Под рябиной - [3]
Только к вечеру отец рассказал мне о Мхэр. Мы прокатились в местном автобусе по побережью, купили фруктов, вымыли их под деревенской водокачкой и съели, сидя у обочины дороги.
— Думаю, на следующем автобусе поедем назад, — сказал отец. — Мхэр, Лори, посидите здесь в теньке, а я пойду куплю что-нибудь к ужину.
Ехать назад? Сейчас? Не может быть, что они только и лодырничали вот так все это время на побережье.
— Извини нас за это, малыш, — не глядя на меня, сказал отец. — Мхэр не очень хорошо себя чувствует сегодня. Она что-то совсем расклеилась, но я не хочу, чтобы это испортило твой отдых.
Я посмотрела туда, где в рваной тени мимозы сидела Мхэр. А ведь она не завтракала, припомнилось мне.
— Понятно. На каком она месяце? Ну что ты, папа, мне ведь двадцать два года, — нетерпеливо ответила я на его изумление.
— Э…, три месяца.
— Да, трудный период, но, думаю, это довольно естественно.
— Она когда-то потеряла ребенка. Я не хочу, чтобы это повторилось. Ты не против?
— Конечно, нет, — заверила я и почувствовала, как он расслабился. Я поцеловала его. — Я рада за тебя, папа, рада за вас обоих.
Он с благодарностью, тепло обнял меня.
— Когда вернемся, спустись к морю и ознакомься с пляжем. Завтра, если Мхэр не будет лучше, я куплю тебе билет на экскурсию.
От счастливой улыбки Мхэр, когда она услышала, что я знаю о ребенке и рада за них, веяло теплом. И все же, когда я поддалась их давлению найти пляж, в мою душу закралась тень. Мой сводный брат или сестра. Как горько будет Шейле, если родится мальчик. Я оглянулась на виллы. На нашу виллу. Нет, их. Внезапно я почувствовала себя здесь посторонней. В данный момент в их отношениях не было места никому, даже добрейшему из всех людей в мире!
Ну, ладно. Я направилась на пляж. Только представьте себе: уже начало седьмого, а все еще жарко. Что меня ждет на моем первом средиземноморском пляже?
Сначала я обратила внимание только на его стройную фигуру в черном гидрокостюме, скользящую по поверхности волны за извивающимся быстроходным катером, — и тут же забыла о нем, осознав вдруг, что это topless[1]-пляж. И то, что я слышала раньше, будто здесь можно увидеть необычные размеры и формы, было неправдой. Почти все были исключительно гибкими красавицами с бронзовым загаром, прямо как в туристической рекламе!
Я втерла солнцезащитный крем, забежала в теплое море и лениво поплыла, время от времени слыша крики спортсменов, мельком поглядывая сквозь полузакрытые веки на катер и сверкающий мокрый канат, то, извиваясь и падая, погружающийся в синее море, то натягивающийся. Я полностью отдалась усыпляющей морской воде.
Вдруг, очнувшись от резкого ожога на руке, я закричала. Еще один…, ушла под воду, задыхаясь и отплевываясь. Меня подхватила сильная, уверенная Рука.
— Trиs bien! D'accord! [2] — произнес чей-то голос. Это был тот водный лыжник. Я взглянула в его черные глаза под копной таких же черных волос. В его взгляде ярость, веселье и тревога боролись между собой.
В мозгу промелькнула мысль: он говорил по-французски, не по-гречески. Мой школьный запас французского был еще годен для перевода, но я была в сильном шоке, чтобы ответить на том же языке.
— Все в порядке, — сказала я, задыхаясь. — Что случилось?
— Вы запутали мою веревку, — его легкий переход на английский застал меня врасплох. Затем мы медленно плыли, пока катер возвращался к нам, делая круги. Два его обитателя отчаянно жестикулировали, а моя рука ужасно болела.
Они подняли меня в катер и перевязали руку. Я была рада, что не могла разобрать ни стаккато греческого, ни легкого, воздушного французского, летающих взад и вперед надо мной, так как не думаю, будто мне отвешивались комплименты.
— Может, поужинаем вместе? — спросил черноволосый мужчина, и его глаза уже были просто удивленными. Красивые глаза. — Я знаю ресторанчик.
— Неплохо бы, — ответила я, подавляя в себе трусливый порыв спрятаться, используя раненую руку как причину.
— Прекрасно. Вы живете поблизости?
Я указала на виллы.
— Жду вас здесь в девять!
Я пошла домой, ответила на шквал вопросов — и послала Мхэр благодарный взгляд за ее:
— Не поднимай шума, не суетись, Стэн, ей уже двадцать три, а ужин мы съедим сами!
В джинсах и футболке он выглядел более плотным и коренастым, чем в гидрокостюме, хотя все-таки стройным, и явно был французом, а не греком. Мы познакомились.
— Ричард, — представился он. — Рикки, для краткости.
— Ричард — английское имя!
Выразительные брови удивленно поднялись.
— Я наполовину англичанин, родился в твоей стране. Мой отец был англичанином. Мое второе имя — Луи. Мать уступила, ведь французы — мастера по компромиссам. А тебя как зовут?
Улыбаясь, он выглядит моложе, около тридцати, подумала я.
— Лорна, — наступила моя очередь представиться. — Из книги, популярной в нашей западной стране.
— Я жил там немного в детстве, но плохо ее помню.
Он как бы отмахнулся от этих слов внезапным, чисто французским, пожатием плеч, нахмурил брови, собрав мелкие морщинки, и добавил:
— Я уехал из Англии в девятилетнем возрасте.
— Неудивительно, что ты хорошо говоришь по-английски, — похвалила я.
— Так и должно быть, — он улыбнулся. — Я преподаю английский зимой в Варе, где живут мои grandpere и gran'mere
Поссорившись с женой, я решил уехать от неё в свой загородный дом. Мне было необходимо побыть одному, потому что ссора неизменно порождает печаль. Но именно печаль дала мне понять, насколько я одинок без неё.Если бы я знал, что случайно встречу ту, которая была удивительно на неё похожа. Если бы я мог тогда предвидеть к чему это все приведёт.Если бы я тогда понял, что к каждому сентябрю у меня был цветок.И какими могут быть они, цветы к сентябрю.
Лейтенант Александр Колтон и Фебрари Оуэнс начали встречаться, когда учились в старшей школе. Каждый в маленьком городке знал, что они были предназначены друг другу с первой встречи. Но Феб разбила сердце Колта, когда ударилась во все тяжкие и попала в беду. Колт отомстил мужчине, который обидел Феб, но даже несмотря на то,что ради нее он рискнул всем, Феб оставила его и уехала из города.Пятнадцать лет спустя Феб возвращается, чтобы помочь управлять семейным баром. Но пропасть между ней и Колтом настолько глубока, что все знают: им никогда не быть вместе.Пока неизвестный не начинает убивать людей, имеющих отношение к Феб.
Иногда, вопреки нашим ожиданиям и желаниям, появляется прошлое и таращит свои мёртвые белёсые глаза. И тогда кажется, что крутишься на карусели, которую невозможно остановить.
Одна ночь греха… Он наблюдал за ней на склонах, в ресторане, а теперь еще и здесь, в тускло освещенном баре модного курорта Вейл, притворяясь, что вовсе не замечает ее из другого угла заполненного до отказа зала. Автору песен Грейс Райдер никогда не нравилось быть в центре внимания, но она чувствует покалывание всякий раз, как взгляд этого загадочного сексуального незнакомца останавливается на ней. Может его мускулистое тело и выглядит угрожающе, но соблазнительные губы буквально умоляют подарить сладостное облегчение.
В эзотерический центр «Здесь и сейчас» Лиза пришла с дерзкой просьбой. Она хочет выйти замуж за богатого человека. И плату за это она предложила немалую. Алексей Тимофеевич – эзотерик и белый колдун, берётся выполнить её заказ. И вначале всё идёт хорошо. Но, кандидаты в женихи, несмотря на своё богатство быстро разочаровывают Лизу. А тут ещё одного из женихов настигает пуля убийцы и подозреваемой оказывается Лиза. Теперь, чтобы не попасть за решётку, нужно найти настоящего убийцу. А между тем высшие силы ищут для Лизы подходящего мужчину, и у них получается.
Роберта «Бобби» Роу — не из тех, кто верит в привидения. Отважиться в Хэллоуин на спор в ее нелепой и жуткой школе-интернате — не проблема. Особенно, если ее лучшая подруга Ная и симпатичный местный парень Кейн тоже соглашаются принять в этом участие. Им приказывают вызвать легендарный призрак «Кровавой Мэри»: произнеси ее имя пять раз перед освещенным свечами зеркалом, и она появится… Но, сюрприз-сюрприз, ничего не происходит. Или все же происходит? На следующее утро Бобби находит сообщение на зеркале в ванной… «Пять дней»… Что оно означает? И кто его там оставил? Для Бобби и Наи события начинают приобретать все более странный и жуткий характер, пока не становится ясно — «Кровавая Мэри» все-таки откликнулась на призыв из потустороннего мира в ту ночь, и она, определенно, недружелюбное привидение.