Под знаком Льва - [3]

От волнения мой голос становится все громче и громче с каждым словом, отскакивая эхом от высоких стен фойе. Лео прикладывает палец к моим губам, чтобы успокоить.

– Тсс, тише! – произносит он на итальянском, тут же снова переходя на понятный мне язык. – Может быть, это вообще ничего не значит. Я останусь здесь, чтобы разобраться, что происходит. Скорее всего, профессор Киппинг просто настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как пялится на тебя. – Его руки обхватывают мое лицо с просьбой посмотреть ему в глаза. – Мы выполнили свою задачу во Флоренции и смогли вернуться. Какой бы хаос здесь ни разразился, ты не должна забывать об этом. Ты сделала это, ты смогла!

Он наклоняется, чтобы прижаться своими губами к моим. Этот поцелуй короткий и нежный – не такой страстный и пылкий, как после нашего возвращения, когда я буквально чуть не опрокинула Лео на пол, но достаточно жаркий, чтобы превратить мои ноги в желе.

– Иди и отдохни хорошенько, увидимся завтра!

Глава 2 Хранители портала

Пауль ждет меня около нашего древнего уже заведенного «Фольксвагена Гольф» перед входом в штаб-квартиру. Вообще, мы редко добираемся куда-то на машине, так как живем в центре города, но брат, видимо, решил сделать мое возвращение домой максимально торжественным. Открыв дверцу, я заползаю на пассажирское сиденье, тут же оказываясь окутанной затхлым запахом старой обивки, что вызывает у меня непроизвольный глубокий вздох. Пышные юбки занимают собой все пространство, и у меня уходит несколько минут на то, чтобы разложить эти массы ткани так, чтобы осталось место для ног.

– Только вид тебя в этом платье и заставляет поверить, что ты теперь путешественница во времени, – бормочет Пауль, выруливая с парковки на Арканус. Эту невзрачную узкую улочку посреди Мюнхена окружает необъяснимая мрачная аура, скрывающая ее от людских взглядов. Она действует на прохожих так зловеще и отталкивающе, что никому не приходит в голову по ней прогуляться, так что я невольно расслабляюсь, выдыхая, когда мы вливаемся в движение, оставив ее позади. Остаток пути мы молчим, и я рассеянно разглядываю улицы, наблюдая за городской суетой, – даже привычный вид велосипедистов и мусоровозов заставляет мое сердце стучать от радости, а серость города не кажется такой мрачной, как раньше. Однако от всеобщей городской суеты голова идет кругом: после нескольких недель, проведенных в тишине и спокойствии пятнадцатого века, современный мир обрушивается ослепительным калейдоскопом впечатлений.

На нашей улице Пауль паркуется у обочины, и мы спешим в дом, втянув головы в плечи из-за начинающегося моросящего дождя. Поднявшись по лестнице, я на мгновение замираю перед дверью в квартиру, чтобы сделать глубокий вдох: одурманивающий запах дома окутывает меня как одеяло, успокаивает нервный трепет. Все точно так же, как я оставила, когда уходила: зеркало у двери по-прежнему висит кривовато, по всей крохотной прихожей валяются туфли. Пауль даже не выбросил букет подсолнухов в мое отсутствие, и он до сих пор стоит в вазе на подоконнике, увядший и засохший.

Брат стоит у двери в гостиную, смотрит на меня изучающе.

– Хочешь сначала принять душ?

Я тут же восторженно киваю при мысли о горячей воде, но сначала снимаю свою верную сумку и вытаскиваю телефон. Батарея, как и следовало ожидать, разряжена.

– Давай я, – Пауль протягивает руку, – поставлю на зарядку.

В ванной я с удовольствием выбираюсь из своего ренессансного наряда, что, на самом деле, не так-то просто. Обычно мне всегда помогали раздеваться, поэтому освобождение от исторического платья своими силами оказывается той еще задачкой: если расшнуровать рукава самостоятельно достаточно просто, то с лифом приходится попотеть, и я верчусь во все стороны, уже готовая звать брата на помощь, но все же выкручиваюсь и, откинув со лба прядь волос в безуспешной попытке восстановить дыхание, аккуратно укладываю платье поверх корзины для белья: оно слишком ценное, чтобы небрежно скинуть его на пол. В отражении я замечаю повязку на левой руке, рана немного пульсирует после схватки с платьем, и только это помогает мне не забыть о ней снова. Осторожно снимаю повязку и облегченно вздыхаю: рана выглядит далеко не так плохо после выстрела, как я ожидала. На ней уже образовалась корочка и нет никаких признаков воспаления. Все равно нужно будет ее продезинфицировать после.

Наконец-то забравшись под душ, я даже не жду, пока нагреется вода, оказываясь под ледяными струями. Никогда в жизни не чувствовала себя так прекрасно! Вода нагревается, окутывая теплом все тело, и я позволяю себе погрузиться в это блаженство. Божественно. Абсолютно божественно. Приходится трижды намылить голову и вылить на себя тонну бальзама, прежде чем волосы немного приходят в норму после нескольких недель одного мыла. Я могла бы часами стоять под горячим душем, так прекрасно, что все, что от меня требуется – это повернуть вентиль, в отличие от прошлого, где приходилось нагревать ванну вручную и приседать в маленьком чане.

Уговорив себя наконец-то выбраться из-под воды, я заворачиваюсь в пушистое полотенце и спешу в свою комнату, чтобы надеть чистую одежду. Порывшись в ящиках, я натягиваю любимые легинсы с мягкой толстовкой и не могу сдержать глубокий выдох от того, как же комфортно наконец-то надеть свою удобную одежду.