Под прицелом взгляда - [19]

В кармане снова завибрировал телефон. Кристина вздрогнула, но затем достала его и прочитала смс: «Пятая дверь справа». Она прошла вперед на несколько метров и подошла к двери. Именно к той пятой двери, о которой говорил Никита. Дверь была заперта. Трясущаяся ладонь потянулась к ручке и повернула ее налево. Она со скрипом начала медленно открываться, издавая мерзкие звуки, они словно лобзиком пилили нервные струны. Наконец, этот танец высоких скрипящих нот закончился, и Кристина увидела то, что находилось внутри…

Глава 22

Двери девятки открылись с одной стороны. Из них вывалились Цезарь, Максим и следом, с водительского сидения Гриша. Они сели на влажный асфальт, спинами примкнув к машине. Максим держал в руках пистолет, но руки его абсолютно не слушались. В этот момент они исполняли свой трясущийся танец. Цезарь мельком выглянул из-за автомобиля и сразу же вернулся обратно.

– Ну, че там, Цезарь? – Неровно дыша спросил Гриша.

– Трое с автоматами, скорее всего, – он повернулся к Грише и Максу. – Если выберемся живыми я Герману ноги отрублю, а тому, кто эту наводку ему дал голову прострелю, сука!

– Че делать то будем, чуваки? – Максим не мог остановить свой приступ страха. Его всего колотило.

– Макс! Успокойся! – Цезарь схватил его двумя руками за голову и повернул лицом к себе. – Если ты сейчас моросить начнешь, нас точно всех повалят. Нам нужно сохранять самообладание. Сейчас придумаем что-нибудь! Я здесь не сдохну, ясно! И ты тоже! Так что сука возьми себя в руки.

Цезарь снова выглянул из-за автомобиля. Эти трое с автоматами были примерно в десяти метрах от них. Какое-то время они уверенно приближались, но потом остановились. Двое сели на одно колено и прицелились в сторону девятки. Тот, что был посередине, прошел пару шагов вперед, затем остановился и снял кожаный капюшон с головы.

– Мужики! Не глупите! Выходите из машины, поговорим как нормальные люди! – Прокричал он.

– Чего еще желаете? – Крикнул Цезарь. – Может нам сразу друг друга перестрелять, а? Шутник, мать твою…

– Да ладно тебе, не дрейфь! Нам мокруха не нужна, порешаем на словах за ваш косяк!

– Ну, раз не врешь, тогда обожди пару сек! С товарищами обсужу.

– Десять секунд, – прокричал человек с автоматом. – Я считаю! После открываем огонь! Десять, девять…

– Слушаем сюда, – Цезарь повернулся к Максу и Грише. – Ложимся на живот, девятка наша высоко задрана, промежуток от земли до днища тачки нормальный, целимся этим утыркам в ноги! Стреляем в голень, в стопы, падают на землю, добиваем на глушняк! Понятно?! Гриша берешь правого, Макс того что в центре, я левого! Все, ложимся! – Все перевернулись на живот, протянули руки под машину, выставив перед собой пистолеты.

– Шесть! Пять!

– Как досчитает до трех, валим их на хрен! – Цезарь прицелился и замер.

– Четыре…

Три пули, одновременно, с погрешность в несколько секунд, вылетели из-под машины. Правая и левая пуля попали точно в цель. Разрезав воздух, они вонзились в плоть и, раздробив кости, остались внутри. Центральная пуля пролетела в нескольких миллиметрах от своей цели. Но раздался еще один выстрел, и пуля под номером два попала точно в голень центрального автоматчика. Кровь узорами стекала в лужи и сливалась с грязной массой. Трое мужчин с криками начали падать на асфальт, раздались автоматные очереди. Пули пробивали красную девятку, превращая ее в дуршлаг. Несколько патронов попали в колеса. Шины лопнули, и автомобиль опустился на диски.

Как только корпусы этих троих оказались в радиусе видимости трех пистолетов, прогремели последующие выстрелы. Они точно не вписывались в симфонию автоматных очередей. Пули, разрезая падающие капли дождя, отважно летели вперед, выполняя то, для чего были изготовлены изначально. Трое людей с автоматами валялись в лужах, дергаясь от попадающих в них пуль. Эти маленькие железные крошки знали свое дело, как никто другой. После себя они оставили лишь кровоточащие раны и смерть. Застывшие гримасы боли, и безжизненные взгляды были направлены прямо на Максима. Он видел, как уходила жизнь из этих троих. Он видел, как из их тел вылетали капли крови, перехлестываясь между собой, словно рукопожатие.

Выстрелы закончились. Три трупа лежали в десяти метрах от расстрелянной красной девятки. На мгновение Максиму показалось, что земля остановилась, и время застыло. Только звон от выстрелов в ушах давал ему понять, что он еще жив.

– Все целы? – Спросил Гриша, не отрывая взгляда от тел.

– Так, все встали, – скомандовал Цезарь. – Бегом к их тачке. В нее вроде не попали. Макс! МАКС! – Но Максим никак не реагировал, он замер.

Цезарь схватил его за капюшон, поднял с асфальта и облокотил на машину. С силой ударив его ладонью по щеке он привел его в чувство.

– Ты цел?

– Да…

– Ты молодец! Макс, ты молодец! Мы живы, я же говорил, что никто здесь не сдохнет! Говорил?

– Говорил. – С тем же мутным взглядом ответил Максим.

– Приходи в себя, понял!

– Понял. – Максим наконец-то выдохнул.

– Цезарь, – крикнул Гриша. – Нам надо от нашей машины избавиться. Сжечь, или не знаю что еще, там наши отпечатки, ДНК и все такое. Давай бак прострелим, взорвем ее к чертям!