одной из них даже возникла картина размером во всю стену. На ней было изображение звёздного неба и какой-то планеты со спутником вблизи.

Присмотревшись внимательно, вдруг поняла, что знаю её название. Это была родина Кирана — планета Цивирон в галактике Шанара.

Здесь был всего один огромный материк, а остальную поверхность планеты покрывал океан, состоящий из фиолетовой жидкости. Это была вода, но благодаря особенностям морской флоры, выделявшей очень ценные и полезные для здоровья ферменты и пигменты в процессе жизнедеятельности, цвет её приобрёл такой вот интересный оттенок. На материке климат был тёплым и влажным, что позволяло огромному количеству деревьев, цветов и трав расти буйным цветом. И тинайцы берегли эту уникальность, заботясь о природе, как о самом ценном, в отличие от землян.

Если посмотреть из космоса на всё это великолепие вместе — получалось впечатляюще: ярко-зелёное на фиолетовом.

Увидев мою заинтересованность изображением, Киран спросил:

— Нравится?

— Очень красиво!

Видно, моим ответом он остался доволен, так как черты лица смягчились и он наконец-то улыбнулся.

— Вблизи ещё лучше! — похвалил он свою Родину, всматриваясь в изображение, как будто желал там увидеть что-то, не доступное обычному взгляду. — А когда заходящая Саярис отражается в глубоких водах океана — зрелища прекрасней не найти!

Ух ты, так он романтик! Но Киран, словно подслушав мои мысли, быстро постарался исправить ошибочное впечатление, отвернувшись от картины и сухо предложив мне садиться, а скорее даже приказав.