Под стук колес - [31]

Я поймала машину, видавший много чего на своем веку водитель никак не отреагировал на мой вид, а после того, как я протянула ему стодолларовую купюру, вообще не стал задавать никаких вопросов, а во взгляде его появилось уважение.

– Разменять есть, где? – спросила я, чтобы он не очень радовался.

Мужик сразу немного утух, поняв, что не получит все сто баксов, но все равно выскочил из машины и сказал:

– Да, вон прямо в здании аэропорта.

Я разменяла две сотни, заплатила за проезд и пошла покупать себе какую-нибудь одежду. В ближайшем ларьке были приобретеный светло-голубые джинсы, я померила их да так и не сняла и облегченно вздохнула, прикрыв свою наготу. Потом снова вернулась в здание аэропорта. Там я подошла к окошечку, купила билет на самолет на ближайший рейс и прошла в буфет. Желудок мой к тому времени уже выводил унылые восточные мелодии на разные лады, нудные, как зубная боль. Насытив его до отвала так, что он заткнулся, я прошла на посадку и через полчаса уже сидела в мягком кресле самолета, откинувшись на спинку.

Когда мы поднялись в воздух, я почувствовала, что стремительно засыпаю. Потом вспомнила, что лечу, наконец, домой, и провалилась в долгожданное забытье с улыбкой на лице..

ГЛАВА СЕДЬМАЯ (ПОЛИНА)

На следующий день, не дав Овсянникову как следует прийти в себя после начала рабочего дня, я позвонила и велела срочно узнать все, что возможно, по делу проводницы. Добавив, что приеду через час.

Приехала я даже раньше. Жора сидел в своем кабинете и наглым образом пил пиво. Это в рабочее время. Вид у него был, прямо скажем, неважнецкий.

– Привет, – сказала я.

– Привет, – ответил Жора. – Пивка холодненького хочешь?

– Не пью, – отрезала я. – Известия какие-нибудь есть?

– Есть, – ответил Жора. – «Спартак» продул бразильцам шесть-два.

– Да ну? – удивилась я. – Здорово! Это ты горе заливаешь?

Жора промолчал.

– А с Мариной что? – напомнила я.

– С какой Мариной? – сделал вид, что не понял, Жора.

– С Левкиной, с проводницей. Давай, говори. Это мое желание.

– Я думал, ты чего получше попросишь, а ты такое, – ответил Жора. – Ну что я могу тебе сказать? Ничего интересного. Работает проводницей три года, все было нормально. С коллегами отношения обычные. Никто вроде бы зуб на нее не имел. Из новых коллег тоже…

– Что значит из новых коллег? – перебила я Жору. – Она что, еще где-то работала?

– Так она перешла с новороссийского поезда на адлерский. Три месяца назад.

– Правда? – удивилась я.

– Да.

– Интересно, – протянула я, думая о своем. – Жор, а еще что-нибудь известно?

Жора принялся рассказывать, где и с кем жила Марина Левкина, но все это мне уже было известно от Ольги. Поэтому слушала я в полуха.

Я рассказала, что ходила на вокзал. По следам Вадика Старцева.

– Все ясно, – пренебрежительно ответил Жора. – Засветил твой Вадик бабки, скорее всего, вот его и кокнули. Ищи-свищи.

– Мне надо идти, – решительно заявила я, вскакивая с места.

– Куда ты собралась? – насторожился Жора.

– Не бойся, ничего со мной не случиться, – ответила я. – Я совсем по другому делу.

– И что, все? Ты больше ни о чем со мной не поговоришь? – загрустил Овсянников.

– Боюсь, что нет. Наговоримся еще!

Я выскочила из кабинета и побежала вниз. Сев в машину, поехала в сторону вокзала. Скоро мне этот вокзал во сне будет сниться. Господи, как бы мне найти кого-то, кто работал с Мариной? К кому бы подмазаться?

Я шагала по шпалам, не обращая внимания на то, что туфли покрываются слоем мазута. На туфли мне в этот момент было наплевать.

Я уже почти дошла до конторы, как мне на глаза попалась знакомая фигурка с большой сумкой в руках. Присмотревшись, я поняла, что это проводница Рая с новороссийского поезда. Я бросилась к ней как к родной.

– Здравствуйте, Рая!

– Здрасьте! – ответила Рая, не замедляя шагу и делая вид, что не узнает меня.

– Вы торопитесь, да? – спросила я, стараясь идти с ней в ногу, что мне плохо удавалось.

– Тороплюсь, – отрезала Рая. – Я за зарплатой приходила, теперь домой спешу.

Маленькая женщина шустро семенила вперед так, что я со своими длинными ногами никак не поспевала за ней. Она явно хотела от меня избавиться.

– Ой, мне еще сюда надо, – словно вспомнив что-то, юркнула она в вагон стоявшего рядом поезда. Я за ней.

– У меня к вам пара вопросов, – говорила я на ходу, вернее, на бегу, пока мы пробирались по длинному узкому коридору.

– Маша, ты здесь? – не слушая меня, прокричала Рая.

– Тут, – послышался голос из одного из купе. Вслед за этой репликой высунулась всклокоченная голова еще одной проводницы. – Чего тебе? – уставилась она на Раю. – Подожди там, я сейчас освобожусь.

И она опять скрылась, задвинув дверь купе. Мы с Раей остались вдвоем.

– Ну чего вам? – наконец, обратилась ко мне Рая. – Сказано же, не знаю я ничего!

– Я по другому поводу, – ответила я. – На вашем поезде ездила такая Марина Левкина, вы ее не помните?

– Ну и чего теперь? – переспросила Рая, что, видимо, должно было означать: а какое это ко мне имеет отношение?

– Вы не могли бы мне что-нибудь рассказать о ней?

– Нет, – словно шашкой рубанула Рая. – И вообще нечего по поездам ходить. А то сейчас милицию вызову! Проваливай!