Под псевдонимом Дора - [70]

Затем специалисты абвера ознакомили его с информацией берлинских источников Люци. И Шелленберг понял: происходит утечка секретных сведений на самом высшем уровне, из мозговых центров вермахта — ОКВ и ОКХ. Шелленберг мог предположить, что за кличками Вертер, Ольга, Тедди скрываются высокопоставленные офицеры, имеющие доступ к любым штабным документам. Но кто они, эти люди? Кто такой Люци? Каким путем сносятся они между собой?

И вот бригаденфюрер пытается выведать у своего швейцарского коллеги все, что он знает о заговорщиках в Германии.

На процессе по его делу в 1949 году, на котором, кстати сказать, начальник гиммлеровской разведки получил лишь всего четыре года тюрьмы, Шелленберг на вопрос об этой встрече с Массоном дал весьма уклончивое показание: «Я имел намерение, — говорил он, — организовать вместе с Массоном систему регулярного обмена разведывательными сведениями. Однако сразу же пришлось отказаться от этой идеи. Массон не согласился…»

Очевидно, гораздо яснее Шелленберг объяснял цель своих свиданий с Массоном англичанам, оказавшись у них в плену в 1945 году. Он находился в Лондоне три года — до судебного процесса, его якобы там лечили. Вероятно, в течение этих лет шеф разведки СС посвящал специалистов «Интеллидженс сервис» в тайны гитлеровского рейха. Потом он подробно описал в мемуарах свои встречи с полковником Массоном, и в частности встречу 12 марта в Цюрихе.

На основе воспоминаний Шелленберга Аккос и Кё излагают в своей книге такую версию беседы, состоявшейся в Цюрихе. Как опытный мастер шантажа, немец сначала выдал Массону крупный аванс. Уверяя коллегу в том, что Гитлер сторонник захвата Швейцарии, начальник политической разведки рейха заявил, что он лично считает это ошибкой и постарается переубедить фюрера. Шелленберг хочет спасти Швейцарию от вторжения, так как, по его мнению, ее нейтралитет имеет и для Германии огромную ценность. Пусть полковник не сомневается в его искренности — Шелленберг уже дал немало доказательств, выполнив не одну просьбу Массона. Теперь он готов сделать для Швейцарии гораздо большее — ведь речь идет о ее судьбе.

Подготовив Массона к дальнейшему разговору такими посулами, Шелленберг раскрыл наконец свои карты. Начальник гиммлеровской разведки говорит: «Безопасность фюрера вызывает у меня серьезные опасения». Эту фразу швейцарец уже неоднократно слышал от него на предыдущих встречах. Она повторялась вскользь, как бы между прочим.

Но 12 марта в Цюрихе, по словам французских журналистов, Шелленберг высказался наконец открыто: ему известно, что в ОКВ несколько генералов готовят заговор против Гитлера. Дни заговорщиков сочтены, заявляет далее немецкий гость. Начальник гестапо Мюллер собирает сейчас необходимые доказательства, и вскоре эти люди будут арестованы. Однако судьба их не безразлична Шелленбергу, он хочет им помочь, хотя по долгу службы не должен этого себе позволять. Однако он решил следовать чувству совести. Если бы он знал имена этих генералов и офицеров, то смог бы, пока еще не поздно, вмешаться в дело и спасти людей, используя свое влияние и высокопоставленных друзей. Помогая им, сказал Шелленберг, он таким путем делает еще одну услугу Швейцарии, так как знает, что полковник использует заговорщиков из ОКВ в разведывательных целях. Поэтому, если Массон тоже хочет спасти их, он должен назвать имена этих офицеров, и как можно скорее.

Конечно, эсэсовец нагло провоцировал начальника швейцарских секретных служб. Причем эта провокация выглядит наивной, если поверить, что Шелленберг именно с такой просьбой обратился к Массону. Но при внимательном сопоставлении известных фактов ход Шелленберга в затеянной игре не покажется столь уж нерасчетливым. Наоборот, за внешней нелепостью просьбы и аргументов обнаружится хитрая тактическая уловка.

Кстати, весной 1943 года о назревавшем «генеральском заговоре» была осведомлена и наша группа. Об этом сообщил один из источников Пакбо, который получал информацию из ОКВ через Герделера, бывшего лейпцигского обер-бургомистра. В нашей радиограмме, посланной в Центр 20 апреля 1943 года, в частности, говорилось, что «группа генералов, которая еще в январе хотела устранить Гитлера, теперь исполнена решимости ликвидировать не только Гитлера, но и поддерживающие его круги».

О «заговоре генералов» есть обширная литература, поэтому нет смысла пересказывать уже известные подробности.

Спрашивая Массона, знает ли он имена заговорщиков против фюрера, начальник политической разведки рейха, судя по всему, рассчитывал на доверительную откровенность швейцарца — в обмен на гарантию неприкосновенности конфедерации. Это была самая крупная козырная карта в руках Шелленберга.

Каждому из них не было известно то, что знал другой. Полковник Массон не мог знать, что германская контрразведка уже контролирует сообщения берлинских источников Люци по радиосвязи нашей группы. Однако и Шелленберг, разумеется, не догадывался, кто такой Люци и что он состоит на службе у швейцарской разведки.

Сначала Шелленберг предполагал, что люди, пересылающие военную информацию в Швейцарию, принадлежат к оппозиционерам, о существовании которых в ведомстве Гиммлера было известно. Если Массон знает что-либо о заговоре против Гитлера, рассуждал Шелленберг, значит, его осведомители в Берлине — из этого круга лиц, значит, не исключено, что они передают швейцарцам важные государственные тайны. Шеф разведки СС уже имел доказательства, что полковник черпает сведения из высших инстанций вермахта. Ведь не случайно Массон на предыдущей встрече 3 марта с тревогой спросил Шелленберга — правда ли, что войска генерала Дитла готовятся к нападению на Швейцарию? (Это была верная информация, хотя передвижение немецких дивизий у границ конфедерации не преследовало целей вторжения, а было лишь средством шантажа.) Шелленберг, продолжая свою игру, поспешил тогда же, 3 марта, заверить Массона, что он употребит все свое влияние и влияние своих высокопоставленных друзей, чтобы убедить фюрера отказаться от плана оккупации Швейцарии.