Под знаком Меркурия - [13]

Мы давно договорились с Марфой — наедине без чинопочитания.

— Марфа, очень хочу, потому и оставляю тебя здесь. В Кинешме ты всегда будешь дворней, а тут хозяйкой. Смекаешь?

Женщина ненадолго задумалась, покраснела, разулыбалась — видать представила, как будет тут всех строить.

— Воля Ваша, Николай Васильевич.

— Ну и прекрасно, Дунька остаётся с тобой, а Тихона забираю — тарантас нужен самому, хотя буду отсылать его к тебе, когда будет нужен.

— И ещё, милая, завтра часов в 10 пусть Антип придёт сюда, есть разговор.

На этом тему закрыли. До конца дня женщина буквально летала по дому покрикивая на местных клух. Угадал я с нею, за дом, думаю можно не переживать.

Ночью сама пришла ко мне, чему я был несказанно рад. Что-то претило мне использовать своё положение и принуждать её к сексу. Мне кажется Марфа это оценила и навещала меня, когда она этого хотела.

Наконец-то сегодня я смог добиться, что бы она не стеснялась раздеваться полностью. Всё норовила остаться в ночной рубашке. Поэтому я наконец исполнил свою мечту, при зажённой свече жадно разглядывал роскошное женское тело. Особо мне нравилась грудь женщины, тяжёлая и налитая, так и просится в руку. Бедра немного усиленные, но её не портят. Не привыкла бедненькая, что её целуют. Кожа рук огрубевшая от чёрной работы и Марфа стеснительно забрала свои кисти, когда я попытался их поцеловать. Видимо сказалось то, что в доме мы были практически одни и не опасались шуметь, поэтому не сдерживались. Мой малоцелованный организм уже не реагировал так остро на обнажённую женщину, как в первый раз, когда я оконфузился.

Этот секс был поспокойнее, Марфа подстроилась под мой ритм и с закрытыми глазами получала удовольствие. Я же наоборот жадно рассматривал все уголочки её тела и старался не торопиться, продлив кайф. Услышав крик, не сразу понял что это женщина бурно кончает, бедная моя спина. Что бы не отставать тоже ускорился.

Потом долго лежали, свежий воздух через открытое окно приятно обдувал разгорячённые тела. Так и уснули вместе.

Утром проснулся, Марфа уже хлопотала по дому.

Господи, как хорошо в собственном доме. Вроде у тётушки меня тоже не обижали, а дома лучше. Быстро вскочив, побежал на речку искупнуться. Вода ещё не прогрелась, начало лета только, но после усиленной зарядки зашёл в воду без проблем. Наоборот после купания в прохладной воде получил такой заряд бодрости, что захотелось бежать за горизонт. Кстати надо озаботиться обувью и одеждой для пробежек.

Завтракали опять вдвоём, этим я подымал статус своей управляющей.

А к 10 часам подошел Антип. Марфе я приказал присоедениться к нам.

— Антип, это Марфа, я оставляю её управляющей. В моё отсутствие полностью выполняешь её приказания. Ясно?

Дождавшись утвердительного кивка, продолжил:

— Расскажи-ка мне чем живёте, как на жизнь зарабатываете?

Дальше мне пришлось выслушать плаксивый рассказ о тяжёлой жизни деревни, про последний кусок хлеба и рубашку, тоже видимо последнюю.

— А ну как уважаемый, пошли прогуляемся по деревне.

В течении часа мы обошли дважды деревеньку. Первое впечатление вчера было удручающее. Домики неказистые, с кучей прилепившихся пристроек. Людишки одеты не так чтобы. Несмотря на тёплую погоду, в основном как матрёшки одеты в несколько одёжек.

Сегодня я немного изменил мнение. Дети выглядели сытыми и незабитыми. Во многих домах были коровы и в каждом многочисленная птица. Ну правильно, заливные луга позволяют содержать бурёнок. Ну и близось к воде соответственно плавающую живность.

По словам Антипа, народ в основном занимался рыбной ловлей, поставляя рыбку в город и питаясь сам. Земледелие почти не развито, так небольшие огороды.

Ну это я знал и ранее, что сельское хозяйство в этих краях имело рисковый характер, землица малоплодородная.

Поэтому в семьях обязательно кто-то занимался домашним кустарным производством — плели корзины, подделки из глины, в одной семье хозяин даже делал шляпы.

Две семьи бортничали, а сам староста с тремя сыновьями занимался распиловкой брёвен, которые сплавляли сюда по реке. Доски разных размеров охотно раскупались местными корабелами. Необходимость в лесе для постройки судов была бешенная. В основном пользовались популярностью расшивы. По Волге они ходили сотнями, называли их по разному — тихвинки, гусяны, унжаки, суряки и т. д. по названиями рек, на которых их строили. Были даже беляны — название получили из-за того, что строили их из несмоленного «белого леса». Длина такого судна достигала 100 метров, грузили на него свежий лес, доходило до 13 000 тонн. И сплавляли эту махину самоходом вниз по реке. Рейс в одну сторону, по прибытии разбирали.

Поэтому бизнес Антипа был довольно удачен, судя по нескольким лошадёнкам во дворе. Я не поленился и сходил на его «предприятие», где трудили его сыновья с помощниками. Работали они постаринке, Укладывали брёвна горизонтально с лёгким уклоном и два пильщика — один сверху, другой снизу расспускали бревно на доски длинной пилой.

Даже с такой убогой технологией было выгодно работать — информация к размышлению.

После двухчасовой прогулки вернулся в усадьбу. Марфа молодец, организовала нам холоднючего кваску. Отдышавшись, я продолжил разговор: