Под тем же солнцем - [25]

Отношения с родителями в большинстве случаев складывались ровно, отец Антона бывший военный, а ныне главный инженер на оборонном предприятии, воспитывал сына с позиции старшего товарища. Парень вырос самостоятельным, к родителям относился с уважением, и те, в свою очередь, научились полностью доверять ему.

Единственный раз родители попытались заставить Антона сделать что-то, по их мнению, очень нужное, но с чем сам Антон был категорически не согласен, и потерпели при этом полное фиаско. На явный протест родственники внимания не обратили, и вот что из этого вышло.

Обладающий абсолютным слухом, Антон под нажимом родителей был вынужден пройти прослушивание в музыкальной школе. Преподаватели были в восторге и прочили пареньку всевозможные успехи. Начать решили с гитары. С первых чисел октября в условленное время Антон безропотно брал гитару и мирно удалялся, как все думали, в музыкальную школу. Вечерами он мог тихонько бренчать на ней же в своей комнате, по справедливому разумению родителей, выполняя заданные упражнения.

Встревоженная преподавательница позвонила месяца через три и сердито поинтересовалась, планирует ли Антон в принципе посещать занятия и по каким причинам он на них актуально отсутствует. Обескураженные родители впали в ступор и пообещали разъяснить оба неразрывно связанных вопроса. По словам учительницы, с момента прослушивания молодого человека в музыкальной школе никто больше ни разу не видел.

Антону, конечно, влетело, но, начиная с этого случая, мать и отец приняли в качестве правила решение более не навязывать сыну собственную волю. Играть на гитаре, кстати, Антон научился сам, и даже весьма неплохо. При желании мог даже что-нибудь на фортепьяно изобразить, но сильно его это занятие не увлекло.

Неприятная особенность: физически абсолютно здоровый, сильный и спортивный Антон страдал странным недугом, причины которого определить до сих пор не удавалось. Порой его беспокоила странная надсадная боль за грудной клеткой, возникающая сама по себе и так же без особых оснований исчезающая. Боль появлялась неожиданно и, как оказалось, не была связана ни с тренировками в спортзале, ни с иными физическими нагрузками.

В какой-то момент, примерно год назад, боли усилились, и под нажимом мамы-педиатра Антон снова пошел в поликлинику. Снимали ЭКГ, сделали эхокардиографию и ЕМРТ грудного отдела позвоночника. Холтер даже сутки носил. Результат, как и раньше, нулевой. Времени потрачено было много, толку чуть.

— Вы абсолютно здоровы, молодой человек, — доктор устало потер переносицу под оправой очков. — Происхождение ваших болей для меня лично совершенно непонятно. Сердце и легкие в порядке, возможно, конечно, что это все-таки позвоночник, но пока подтверждения этому я не нахожу. Невропатолог и нейрохирург тоже ничего не нашли. Давно у вас боли?

Антон пожал плечами и привычным жестом потер грудную клетку.

— Со школы. Лет с десяти. По-крайней мере, я так помню.

— Можете описать, как именно болит?

— Саднит. Ноет. Не резкая боль, скорее, нудная. Просто очень надоедает.

Доктор покачал головой.

Следующим по списку — до гадалок и откровенных шарлатанов — оставался только целитель Никодим, в миру известный как Василий Семенович Прога. Антон рассудил, что терять ему уже нечего, и шутки ради записался на прием.

Махать руками целитель по счастью не стал, что приятно удивило Антона. Свечей не зажигал, не завывал и вообще вел себя совершенно как обыкновенный эскулап. Пощупал, посмотрел результаты исследований из поликлиники. Только вот нес, к сожалению, полную околесицу.

— Знаете, все это очень похоже на фантомные боли. У вас не было психологической травмы, связанной с грудным отделом? Может быть, при вас кто-то сильно ушибся, или что-то в этом роде?

Антон покачал головой. И тут мимо денег.

— Я такого не помню. Спрошу у родителей, возможно, что-то и было в детстве.

«Какие, к шуту, «фантомные боли», — думал Антон по дороге домой. Дождь хлестал по лобовому стеклу, и щетки гнали по очереди вправо и влево две маленькие Ниагары. — Даже мне, человеку далекому от медицины, понятно, что это бред сивой кобылы. Фантомные боли возникают на месте ампутированной или каким-то образом потерянной конечности. Какое место у меня ампутировали, чтобы болело за грудиной? С психологической травмой тоже явная натяжка… Может, при мне кого в младенчестве пристрелили и я сильно впечатлился? Будем думать, что это все-таки остеохондроз. Или мышцы».

Чудеса. Боль есть, причины нет. На этом Антон решил завершить исследование собственного организма и оставил непонятные боли в покое. Боль тоже как будто смирилась и несильно донимала его, активизировалась только на смену погоды или в моменты сильной усталости.

* * *

Маленький Тиану, как завороженный, смотрел на свой новый лук.

— Ну, бери давай, — улыбаясь, предложил Тамокоацль.

Тиану робко протянул руку.

— Бери смелей. На охоту пойдем только через пару катунов. Но тренироваться нужно начинать уже сейчас.

Это было настоящее чудо. После того как Тамокоацль забрал Тиану из дома Ясу и поселил в своей семье, Тиану казалось, что его жизнь стала настоящей сказкой. Тамокоацль брал его вместе со своим старшим сыном Токаль Кеуном в лес, показывал заветные тропы, следы зверей и другие хитрости и приметы, известные только охотникам. Токаль Кеун уже пару раз ходил со взрослыми на настоящую охоту, и Тиану мог часами слушать его рассказы, сдобренные яркими, фантастическими, но, как подозревал Тиану, по большей части выдуманными подробностями. Как загоняли тапира или как попали на тропу черного ягуара, или как огромная птица едва не лишила Токаль Кеуна глаза, и лишь ловкость молодого охотника помогла ему сохранить здоровье. В подтверждение Токаль Кеун демонстрировал красивое длинное перо, и у Тиану от восторга перехватывало дыхание. И вот теперь Тамокоацль подарил ему его первый настоящий лук. И через пару катунов он, Тиану, пойдет на охоту вместе со всеми. Вместе они пройдут чуть приметными тропинками, найдут лежбище кабанов или добудут еще какую-нибудь потрясающую живность. Мог ли он мечтать о таком счастье! Попробовав несколько раз выпустить стрелу под присмотром Тамокоацля, Тиану поблагодарил его и помчался к друзьям. Ему не терпелось показать свой драгоценный подарок в действии.