Под знаком мертвой птицы - [48]

Я собирался уже окликнуть любимую по имени, но замер, так и не зная, какое назвать. Дело было в том, что каждое мгновение Она изменялась, перетекая из одного образа в другой, будто вода. Длинные волосы становились то пепельно-русыми, то темнели почти до черноты… Подозреваю, что и с чертами, скрытыми под маской, происходило то же самое. Песня стала совершенно оглушающей, она чуть ли не сбивала с ног, как ураганный ветер. Я так и не понял, кто же передо мной: Миа-Кхель или Эни? Мне нужно было подойти ближе, сорвать темную личину, заглянуть в глаза… Но казалось, что оставшиеся несколько шагов сделать невозможно.

"Позови…" - шепнул кто-то в моей голове. Я бы и позвал, если бы знал…

Звуки музыки, превратившейся теперь в какую-то какофонию боли, гнева и ненависти, забиваются в горло песком, не дают ни сказать, ни прошептать такие нужные слова. Девушка все еще не замечает мое присутствие.

Слова… Имя… Что я должен сказать!? Все так сложно. Или, быть может, наоборот - просто до безумия? Только бы она услышала, только бы гнет несправедливой обиды не закрыл ее сердце.

С трудом мне удается разлепить губы, на них проступает кровь, а вокруг фигуры в белом платье собирается какой-то темный туман, и становится ясно - не успею сейчас, потеряю навсегда.

- Я люблю тебя! - я кричу это, пытаясь заглушить ужасающую музыку, пытаясь дозваться до той, что уже почти шагнула в бездну. Она медленно оборачивается, глаза в прорезях маски черны настолько, что это пугает. В них пусто, как в двух омутах, в них - Вечность и Смерть. Но неожиданно в этой черноте осколками звезд засияли слезы.

Преодолев неизвестную силу, я в два прыжка оказываюсь рядом, прижимаю дрожащую девушку к себе. Она плачет у меня на плече, хотя наяву я ни разу не видел ее слез… Под ноги падает маска из черного стекла. Последний раз в ней мелькает озлобленное незнакомое лицо, после чего поверхность покрывается множеством трещин и рассыпается в пыль, которую уносит ветер.

- Я люблю тебя, - шепчу еще раз и после секундного молчания добавляю, - Люблю, Эни.

Она ничего не говорит, только прижимается крепче. А я просыпаюсь, хотя и не сразу понимаю это. Напротив вижу бледное (даже слишком бледное) лицо Эни. По смеси чувств в ее глазах понимаю: это все же был непросто сон… Вдруг ее губы трогает легкий призрак улыбки.

- Я люблю тебя, - кажется, не повторяет мои слова, а просто говорит о своих чувствах… Однако я все равно знаю, это ответ и обещание одновременно.

Вот только в ушах еще звучат обрывки той песни, а на губах я ощущаю вкус собственной крови. В этот раз я смог удержать любимую. А что будет в следующий?..

31. Аня.

И снова путь. Позволяя себе лишь самые минимальные передышки, забыв о всякой магии, избегая крупных поселений, мы просто двигались к цели. Знаете, в этом непрерывном движении я, как ни странно, обретала хоть какое-то подобие успокоения.

А еще я гораздо теплее стала относиться к Чинаре. Мы не стали подругами, как минимум потому, что на это требуется куда больше времени… Но, как выяснилось, эльфийка относилась к тем немногим людям, с которыми мне было очень легко. К тому же, она чем-то необъяснимо напоминала мне меня саму, какое-то время назад.

Но вот нам пришлось остановиться в небольшом городке - или крупной деревне - нужно было пополнить запасы провизии. Помимо этого я обратила внимание, что Шейд в последнее время стал каким-то угрюмым и отстраненным и, кажется, я догадывалась о причине такого поведения. Похоже, давала о себе знать его вампирская половина; как бы мне ни была бы неприятна эта мысль, было ясно, что над некоторыми вещами мы просто невластны. Дампир не выбирал себе ни отца, ни кровожадность в качестве наследства.

Что интересно, никто из нас не захотел оставаться, так что в город пошли все вместе. Да уж, наша компания выглядела очень колоритно даже по меркам Роокхела. Даже, если не подозревать об истинных сущностях.

После недолгого хождения между прилавками местного рыночка, Шейд хмуро бросил "Я скоро вернусь" и оставил нас. Мне лишь оставалось надеяться, что в процессе… гм, питания, мой дампир не отыщет себе неприятностей.

Мы с Чинарой застыли возле интересных украшений в этническом стиле, сделанных из кожи, грубо разукрашенных бусин, перьев. Я скорее за компанию: хотя эти вещички и выглядели мило, особого интереса у меня они не вызывали. А вот эльфийка не удержалась и приобрела себе за символическую цену браслетик, сплетенный из коричневых и зеленоватых полосочек кожи, с подвеской в виде крошечной фигурки коня.

- Мне кажется… хотя, точно вспомнить не могу… что похожее украшение было у моей матери, - пояснила Чинара, не глядя на меня.

После первого откровения - возможно, тогда просто сработал эффект "случайного попутчика" - она ничего больше о себе не рассказывала, а я и не спрашивала.

Я кивнула и уже открыла рот, собираясь сказать что-то на эту тему, но так и не сказала ничего. В жизни оборотня есть как минимум один бесспорный плюс - чутье, которое практически никогда не подводит. Вот и сейчас я неожиданно ощутила необъяснимую тревогу, как бывает под чьим-то пристальным взглядом. Я оглянулась на Андрея, который стоял чуть поодаль от нас, как бы обособленно. Он слегка нахмурился и кивнул в ответ на мой немой вопрос. Что-то здесь было не так… додумать мысль я не успела…