Под знаком змеи - [44]
— Ракия!
В дверях показалась седая рабыня в хитоне.
— Принеси солдатам вина и еды.
Пока Ракия хлопотала на кухне, он оглядел стоящую перед ним рабыню с золотистыми волосами. Она была босая, с непокрытой головой и смотрела в пол. Сквозь вылинявшую рубаху проглядывал округлый живот.
— Как тебя зовут? — спросил управляющий. — Из какого ты рода-племени по родителям? Давно беременна?
Роместа молчала, и его вопросы повисали в воздухе.
— Зря тратишь слова! Она ведь варварка и не понимает тебя, — проговорил Сохмет.
— Дай-ка нам еще вина, Зантикомес, — попросил другой.
Стражники проголодались — ели наперегонки и осушали кувшинчик за кувшинчиком.
Когда они, веселые, пошли, обнявшись, назад, ноги их заплетались.
— Эй, вы, растяпы! — прокричал им управляющий. — Пергамент забыли! — Он сунул его Сохмету в руку и проводил, закрыв за ними ворота.
Вернувшись в триклиний, Зантикомес снова кликнул Ракию:
— Позови Аптасу!
Роместа вздрогнула и подняла голову. Аптаса? Знакомое имя высветило в памяти что-то родное и милое сердцу.
Управляющий прошел мимо нее. О н шагал тяжело и немного покачиваясь, — было видно, что одна нога у него покалечена. Затем сел на длинную, вдоль всей стены, скамью.
В дверях триклиния показался высокий широкоплечий мужчина с бородой до груди. Гладкие волосы цвета меди были схвачены у лба обручем из лозы. Благородные черты лица, обожженного солнцем, выражали мужество и еще сохраняли свежесть молодости.
Он был бос, на коленях и у лодыжек штаны из грубой ткани изодраны в лохмотья, рубаха заштопана в нескольких местах.
— Что прикажешь, властелин? — спросил он чуть насмешливо звучным голосом.
— Вот женщина… — Зантикомес кивнул головой в сторону Роместы. — Новая, только что привели. — Он постучал посохом в пол, как бы выражая недовольство, что Аристогорес прислал ему беременную рабыню. — Растолкуешь ей мои слова. С сегодняшнего дня ты раба жреца Аристогореса, — сказал он, бросив на нее короткий взгляд. — Смирись с судьбой, которую тебе предрекли боги твоего рода. Слушайся моих приказаний и приказаний моего помощника Аптасы. Не помышляй бежать или подняться против своего господина. Это бесполезно — ты будешь жестоко наказана. Владения охраняются стражей. Тот, кто пытался бежать и пойман, в другой раз бежать не сможет — его заковывают в цепи и посылают работать в мастерские. Так что запомни это, женщина. Возьми ее под свою опеку, — приказал он Аптасе. — Поставь опылять золой[33].
— Исполню все, как велено, — ответил раб и сделал знак Роместе следовать за ним.
Сердце ее забилось в несказанной радости, — будто она набрела на след родного дома, родителей. Она нисколько не сомневалась, что это тот самый Аптаса, о котором ей столько раз рассказывали дедушка Артила и принц Даос…
Роместа шла за ним быстро, словно боялась потерять из виду. Она видела его широкие плечи, обтянутые пропотевшей рубахой, и глаза ее наполнялись слезами. Но это были уже не те слезы, которых она недавно стыдилась. Рядом с ней будет такой человек, стойкий и сильный!.. Почти соплеменник!
Если б она знала, сколько мучений он вытерпел, сквозь какие темные пропасти пробирались его душа и разум!
Солнце клонилось к закату. Его лучи пронизывали кусты, сверкая то золотом, то позеленевшей медью… Далеко, на другом краю владения, виднелось несколько человеческих фигур. Это были рабы, опылявшие виноградник.
Аптаса шел впереди, оставляя в рыхлой земле большие следы. Он не знал, как зовут рабыню, кто она и какая роковая случайность привела ее в эти места. Мысль его блуждала в далях тревожных и туманных: придет ли наконец тот день, когда он сможет собрать вокруг себя надежных людей и вернуться в любимую Дувру?
…Первые годы рабства он провел в Тире. Прикованный к галере вместе со своим другом корабельщиком Герулой, он плавал с ним к далеким островам и крепостям. Оба безошибочно знали, как добраться до Томиса, Истрии, Месембрии, Тиритаки, Пантикопея. Были и на острове Крит, и в Сиракузах…
В Ольвии им удалось распилить цепи и бежать. Два дня их искала стража, но тщетно: они спрятались на виноградниках Аристогореса.
После отплытия галер вышли на дорогу в надежде встретить сердобольного человека и попросить помощи; у них было только то, что на себе, — одежда из грубой ткани, в которой работали на галере.
Случай привел к ним Зантикомеса.
— Помоги нам, добрый человек, — сказали ему беглецы. — Приюти у себя или у своего господина. Будем трудиться, ничего не требуя, кроме хлеба и одежды. А ты сохрани нашу тайну и не отдавай в рабство!..
Тот хмуро оглядел путников: запястья и лодыжки их кровоточили, стертые до живого мяса.
— А вы знаете, негодяи, какая судьба ждет рабов, сбежавших от своего владельца? — спросил он. — Или не слыхали про римский закон?
— Знаем и слыхали, — отвечали они. — Потому и просим тебя: перешагни этот проклятый закон и помоги нам. Представь, что с тобой случилось бы такое… Тебе ведь не стоит ни одного сестерция выдать нам пергамент, что мы были твоими рабами и ты освободил нас. Римский закон, о котором ты нам напомнил, предоставляет тебе такую возможность!
