Под необъятными небесами - [64]

— Багус! — восклицает маэстро, гордо похлопывая ученика по плечу.

— Интересно, как он собирается заряжать его. Единственные, кто может это сделать — японцы. Но, если он принесёт к ним баллон, они его отберут.

Маркус понял. Он показывает на деревню, потом изображает надувание шарика и под конец, с помощью куска ткани делает вид, что всё укрывает.

— Е джапанезе но?

— Ноо джапанееезе….. — Маркус стучит себя по лбу, давая понять, что они не знают.

Он вызывает у нас ещё большую симпатию, даём ему ещё банку сухого молока и надувные шарики для детей. Маркус вешает на плечо и берёт пакет с остальными вещами. Когда он выходит из кокпита, меня одолевают сомнения.

— Как он будет пользоваться баллоном без редуктора и не зная, сколько воздуха осталось? — мы смотрим друг на друга и почти хором говорим — Дадим ему редуктор и манометр, так будет надёжнее, как бы он не наделал глупостей. Всё равно нам они не нужны.

Маркус не понимает, что мы обсуждаем и смотрит с некоторым беспокойством. Когда я возвращаюсь с носа с двумя новыми деталями, он так широко раскрывает глаза, что они уже не кажутся раскосыми. Карло объясняет ему что это, но он и так прекрасно знает.

— Багус, терима каси, терима каси… — спасибо, спасибо.

После чего поворачивается к корме, роется в кармане и протягивает ещё две жемчужины, украденные у японцев. Налетает луч прожектора и он растягивается на дне кокпита, потом тихо соскальзывает в воду, счастливый, как ребёнок, сжимая в руках свои трофеи и непрерывно повторяя: — Терима каси, терима каси… — спасибо, спасибо.

Вскоре после рассвета сходим на берег. Посещаем жемчужные фермы, расспрашиваем, фотографируем. Вскоре после этого уходим, прежде чем японцы обнаружат на острове появление подводного снаряжения итальянских марок.

Деревня у входа в бухту погружена в лес и наполовину скрыта за деревьями. У воды не видно пирог и на пляже никого, но мы всё равно сходим на берег, намереваясь пополнить продуктовые припасы. Высаживаемся на небольшом отдалении от деревни, где стоит хижина и рядом с ней сидит старик. Карло подходит к нему и здоровается за руку, пока я задержалась, привязывая динги к стволу пальмы. Старик не двигается и молча смотрит на нас. Я подхожу, чтобы тоже с ним поздороваться.

— Не трогай его. У него проказа. — Карло говорит спокойным тоном, но у меня от этих слов стынет кровь.

— Не показывай ему, что боишься.

Я удерживаю руку, которую уже собиралась протянуть и приветствую его жестами, чао, чао, с ужасом рассматривая изуродованные ноги и руки старика. У него так же отсутствует большая часть носа.

Обмениваемся ещё несколькими жестами, прощаемся и направляемся к деревне.

Едва отойдя, так чтобы старик нас не видел, Карло тщательно моет руки в море.

— Чёрт возьми, надеюсь это не заразно. Я заметил только когда пожал ему руку.

— О боже. Даже подумать страшно. Я никогда, до сегодняшнего дна не видела прокажённого. Может быть они не всегда заразные. Может быть его вылечили.

— В этом затерянном месте? Вряд ли.

Из деревни, тем временем подходит группа людей. Взрослые и дети, все очень оборванные, у некоторых видны повязки. Вперёд выходит мужчина. Он приветствует нас, говорит по английски — большая неожиданность. Мы спрашиваем его, как называется деревня, так как на карте она не обозначена.

— Это не деревня. Это лепрозорий. Я Уэйн, старший санитар. Медик приезжает сюда раз в месяц с острова Туал.

Лепрозорий! Само слово наводит на меня ужас. Мне слышится звон колоколов, видятся люди без ног, с деформированными, обезображенными лицами, вспоминаются рассказы доктора Швейцера[9], которые мне читал в детстве мой дедушка.

Несмотря на все мои усилия, не подавать вида, Уэйн прекрасно понимает мой ужас.

— Проказа сейчас не так опасна, как раньше. Сейчас её лечат и люди выздоравливают. — успокаивает он нас. За словами следует подарок.

Живой цыплёнок в перьях.

— Вам придётся убить его самим. Эти люди считают невежливым дарить убитое животное, оно ведь может быт не свежим. И не беспокойтесь, куры не переносят проказу.

15. Самый трудный Индийский океан.

Атлантика, это был первый большой переход. Тихий, безбрежный океан, где можно затеряться среди бесконечных благоухающих островов и человеческих улыбок. Об Индийском океане мы никогда не думали. Для нас он был просто дорогой домой. Множество миль, несколько остановок и возвращение.

— От Дарвина и далее будут только технические остановки..

Большое приключение закончилось. — говорил Брайан, англичанин, которого мы встречали на Хониара. — Индийский океан? Множество миль, несколько остановок для пополнения припасов, потом Красное море, путь не длинный, но очень трудный. — продолжал он, описывая в нескольких словах путешествие длинной в шесть тысяч миль и длительностью в год.

Но это совсем не так. Индийский океан, это целый мир. Он открывается впереди, сразу, как только выходишь из Торресова пролива. Шесть тысяч миль океана и несколько тысяч лет истории и культуры.

— Вот он я. Куда желаете направиться? 

На юге Австралия, сама по себе величиной со всю Европу, на севере Индонезия, с её 13.000 островами. Австралия, с населением 17 миллионов, это большая пустыня, где города, это оазисы, разбросанные по огромной территории, начиная от ледников крайнего юга и заканчивая тропическими широтами Дарвина.